Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Некоторые говорят, что Ольгерд после смерти первой супруги отрекся от православия, а потом снова принял его перед смертию, как сообщает неизданный летописец, приводимый Карамзиным.

Дальнейшая судьба мощей этих мучеников была следующая: после поступления Свято-Троицкого монастыря в унию прекратилось молебствие пред мощами и самые мощи оставлены были в пренебрежении. Но когда в 1655 г. Алексей Михайлович взял Вильну и униаты бежали из города, то православные, при содействии русского воеводы князя Шаховского, управлявшего тогда городом, перенесли святые мощи в Свято-Духовский монастырь. По выходе же русских из Вильны и по возвращении в нее униатов настоятель Свято-Духовского монастыря, архимандрит Иосиф (впоследствии киевский митрополит), боясь, чтобы тела святых мучеников не были отняты сими последними, скрыл их в пещере под главным алтарем, заявив потом, что они унесены в Москву русскими. Но чтобы не было забыто место скрытия мощей, Иосиф поставил в иконостасе как раз над пещерой, в которой покоились ев. мощи, икону с их изображением.

Почти два столетия прошло с того времени, как скрыты были тела святых виленских мучеников; событие это было забыто, как забыто и значение самой иконы, стоящей над местом скрытия их. Наконец, в 1814 г. бывший духовник великой княгини Александры Павловны, иеромонах Герман, возвращаясь из Австрии в Петербург, посетил виленский Свято-Духовский монастырь и указал место, где скрыты святые мощи, прибавивши, что это ему известно из ставропигиальных дел патриаршего цареградского архива. Об этом доведено до сведения Св. Синода. Синод приказал открыть мощи. Но чтобы убедиться в том, действительно ли это те самые мощи, которые принадлежат Антонию, Иоанну и Евстафию, Св. Синод приказал составить особую комиссию из духовных и светских лиц для осмотра открытых мощей и сличения их подлинности с древними актами, в которых описаны были тела замученных Антония, Иоанна и Евстафия. В состав этой комиссии, между прочим, вошли: минский архиепископ Антоний и черниговский епископ Лаврентий. Комиссия, осмотревши открытые мощи и сличивши их с описанием в древних актах, нашла вполне тождественными, составила протокол и донесла Св. Синоду. Это было в 1826 г. Вследствие этого Св. Синод приказал объявить открытые мощи подлинными мощами святых мучеников Антония, Иоанна и Евстафия и совершать в честь их празднества и богослужения. С этих пор мощи лежат открытыми. В настоящее время мощи эти почивают в той же пещере, где положены архимандритом Иосифом. Теперь здесь сделана пещерная церковь. Под гробами святых мучеников в 1868 г. погребен литовский митрополит Иосиф Семашко, известный воссоединением с православною церковью около 2 000 000 униатов.

Подробности см. в хрониках: Германа Вартберга, Рифмованной и Луки Давида.

При Гедимине, как выше было говорено, в Вильне существовало два костела и при них два монастыря – доминиканский и францисканский, но что с ними потом случилось, мы не знаем, по крайней мере, мы ни слова не находим о них в летописных сказаниях при Ольгерде.

Впоследствии тут был дом католического епископа, который в настоящее время обращен в квартиру генерал-губернатора.

Была замужем за Борисом, князем Суздальским.

Командор этот был крестным отцом Данаты, дочери Кейстута, когда та при вступлении в брак с мазовецким князем принимала крещение.

Он болел нервною горячкою. Болезнь приключилась вследствие потрясения, происшедшего по поводу казни отца и родных его матери.

О Лехе есть еще другое предание, именно: скоро после Рождества Христова на привислинских славян, говорит оно, напал азиатский народ сарматы, под предводительством вождя Леха. В короткое время Лех покорил всех прибалтийских славян и разделил их между своими сподвижниками. Покоренных славян Лех обратил в холопов. Поработители славян с этих пор стали называться панами или господами, а по своему происхождению сарматами и ляхами. Лех, основав государство из покоренных славян, дал ему название «Ляхия».

Примечание. Многие польские паны по настоящее время считают себя потомками сарматов и гордятся этим происхождением. Тип пана-сармата (теперь его редко можно встретить, но есть еще) красив и величав. Пан-сармат обыкновенно высок ростом, имеет крутой лоб, прямой нос, широкие плечи, высокую грудь, походку прямую и гордую, волосы носит короткие и клинообразную бороду с бритыми баками.

До Болеслава Храброго в Польше было три сословия: а) дворяне, или паны; б) кметы, или свободные земледельцы, и в) рабы. Болеслав же Храбрый образовал еще два сословия: шляхетское и крестьянское. Первое он образовал из дворянского, или панского сословия, а второе – из кметов. Но первое сословие, или шляхетское, благодаря своему положению, как военному сословию, скоро приобрело в государстве огромную силу, – стало во главе всех остальных сословий и начало распоряжаться судьбою Польши по своему личному усмотрению. Пред сим последним сословием стушевалось прежнее панское сословие, уступило ему все и затем скоро слилось с ним: по крайней мере, уже в начале второй половины XIV в. мы в источниках не находим различия между паном и шляхтою.

Григорий VII Гильдебрандт в это время был папою в Риме. Он, как известно, вел борьбу с германским императором Генрихом IV за инвеституру, то есть за право давать епископам посох и кольцо. Право это сначала принадлежало светской власти, а Гильдебрандт, желая поставить духовную власть выше светской, решился отнять это право у сей последней и вследствие сего началась борьба с Генрихом IV, во время которой, между прочим, папа Григорий VII так унизил императора, что тот в 1077 г., в лютую зиму, должен был идти пешком с малюткою на руках в замок графини Матильды, Коноссу (в южной Италии, в Тоскане), где в это время проживал папа, и там, в одежде кающегося, молить Григория о снятии проклятия, которое незадолго пред этим наложено было на него папою. И вот подобную же роль хотел разыграть и Станислав Щепановский в борьбе с Болеславом. Но, как увидим сейчас, это ему не удалось.

Некоторые польские писатели говорят, что будто бы Болеслав сам своею рукою убил Станислава, когда тот совершал богослужение; но это, кажется, неправда: сказку эту после придумали, чтобы более очернить короля.

Нужно заметить, что история Болеслава благодаря ненависти духовенства у польских писателей страшно искажена, за исключением Лелевеля. Станислав, епископ краковский, среди поляков сделался самым популярным святым. Кафедральный собор в Вильне освящен в честь его.