Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Ввиду стремления братств к уничтожению затеи инициаторов унии иезуиты поспешили налечь на епископов, сочувствовавших унии, с целию побудить их к вступлению на более решительный путь. В июле месяце 1591 г. православные епископы: пинский – Леонтий Пельчицкий, холмский – Дионисий Збируйский, Львовский – Гедеон Болобан и митрополит Рогоза собрались в Брест и тут составили записку о подчинении православной церкви папе, но подписали ее только названные три епископа, митрополит же Рогоза почему-то уклонился от подписи. Узнав о последнем обстоятельстве, иезуиты страшно перепугались, подозревая Рогозу в замыслах против унии; но скоро догадались, как помочь делу. Зная нерешительный и трусливый характер митрополита, они немедленно отправили к нему ободряющее письмо с разного рода наставлениями, как действовать и как вести себя в деле распространения унии: «Не бойтесь ничего, ваша милость; вы только подумайте, как велика будет честь вам, когда вы воссядете рядом с примасом католического духовенства в сенате, яко первопрестольник Восточной церкви, а это возможно только тогда, когда вы перестанете признавать власть патриарха, находящегося под влиянием неверных, иначе это было бы противно чести короля и коронным уставам. У вашей милости есть королевская привилегия, в Короне и Литве связи, родство, приятели, вся католическая церковь станет за вас горою и никто не поколеблет вашего седалища. По примеру западных епископов и прелатов вы можете избрать себе коадъютора, с тем чтобы сделать его своим преемником. Ему будет готова привилегия его величества, лишь бы он пошел по следам вашим. Не смотрите, ваша милость, на ваше духовенство и глупое упрямство неразумной черни. С духовенством легко сладить вашей милости: заместите все вакансии людьми незнатными, чтобы они не кичились, людьми простыми, которые бы от вашей милости во всем зависели. А упрямых, непослушных и противящихся вам лишите должностей и на их место назначьте достойных. Берите с каждого поборы, чтобы они не разжирели; подозрительных тотчас отсылайте в другие места. Недурно также иных под видом почести отправлять в далекие путешествия и посольства за их собственный счет. Вообще, на попов наваливайте побольше налогов, под предлогом общей пользы церкви; остерегайтесь, чтобы они не делали сходок и не собирали складчины без воли вашей милости, а тех, кто преступит ваше приказание, запирайте в тюрьму. Со светскими, особенно с чернью, ваша милость вела дела благоразумнейшим образом, так и впредь ведите и старайтесь, чтобы не было пока ни малейшего повода проникнуть ваши намерения, между тем передовые головы следует всевозможными средствами заманить и привязать к себе или лично, или через посредство чье, либо оказавши им какую услугу, либо расположивши к себе подарками. Не вводите новых обрядов в церковь, обряды постоянно изменяются сами собою. Позволяйте себе диспуты и споры против западной церкви, чтобы таким образом затереть следы своего предприятия, и не только черни, но шляхте глаза закрыть. Для их молодежи пусть будут особые школы, лишь бы они не запрещали детям своим посещать костелы и получать последующее высшее воспитание в школах наших отцов. Слово уния должно быть изгнано; нетрудно выдумать другое слово, сноснее для человеческого уха. Недаром остерегаются носить красное платье те, которые около слонов ходят, как рассказывают».

Письмо это в то же время поручает митрополиту отвлекать православных от общения с протестантами. Оно оканчивается такими словами, исполненными надежд: «Положимся на Бога, на бдительность его величества, от которого зависит раздача церковных имений; положимся на ревность коронных членов, которые, владея правом патронатства над церквами в своих имениях, станут допускать к отправлению богослужения одних униатов. Будем надеяться, что наш благочестивый и богобоязливый государь и преданный католической вере сенат станут стеснять отступников от католической веры в судах и на сеймах и, таким образом, упорнейшие русские схизматики поневоле покорятся власти святого отца, а мы все законники (т. е. иезуиты) будем помогать не только молитвами, но и трудами».

Так, действительно, и действовал потом митрополит до конца жизни.

По получении вышеозначенного письма Рогоза прежде всего позаботился избрать себе ловкого и деятельного помощника. Помощник этот был епископ брестский Ипатий Поцей [256].

Поцей сначала принадлежал к православной церкви, но потом папский легат Коммендони обратил его в католичество. За переход в католичество Поцей получил должность каштеляна в Бресте и место в сенате. В сенате Поцей сошелся с иезуитами, которые склонили его действовать в пользу унии, причем, для большего успеха, уговорили его снова перейти наружно в православие и казаться глубоко преданным сему исповеданию, чтобы не возбудить подозрения братств и легче действовать в пользу унии. Затем, по желанию иезуитов, Поцей, как вдовый человек, был пострижен Терлецким в монахи во Владимире на Волыни, а по смерти владимирского епископа Мелетия, отличившегося глубокою преданностию православию, в 1593 г. посвящен был в епископы и сделан помощником Михаила Рогозы. Ипатий Поцей принадлежал к выдающимся членам того кружка, который работал в пользу унии.

Поцей был человек образованный, тонкий, ловкий и хитрый. Он отлично понимал все светские правила, которые усвоил, будучи каштеляном. Приобретение такого человека было великою находкою для иезуитов: он нужен был им для действий в высшем православном обществе. Иезуитам хотелось склонить к унии некоторых православных лиц из высшего аристократического общества, а особенно одного южнорусского магната – Константина Константиновича Острожского, который в это время считался столпом православия. Им думалось, что если удастся склонить к унии Острожского, то за ним последует не только все православное дворянство, еще не опутанное их сетями, но и вся чернь «схизмы».

Князь Константин Константинович Острожский и его академия.Фамилия князей Острожских ведет свое начало от пасынка Даниила Романовича Галицкого, Даниила Васильевича, прозванного князем Острожским по случаю получения им от Даниила Романовича (отчима своего) в удел Острога – небольшого городка с его округом. Фамилия эта выступает на историческую сцену и получает особенное значение в половине XIV в. Правнук Даниила Васильевича, тоже Даниил, в 1344 г. вооруженною рукою защищал, как известно из источников, Галицко-Волынское княжество от Казимира Великого. Внук Даниила Васильевича Феодор Острожский, будучи, как мы видели, другом Свидригайлы, защищал Волынь и Подолье от поляков [257]. Но знаменитыми представителями этого дома были Константин Иванович Острожский (правнук Феодора), великий литовский гетман [258], и Константин Константинович, сын сего последнего. Первый известен своею победою над русскими в 1514 г. под Оршею и над татарами, а второй борьбою с иезуитами и противодействием религиозной унии.