Никита Тихомиров - Хождение в Похъёлу

Но Итки благоволили духи! Сильным ударом он вогнал дротик в воду, приналёг на него, сорвался ногами в реку, но когда поднялся, то на острие дрожал очередной окунь. Итки высоко подпрыгнул и радостно вскрикнул. Поднятые им брызги искрами взметнулись выше головы ловца. Заметив наблюдавшего за ним Пойкко, Итки счастливо помахал добычей над головой, выбрался на берег и, захватив остальной улов, поспешил наверх.

Пойкко старался не показывать своей досады от успехов друга, но давалось это ему с трудом, хотя, вопреки ожиданиям, Итки ни разу не укорил его в неуспехе. Вдвоём они очистили рыбу от чешуи, выпотрошили. Дело оставалось за огнём. Итки вызвался добыть его. Найдя сухую гнилушку, он приставил к ней тупой конец своего копьеца и начал быстрыми движениями рук вкручивать его в деревяшку. Окрылённый успехами в рыбной ловле, он был уверен, что и тут ему будут потворствовать лесные духи. Но он вращал и вращал палку, а огонь всё не появлялся. Улыбка мало-помалу сходила с его раскрасневшегося лица. Совсем выдохнувшись, он опустил руки, и дротик упал на землю. Пойкко хлопнул себя по лбу и протянул другу лук.

— Оберни тетиву вокруг дротика, — торопливо пояснил он.

Итки нахмурил брови.

— А раньше ты предложить не мог? — зло кинул он и грубо выхватил лук из рук друга.

Пойкко смутился и промолчал. Вовсе не нарочно он медлил с луком, ведь и Итки не догадался, что с луком сподручнее.

Огонь, хоть и не сразу (не хватало сноровки), им всё-таки удалось развести. Жарящаяся рыба зашкварчала над пламенем. Юноши точно завороженные смотрели, как белое мясо постепенно покрывается желтоватой корочкой, и с наслаждением вдыхали его аромат.

День оказался не так уж плох.

Утром четвёртого дня они горделивой поступью вышли к берегу на то самое место, куда их высадили Сууто. В свободных руках они держали по паре рябчиков: накануне вечером, когда они совсем было отчаялись что-либо добыть и уже почти смирились с ожидающим их в стойбище позором, им удалось натолкнуться на целый выводок. Глупые птицы даже не пытались улететь, когда мальчики торопливо сворачивали им шеи. Ускользнула только одна, да и то лишь после того, как Итки, не дотянувшись руками, попытался достать её дротиком. Добыча, хоть и невеликая, вселила в души утерянную было уверенность — теперь никто не посмеет смеяться над ними.

На берегу собрались почти все. Не хватало только трех подростков. Никто за них не переживал, напротив, они сразу превратились в объект насмешек: наверняка эти неудачники ничего не добыли и теперь нарочно прячутся где-то в лесу, чтобы выйти в самый последний момент. Их даже громко звали по именам, предлагая похвастаться уловом, но лес рождал лишь ответное эхо.

Добыча у всех была невеликая. Разная птица, от горлинки до глухаря (кто-то даже ворону притащил за неимением лучшего), рыба всех возможных пород и размеров (зелёные щуки, полосатые окуни, блескучая плотва, плотно сбитые язи), пара зайцев, несколько белок. Кто на что сподобился, кого как одарил лесной хозяин.

Итки и Пойкко подсели к группке сверстников, где все разговоры вокруг того и крутились, кто да как пережил последние дни. Подростки подсмеивались друг над другом, грубовато подшучивали, толкали друг дружку локтями. Но всё — беззлобно. Им и драться теперь негоже — выросли ведь, почти мужчины! За разговорами то тот, то другой посматривали на противоположный берег — когда же покажутся лодки? На косе у стойбища, кстати, лодок было не видать.

А стойбище, казалось, жило привычным чередом. Всматривающиеся вдаль подростки видели, как женщины отправились за водой. Дети, как обычно, стягивались к косе и, ещё вялые со сна, не спешили затевать весёлую возню, а чинно рассаживались в кружок. Всё выглядело как всегда. Казалось, люди вовсе и не ждут возвращения подростков. Одно было странным — нигде не было видно мужчин.

Шушукаясь и посмеиваясь, юноши сидели на обглоданных весенними льдинами брёвнах, ожидая, когда о них вспомнят. Вскоре подошёл один из тех троих, что запропастились в лесу. В руках он держал молодую выдру — завидную дорогую добычу. Подростки обступили собрата и восхищённо рассматривали длинного пушистого зверька. Про отсутствующих двоих, с которыми он провёл все дни в безуспешных попытках найти хоть какую-нибудь добычу, удачливый охотник сказал, что видел их в последний раз на рассвете, когда они уходили прочь от реки. Раздались злорадные смешки: так и есть — непутёвые боятся показаться на люди с пустыми руками.

В этот момент один из подростков громко закричал, призывая к общему вниманию. Толпа пёстрых от не смывшейся краски юношей сгрудилась у самой воды, все взгляды обратились на реку. Из-за поворота, разрезая прозрачные струи течения, выворачивало три больших лодки-исовен, на которых видны были пышно разодетые фигурки охотников Сууто. Лодки шли быстро, легко преодолевая слабое движение воды. Ритмично работали мускулистые руки мужчин, сгибались и снова распрямлялись напряжённые спины. Наблюдая за приближением исовен, подростки притихли, затаив дыхание и ожидая чего-то нового, что уготовили для них Сууто.

Лодки поравнялись с тем местом, где столпились юноши, и остановились, удерживаемые воткнутыми в илистое дно шестами, так и не подойдя к берегу. На носу ближней лодки стоял, покачиваясь на нетвёрдых ногах, седой горбун Тыйхи. Он махнул рукой, призывая мальчиков в лодки.

— Далеко! Подойдите ближе! — послышались возгласы.

Но Сууто даже ухом не повели — продолжали ждать, не трогая исовен с места. А помощник ноия вновь замахал рукой, теперь уже более требовательно. Юноши переглянулись: не слишком-то хотелось прыгать в стылую с утра воду. Кое-кто, поколебавшись, всё же зашёл в реку.

— Скорее! — прикрикнул Тыйхи, теряя терпение. — Лезьте в воду, негодные!

Несмело, подталкивая друг дружку, юноши с шумом и плеском двинулись вперёд. Двое сразу поплыли, захватив добычу зубами, словно охотничьи псы.

— Не все пришли! — прокричал сквозь поднявшийся шум мальчишка, что принёс выдру. — Чуса и Вьюрмиен остались где-то там!

Он неопределённо ткнул пальцем в сторону громоздящихся за спиной тёмных елей.

Несмотря на гомон мальчишеских голосов, Тыйхи и другие Сууто его услышали. Охотники тревожно переглянулись, но Тыйхи тряхнул головой.

— Вернётесь позже, — бросил он мужчинам, а после, обернувшись к вяло выполнявшим его требование юношам, закричал во всю глотку: — Чего ждёте! Живо в лодки, не то так и останетесь здесь не принятыми племенем и предками!

Это возымело действие. Топтавшиеся по колено в воде подростки наперегонки кинулись в реку. Через мгновение лодки зашатались, когда, цепляясь за борта, пловцы начали забираться в них, толкаясь и мешая друг другу. Тыйхи едва не вывалился из ходящей ходуном исовен.