Ксения Чепикова - Человек, научивший мир читать [История Великой информационной революции]

Когда весть об одобрении его идеи в сентябре 1567 года достигла Антверпена, Плантен, судя по письмам, был на грани нервного срыва и каждую минуту ждал, что за ним придут. Королевское покровительство сняло все вопросы о его религиозной и политической благонадежности. И сделало возможным осуществление самого сложного и масштабного издательского проекта того времени – Полиглотты.

«Чтобы продемонстрировать искренность моих намерений и не дать никому повода думать, будто я хочу заманить Его Величество в лабиринт бесконечных расходов, я готов и предлагаю издать эту Библию от имени Его Величества, если ему будет угодно предоставить мне от 12 000 до 16 000 гульденов <���…>. Я могу напечатать ее в шести томах в течение трех лет с момента поступления указанной суммы и предоставить Его Величеству столько копий, сколько он пожелает в соответствии с понесенными расходами. <���…> Это станет для Его Величества лучшим способом небольшими усилиями обрести солидную репутацию и бессмертную славу, чем если бы он издавал такой труд в другом месте. Я надеюсь выполнить работу так, что больше ни одна типография не сможет выпустить такого прекрасного шедевра печатной продукции. Коротко говоря, я не пожалею никаких сил для дела католической церкви и славы Его Величества» [101] Письмо Габриэлю де Сайясу от 19 декабря 1566 года, цитируется по Langereis (2014), note 178 (перевод автора). .

Титульный лист Полиглотты, 1568–1572. Внизу размещено имя спонсора и покровителя издания – испанского короля Филиппа II, который так и не заплатил обещанной суммы

Полиглотта– многоязычное издание Библии, где рядом с древнееврейским и греческим текстами помещен их перевод на несколько других, в том числе современных языков. Рукописные издания существовали в Античности и Средневековье. Полиглотта позволяла наглядно сопоставлять тексты на языке оригинала (древнееврейский и греческий) с различными переводами, была удобна для изучения истории библейского текста, его филологического анализа и богословской интерпретации, а также для учебных целей.

Проект первой печатной Полиглотты составил, видимо, Альд Мануций, и даже напечатал пробную страницу с параллельными текстами на трех языках, но дальше этого дело не пошло.

Затем была Генуэзская Псалтирь (1516) и Кельнская Псалтирь (1518). А за ними – так называемые «великие Полиглотты»: Комплютенская (1517), Антверпенская (1572), Парижская (1645) и Лондонская (1654–1669). Последняя включала в себя девять языков.

Папа Александр VII внес ее в Индекс запрещенных книг.

В 1556 году начинающий типограф Кристоф Плантен уже посмел обратиться к испанскому монарху, направив ему образец своей работы, и король отреагировал благосклонно. Но в тот раз он не просил 16 000 гульденов – больше, чем стоила теперь его типография. Если на кого-то сумма 16 000 не производит впечатления: это как если бы IBM или Apple получила правительственный заказ на сумму почти в полтора раза превышающую стоимость самой компании. Балансируя на грани краха из-за антиправительственной деятельности своего руководства.

В биографии нашего героя наблюдается не один такой эпизод: в кризисной ситуации, когда кажется (или даже точно известно), что все потеряно, он наперекор всему начинает новое масштабное дело – и добивается успеха. Новый кризис – и еще одно предприятие, более амбициозное, чем все, что он делал до этого. Вот и сейчас неприятности из-за партнеров-кальвинистов и преступной типографии привели к реализации величайшего издательского проекта из когда-либо осуществленных на тот момент. Самого дорогого и трудоемкого. А за этим – к росту его издательского бизнеса до невиданных доселе размеров.

Начал ли он работу над Полиглоттой только ради спасения собственной головы? Конечно, нет! Она уберегла его от репрессий герцога Альбы, но дело не только в этом. Разговоры о Полиглотте уже несколько лет ходили в издательских кругах, но взяться за нее никто не решался. Плантен загорелся этой идеей около 1561 года. Начал приобретать шрифты (только сирийский шрифт стоил 243 гульдена – полтора годовых заработка подмастерья), искал научных редакторов, платил им жалованье и позволял жить в «Золотом компасе» – все для того, чтобы они поработали с манускриптами, которые он сумел добыть всеми правдами и неправдами. Тогда ведь не было общедоступных архивов и библиотек, получить в свои руки книгу можно было, либо купив ее, либо договорившись с владельцем. Сколько писем ему пришлось написать, сколько переговоров провести!

Потом последовали обвинения в ереси, и дело пришлось отложить, по крайней мере, до 1564 года. В 1565 году он, ознакомившись с существующими на тот момент многоязычными изданиями Библии, начал готовить собственную публикацию. Хотел добавить, например, сирийский язык. А еще собирался снабдить текст не только комментариями, глоссарием и прочими привычными элементами, но и полной грамматикой языков, включенных в Библию, чтобы читатель мог изучить их принципы и работать потом и с другими текстами. Это была уже не просто Библия, а серьезный научный лингвистический проект – самый передовой учебник своего времени.

В 1567 году он не просто спасался от «Железного герцога» – у Плантена были амбиции. Можно по-разному расценивать его умоляющие письма де Сайясу, но конец 1566 года – действительно самое подходящее время для обращения к Филиппу II по поводу Полиглотты. Учитывая нависшую опасность, это и правда мог быть его единственный и последний шанс напечатать ее. Сейчас или никогда. Пан или пропал. Он твердо решил издать эту книгу, понимая ее огромное значение и собираясь вписать свое имя в историю.

В 1566 году он прозондировал почву на Франкфуртской книжной ярмарке – кто готов инвестировать? Отозвались курфюрст Саксонии – самый могущественный лютеранский правитель, курфюрст Пфальца – также протестант, и городские власти Франкфурта – но при условии, что Плантен переедет во Франкфурт. Курфюрсты также хотели видеть его в своих столицах. Они прекрасно знали, что происходит в Нидерландах, и после иконоборческого восстания надеялись легко склонить издателя к переезду. Но он остался. Переписываясь с де Сайясом и добиваясь покровительства Филиппа II.

Выбрал ли он испанского короля потому, что тогда не пришлось бы уезжать из Антверпена? Или из-за того, что испанский монарх по статусу выше курфюрстов? Может быть потому, что Филипп – монарх католический? Думал, что курфюрсты не потянут такой бюджет? На деле, испанский король – идеальный покровитель. Он не только богат – несмотря на огромные военные расходы у него «серебряный флот» из колоний, – но и может распространить Полиглотту по Старому и Новому Свету. Протестанты книгу и так купят, даже если напечатать ее под патронажем католика, – у них цензуры почти нет. А вот если напечатать Библию у протестантов – католики ее точно не купят. Во всяком случае, в 1567 году стало ясно: нужно либо бежать из Антверпена, либо любой ценой получить королевскую поддержку.