Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Заручившись категорическим обещанием Шумлянского, польское правительство в 1676 г. по этому поводу созвало в Варшаве сейм. На этом сейме положено было употребить самые энергические средства как для ослабления православия в Речи Посполитой, так и для обращения православных в унию. Вслед за этим постановлением Варшавский сейм начал обнародовать все более и более враждебные православным законоположения [305]. Таких законоположений при Яне Собесском издано было несколько, но мы приведем только два из них, как более важные и притом отличающиеся своею суровостию:

1. «Православные братства не должны сноситься с восточными патриархами по делам веры, как это было прежде; если у них явятся спорные религиозные вопросы, то за решением их они должны обращаться или к местным епископам, или же к светским судам».

Законоположение, как видим, направлено было против братств. Почему? Братства, как известно, были важным оплотом для православия; силу и энергию в деле поддержания православного исповедания они почерпали от восточных патриархов; теперь же, когда польское правительство задумало энергическими мерами ослабить православие, с целию облегчить путь унии среди лиц сего исповедания, оно пришло к убеждению, что для достижения сей цели прежде всего нужно ослабить силу и значение самих братств, – и вот по этой причине и был издан вышеозначенный закон.

Обнародованием сего закона польское правительство до некоторой степени действительно достигло намеченной цели: вследствие запрещения братствам обращаться к восточным патриархам по делам веры братства лишились нравственной поддержки, сделались слабыми в деле ограждения православия от внешних нападок и бессильны в борьбе с врагами за свое исповедание. А между тем польское правительство изготовило новый закон против православных, и притом более суровый; в половине 1677 г. оно обнародовало его:

2. «Никто из православных, под страхом смертной казни и конфискации имущества, не должен выезжать за границу и приезжать оттуда». Старостам и комендантам пограничных крепостей поручалось строго следить за исполнением сего закона.

Сейм мотивировал сие постановление тем, что будто бы православные, выезжая за границу к константинопольскому патриарху, под предлогом дел, касающихся религиозных интересов греко-русской церкви, извещают врагов Речи Посполитой (турок) о внутреннем состоянии в самой Речи Посполитой. Но мотив представлен был ложный: под этим предлогом скрывалась другая цель, и притом весьма серьезная: воспрещением православным выезда за границу и приезда оттуда польское правительство думало достигнуть упразднения всего православного клира, чтобы потом легче обратить русских в унию. В самом деле, когда православные епископы перейдут в унию [306], то откуда русский народ возьмет себе епископов? Правда, он мог бы послать выбранных лиц для посвящения в епископы за границу, именно: в Россию, Грецию, Молдавию и Валахию и таким образом снова имел бы законных иерархов; но только что приведенный нами закон делал сие решительно невозможным. Затем, когда православно-русское население останется без епископов, то кто будет рукополагать ему священников для отправления богослужения и совершения треб? Ясно теперь, что православное население, оставшись без епископов и священников, волею или неволею должно будет перейти в унию, так как налицо останется только духовенство униатской церкви [307].

Вот к чему должны были привести, по расчетам польского правительства, как переговоры с Иосифом Шумлянским, так и обнародование двух вышеозначенных законоположений.

В то самое время, как польское правительство занято было изобретением стеснительных мер против православия, Шумлянский, исполняя свое обещание, привлек на свою сторону Иннокентия Винницкого, образовал кружок, в состав которого вошли, кроме самого Шумлянского и его друга Винницкого, один архимандрит, один игумен и человек шесть каких-то светских лиц, и составил проект относительно мер для привлечения православных в унию. Суть сего проекта была следующая: а) уравнять во всех правах униатское духовенство с католическим и подтвердить это уравнение сеймовою конституцией; б) подчинить ему, Шумлянскому, все православное духовенство Речи Посполитой [308]; в) назначать частые соборы и съезды для униатского духовенства, причем сделать обязательным присутствие на них православных духовных под страхом лишения должностей за неявку; г) преследовать православных духовных лиц, несогласных принять унию, путем административным, именно: лишать их должностей и применять к ним законы, относящиеся к бунтовщикам; д) стараться обратить в унию возможно большее число дворян; е) позаботиться об уничтожении братств и ж) наконец, называть православных и униатов в официальных актах одним общим именем «лицами греческой веры».

Из всех пунктов проекта Шумлянского по своим последствиям самый важный был последний пункт, то есть пункт, в котором говорится, чтобы и православных, и униатов называть одним общим именем «лицами греческой веры». Пункт этот важен был в том отношении, что польское правительство, когда приняло проект Шумлянского, благодаря этому пункту так замаскировывало постановления, направляемые во вред православным, что трудно было догадаться, против кого они направлялись: против ли православных или против униатов [309]. Такая маскировка дела употребляема была с тою целию, чтобы сбить с толку православных и не вызвать между ними волнения и чтобы соседи, особенно Россия, не приняли участия в судьбе их.

И вообще, нужно сказать, что Шумлянский, приступая к обращению православных в унию, постоянно требовал, чтобы соглашение его с правительством насчет этого предмета оставалось тайною и чтобы решительно никто из православных не знал, что их думают обратить в унию. Необходимость тайны он, в одной из своих докладных записок на имя короля, мотивировал следующими указаниями: если православные узнают, что их думают обратить в унию, то, во-первых, низшее духовенство, а также православные дворяне и духовные братства немедленно составят между собою союз во всех епархиях для противодействия унии и будут ей сопротивляться до последней крайности; во-вторых, они начнут искать поддержки и покровительства у иностранных держав; в-третьих, духовенство будет на исповеди укреплять в вере мирян и, в-четвертых, в крайности православные побегут за пределы Речи Посполитой, даже в Турцию, «ибо под тиранским мраком турок они, – говорит Шумлянский, – предпочтут поселиться, пользуясь там свободою вероисповедания».

В 1679 г. Иосиф Шумлянский представил свой проект папскому нунцию, чтобы тот передал королю. К проекту Шумлянский приложил также записку о том, какие награды следует дать как ему самому, так и членам его кружка за содействие распространению унии. Себе лично Шумлянский требовал следующего: чтобы в его распоряжение отданы были все имения, принадлежащие Киевской митрополии, чтобы, сверх того, ему предоставлены были имения Львовской епископии, чтобы папа определил ему от себя особое денежное жалованье; кроме того, он требовал себе сана киево-печерского архимандрита, то есть доходов с имений Киево-Печерской лавры, оставшихся в пределах Речи Посполитой после того, как Киев, по Андрусовскому миру, отошел к России. Папский нунций, получивши проект и записку, немедленно передал их королю. Ян Собесский, прочитавши то и другое, прежде всего одобрил проект и сделал распоряжение о передаче его сейму, потом дал согласие на удовлетворение требований Шумлянского относительно наград, за исключением предоставления жалованья от папы, так как это дело не зависело от короля. В заключение король просил Шумлянского, чтобы он поторопился принять унию и приступил к распространению ее между православными.