Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

12 ноября 1617 г. Кунцевич за свои апостольские труды посвящен был в сан епископа и назначен викарием Полоцкой епархии, где в это время был архиепископом Гедеон Брольницкий. 9 января 1618 г. Кунцевич торжественно въехал в Полоцк, а в конце сего года он, вследствие смерти Гедеона, сделан был главным и самостоятельным полоцким епископом, а через год он получил и сан архиепископа.

Получивши утвердительную грамоту на полоцкую архиепископию, Кунцевич горячо принялся за дело обращения православных в унию. Прежде всего он в 1619 г. выхлопотал привилегию у короля на подчинение его власти всех православных церквей и монастырей в Полоцке, Витебске, Могилеве и Орше с их областями; а затем, по получении привилегии, разослал во все ему подчиненные церкви циркуляры с требованием, чтобы священники немедленно со всеми своими прихожанами приняли унию, в противном случае угрожал священникам лишением сана, а прихожанам – закрытием и запечатанием церквей. Когда же никто не исполнил требования Кунцевича, он действительно начал приводить свою угрозу в исполнение, и приводить мерами самыми жестокими. Сначала гнев его постиг приходы Полоцкого воеводства: в 1621 г. он приказал закрыть и запечатать все православные церкви, а священников сих церквей переловить, заковать в цепи и бросить в тюрьмы.

В 1622 г. Иосафат Кунцевич предпринял объезд по всей своей епархии с целию, чтобы и в других городах, местечках и селах сделать то же самое, что сделал и в Полоцком воеводстве, то есть заставить православных принять унию, а в случае отказа священников лишить места, а прихожан отлучить от церкви и самые храмы закрыть и запечатать. Прежде всего он направил свой путь в воеводства – Мстиславское и Витебское, но тут, где только он ни проезжал, православный народ встречал его с ружьями, саблями, пиками, рогатинами, а то просто с дубьем и кольями [277]. Если же где Кунцевичу и удавалось иногда с помощию гражданской католической власти, ограбивши какие-нибудь православные церкви, закрыть и запечатать сии последние, то не удавалось священников поймать: народ везде крепко стоял за них и, в случае опасности, далеко скрывал их от глаз правительства.

Впоследствии, когда Кунцевич уезжал, скрывшиеся священники выходили из своих убежищ и продолжали священнодействовать или в частных домах, или же в нарочно для сего устроенных среди лесов и болот простых шалашах, украшенных извне только одним крестом наверху. В воеводствах Полоцком, Витебском и Мстиславском (архиепископии Кунцевича) такого рода шалашей было много, но и тут, впрочем, небезопасно было служить: нередко слуги Кунцевича или правительственные чиновники нападали на эти шалаши и разоряли их до основания, а если при этом им попадались духовные лица и молящиеся прихожане, то те и другие избивались до полусмерти.

Но недолго буйствовал Кунцевич: ему скоро пришел конец – его убили в Витебске православные жители сего города.

Убийство Кунцевича произошло не по нечаянному какому-нибудь случаю, а по давно обдуманному намерению. Причиною этому было, кроме той жестокости, с которою он подвергал православных за непринятие ими унии, еще и следующее обстоятельство: в 1620 г., около 22 марта (в половине Великого поста), патриарх иерусалимский Феофан, по возвращении из Москвы, по поручению константинопольского патриарха, заехал в Киев и там по просьбе православных, особенно гетмана Сагайдачного, посвятил на православные епископские кафедры, занятые униатами, православных епископов и, между прочим, на полоцкую кафедру, где был Кунцевич, посвятил известного своею ученостию Мелетия Смотрицкого. 3 марта 1621 г. Смотрицкий прибыл в Витебск и, явившись в ратушу, предъявил свои права на полоцкую кафедру и тут же объявил Кунцевича лишенным сана, как отступника от православия. Члены ратуши пришли от этого в неописанный восторг и немедленно составили акт, в силу которого ими положено было защищать Мелетия всеми зависящими от них средствами и противиться унии. Примеру Витебска, как только стало известно, что Смотрицкий назначен епископом на полоцкую кафедру (к ней принадлежал и Витебск), последовали Полоцк, Могилев, Мстислав, Орша и другие города. Об этом стало известно Кунцевичу; Кунцевич немедленно донес Сигизмунду III; король приказал схватить Смотрицкого и передать суду; Смотрицкий вовремя узнал об этом, удалился из Витебска и стал инкогнито переезжать из одного места в другое, чтобы избежать угрожавшей опасности, а управление своею паствою продолжал посредством письменных грамот. Видя безуспешность распоряжений Сигизмунда III относительно поимки Мелетия, Иосафат Кунцевич решился сам отправиться на новый объезд своей епархии, с целию поймать Смотрицкого, а если это не удастся, то наказать православных за него; Кунцевичу особенно хотелось вымостить свою злобу на жителях г. Витебска, как первых принявших Мелетия. В последних числах октября 1623 г. Кунцевич прибыл в Витебск и тут воздвиг на православных такое гонение, что те думали, что пришел конец мира. Он не только отобрал от православных их церкви и выгнал из города всех непреклонных к унии священников, но даже запретил под страхом строгой ответственности совершать богослужение в нарочно для сего устроенных за городом шалашах. Когда же некоторые из священников, вопреки приказаниям Кунцевича, решались было отправлять богослужение в шалашах, то, по распоряжению его, нередко толпы униатов и католиков, иногда предводительствуемых городскими судьями или же архиепископскими слугами, нападали на шалаши, разгоняли молящихся и арестовывали священников. Последних за ослушание архиепископа заключали в оковы, томили голодом, вырывали волосы, били палками и содержали в подземельях.

Терпение православных, наконец, лопнуло, как иногда выражаются: они на тайном совещании, в ратуше, порешили убить Иосафата. В этом заговоре приняли участие все православные члены магистрата и знатнейшие граждане города. Для приведения в исполнение сего заговора ждали только удобного случая. Случай скоро представился. 12 ноября, в воскресенье, рано утром, Кунцевич отправился служить утреню в Пречистенскую (Успенскую) церковь; этим хотел воспользоваться один из православных священников, по имени Илья, чтобы тайно пробраться в один из загородных шалашей для отправления богослужения; но когда он в самом деле стал приводить в исполнение свое намерение, то замечен был архидиаконом Иосафата Дорофеем; этот архидиакон недолго думая бросился на священника Илью, избил его до полусмерти, а затем, при помощи архиепископских служителей, связал его по рукам и ногам и запер в кухонном подвале Кунцевича. Весть об этом дошла до заговорщиков, которые немедленно приказали ударить в вечевой колокол. На звук этого колокола православные жители, и старые и малые, высыпали на улицы и в недоумении спрашивали проходящих, что это значит? Но когда же узнали, в чем дело, то, подстрекаемые заговорщиками, схватили что попало в руки и двинулись массами к архиепископскому дому, на который с страшными криками, угрозами, ругательствами и напали. Сначала толпа освободила из заключения священника Илью, затем перебила всех слуг Кунцевича, в том числе убила и вышеозначенного архидиакона Дорофея и наконец ворвалась и в самые комнаты архиепископа. Архиепископ в это время только что возвратился из церкви, вошел в свой кабинет и начал раздеваться; разбушевавшаяся же толпа, увидавши Кунцевича, закричала: «Вот папежник, вот душехват! Бей его, руби его!» – с этими словами бросилась на него и начала наносить удары. Обливаясь кровью, Иосафат упал на пол, начал молить о пощаде, но выстрелом из ружья и ударом бердыша по голове был докончен. После этого заговорщики обвязали тело Кунцевича и повлекли из комнат через площадь к берегу Двины, с которого и спустили в лодку рыбакам, а те, привязавши к трупу камень, погрузили в воду около местечка так называемого Несковатик.