Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Константин Константинович Острожский был киевским воеводою и считался одним из влиятельнейших панов в Речи Посполитой в продолжение почти целого полстолетия и притом в эпоху, богатую событиями в юго-западной России.

Константин Константинович Острожский обладал огромными богатствами: ему принадлежало более 100 городов и 1000 селений; доходы его простирались до миллиона червонцев; одного войска Острожский мог выставить из своих владений более 30 000, то есть такое число, какого не мог выставить и сам король. Оставаясь верным православию, Константин Константинович до самого конца своей жизни был столпом религии предков. Правда, он соглашался на введение унии, но требовал, чтобы она сначала подвергнута была строгому обсуждению всей православной церкви, и только после одобрения сею последнею допускал возможность ввести ее в западнорусской церкви.

В борьбе с иезуитами и представителями унии Острожский немало руководился советами своего друга, московского беглеца, князя Курбского.

Когда иезуиты выступили с своими училищами [259]и стали воспитывать в них не только детей католиков, но даже и детей православных, то Острожский первый из русских вельмож выступил против них со своею знаменитою школою и изданием в ней печатных книг, направленных против иезуитов. Правда, школа Острожского основана была еще отцом его, но сыном преобразована в академию.

По количеству предметов и обширности их преподавания, а также составу профессоров академия Острожского превосходила Виленскую иезуитскую академию. В академии Острожского преподавались следующие предметы: славянский, греческий и латинский языки, богословие, философия, риторика, поэзия, история, медицина и естественные науки (последних двух наук в Виленской иезуитской академии не было). Во главе этой академии стоял Кирилл Лукарис. Лукарис был родом грек, обладал великим умом и обширными познаниями; его уму и познаниям удивлялись иезуиты и протестанты. Он 11 лет прожил в Италии и изучал науки в Венецианском и Падуанском университетах. Затем Лукарис объехал всю Европу и посетил все тогдашние университеты, где не раз вступал со многими учеными в диспуты. Лукарис знал в совершенстве следующие языки: русский, славянский, греческий, латинский, итальянский, турецкий, сербский, немецкий, французский и английский. Неудивительно, что академия Острожского при таком ректоре поставлена была высоко и слава о ней гремела по всему Западу. Многие западные ученые приезжали в Острог, чтобы послушать лекции знаменитого ректора. В 1581 г. здесь была напечатана первая славянская Библия [260]. В предисловии к этой Библии от лица К.К. Острожского сказано: «Я принужден был напечатать сию библию вследствие печального положения православной церкви. Церковь эту враги терзают и попирают ногами, и никто не в силах противостоять им по недостатку духовного оружия – Слова Божия». Вслед за Библией последовал целый ряд ученых сочинений, как переводных, так и оригинальных. Для переводных сочинений Острожский выписал рукописи и книги из Рима, Константинополя, греческих островов, Афин, Болгарии, Сербии и других стран юго-востока. Кроме Библии в академии Острожского изданы были следующие сочинения: 1) «О единой истинной и православной вере и святой апостольской церкви». Книга эта написана была в 1599 г. священником Василием против сочинения иезуита Скарги, вышедшего в 1597 г. под тем же заглавием. 2) «Исповедание об исхождении Святого Духа». 3) «О постничестве». 4) «Маргерат Св. Иоанна Златоустого» и мн. др. [261]

Вот для убеждения этого могучего русского князя к согласию принять унию иезуиты и подготовили Ипатия Поцея; инициаторы унии тем более рассчитывали на Поцея, что он приходился сродни Острожскому и был уважаем им. И действительно, как только Поцей получил сан епископа, немедленно вступил в переписку с князем относительно соединения церквей. В письмах своих к Константину Константиновичу Поцей выставлял себя глубоко преданным православию и ни одним словом не обмолвился, что он приверженец папства. Очевидно, Поцей начал эту переписку с князем Острожским с тою целию, чтобы узнать мысли своего родственника относительно унии. Но из переписки оказалось, что князь не одобряет той унии, какую имел в виду сам Поцей. Когда дело коснулось вопроса о соединении церквей, то Константин Константинович, признавая западнорусскую церковь не только национальною, но и частию вселенско-восточною, заявил Поцею, что он, Острожский, тогда только признает унию законною, если она, после гласного соборного обсуждения, будет признана и греческими патриархами, и московским митрополитом с русскими епископами. Поэтому князь посоветовал Поцею съездить в Грецию и в Москву и там сначала поговорить об этом предмете. Но Поцей, увидавши, какой унии желает его родственник, сильно был поражен этим, а потому наотрез отказался ехать и в Грецию, и в Москву. Относительно поездки в Москву он, между прочим, написал еще следующее: «Туда страшно ехать с такими вопросами, там с тобою не будут долго разговаривать, как раз угодят под кнут и жив не останешься; да, впрочем, – заключил Поцей, – зачем ездить в чужие земли, когда везде веруют правильно». Этим и кончилась переписка Поцея с Острожским.

Составление акта на унию; поездка Кирилла Терлецкого и Ипатия Поцея в Рим с этим актом. Действия Острожского. Пребывание Терлецкого и Поцея в Риме.Не успевши привлечь князя Константина Константиновича Острожского на свою сторону, иезуиты уговорили русских епископов и без Острожского составить акт на унию, выбрать депутатов и отправить их в Рим к папе с просьбою о принятии всей западнорусской церкви под его апостольскую руку. 12 июня 1595 г. акт на унию действительно был составлен (а где – неизвестно), и под ним, между прочим, подписались митрополит Михаил Рогоза, Кирилл Терлецкий – епископ луцкий, Ипатий Поцей – епископ владимирский, Гедеон Болобан – епископ львовский, Дионисий Збируйский – епископ холмский, Леонтий Нельчицкий – епископ пинский, Григорий (в монашестве Герман) Загоровский – викарий Полоцкой епархии, Михаил Копыстенский – епископ перемышльский и архимандрит Кобринского монастыря Иона Гоголь. Затем выбраны были два депутата: Терлецкий и Поцей и отправлены к королю Сигизмунду III, а тот в конце сентября того же года послал их к папе в Рим.

Отправляясь в Рим, Поцей написал письмо к Константину Острожскому, в котором извещал князя обо всем случившемся. Острожский, получив письмо Поцея, пришел в страшное негодование; он немедленно разослал послание во все епархии западнорусской церкви. В этом послании князь с глубокою скорбию извещает православных об отступлении от веры отцов как митрополита, так и остальных пяти епископов. Восхваляя православную церковь, как единую истинную, вселенскую и апостольскую, Острожский в своем послании просил всех ее последователей как можно теснее соединиться между собою для борьбы с латинскими кознями [262].