Катя Федорова - О том, что есть в Греции

– Один раз вот так поешь, – подмигивает мне, – и все. Пиццу больше не захочется! Героин!

На соседнем прилавке идет дегустация помидоров: участвуют образцы с Крита, с острова Сирое и аттические – из Марафонской долины.

– А вот этот попробуйте! – потчует продавец, которого зовут Кара-басакис (табличка с именем стоит рядом). – И этот, и тот. Помидору нельзя во внимании отказывать.

– А какой лучше? – спрашиваю.

Карабасакис смотрит на меня с удивлением:

– Это не соревнование. У меня только олимпийские чемпионы. Беру три килограмма победителей.

– Хорошего месяца! – говорю на прощанье.

– Аминь! – серьезно отвечает продавец.

Рыбник обращается к жене с раздражением:

– Феано. Сколько раз повторять: разложи рыбу-соль красиво. Что ты опять ее горой навалила? Мы же, в конце концов, на рынке, а не… дома!

Ухо рвут хромые ямбы продавца апельсинов:

– Берите сок из Эпидавра! Сегодня даром отдаю!

Критские дыни по евро. Клубника, последняя, усталая, еле держащая форму, вся в горячей испарине, – по два.

– Какая хорошая цена! – восхищается покупательница.

– Благодарю вас, – чопорно реагирует продавец. И тут же кричит в толпу с горькой интонацией профессиональной плакальщицы: – Клубника хрустящая! Клубника сладкая! Только у меня, только у меня. Ну неужели ни одна девушка меня за это не полюбит?!

Молодой цыган положил косы молодого чеснока в детскую коляску и возит его по рынку, назойливо перегораживая прохожим дорогу:

– Дамы и господа! Зацените, какие славные поспели малыши! Продавец перцев и баклажанов ведет с покупателем светский диалог:

– А родом я из Калабаки. Ну, вы знаете – Метеора, монастыри…

– Конечно, знаю. Кстати, а как там поживает игумен? Не нынешний, а тот, предыдущий?

– Не в курсе, – грустно отвечает продавец. – Я ведь эмигрант. Я тут в эмиграции, в Афинах…

– Лучше возьмите два кочана брокколи! – советует критянин Манолис.

– Почему же это лучше? – интересуется покупатель.

– Видите ли, у человека большей частью всего по два… Две руки, две ноги… Почки тоже две. Если вы возьмете одну брокколи, то она будет как-то выбиваться…

– Почем зеленая фасоль? – спрашивает у зеленщика Орестиса немолодая, строго одетая дама: черная футболка, черная юбка, черные гольфы.

– А это ведь смотря кто покупает, – ласково говорит зеленщик. Дама прыскает со смеху.

– Какая главная заповедь торговца? – задает мне вопрос Орестис, запихивая стручки в пакет.

– Ммм… Ублажить покупателя? – пробую догадаться я.

– Итак, – со скрипучими профессорскими модуляциями произносит Орестис, – главная заповедь торговца – не ублажить, как ошибочно думают многие, а… рассмешить покупателя.

Самый главный принцип греческой кухни – каждому овощу и фрукту свой сезон. Свежую стручковую фасоль греки употребляют в пищу с мая по октябрь. С октября по май обходятся замороженной – принципы принципами, но не отказываться же ради них от легкого и полезного блюда.

Ингредиенты:

500 г стручковой фасоли

2 морковки

2 средние картофелины

луковица

пучок петрушки, аниса

кофейная чашечка красного сухого вина

пакет томатной пасты или свежие помидоры, натертые на терке

соль, перец

оливковое масло

• Разогреваем оливковое масло и обжариваем на нем крупно нарезанный лук. Затем кладем так же крупно нарезанную морковку, картофелины, нарезанные на 4 части, продолжаем пассеровать. Закладываем фасоль. Заливаем вином и ждем, пока испарится алкоголь.

• Добавляем томатную пасту, горячую воду – так, чтобы она покрыла фасоль и чуть-чуть еще. Солим, перчим, кладем нарезанную петрушку и тушим до мягкости, потряхивая кастрюлю время от времени. В скороварке у меня готовится примерно 15 минут.

• Соус должен быть густой, не водянистый – лишнюю воду можно убрать на финальной стадии готовки.

Афины – город прекрасный, прегрязный, цветущий, гроша не имущий…

За столиком кафешки две дамы: распухшие пожилые ножки зафиксированы капроновыми гольфами, удобные низкие туфли, прямые юбки со шлицей, короткие густые волосы залиты лаком. Перед ними на столике дымятся кофе и сигареты. Отдыхают от работы бабушками. Обсуждают повестку.

– Ты слышала, что случилось у Эвтерпии?

– Нет. А что такое?

– Ее дочка решила сделать внука вегетарианцем!

– Иисус Христос и Пресвятая Богородица!

Обе дамы испуганно крестятся и под конец прижимают руку к груди, прикрепляя к себе крестное знамение, как если бы это была медаль.

– И что же Эвтерпия делает? Чем кормит внука?

– Как это чем? Мясом! Сделала ему телятину в красном соусе – ну, знаешь, ювеци, с корицей и гвоздикой, томленую. Гарнир – макароны. Ребенок ел и не мог насытиться. А дочке Эвтерпия сказала так: он сам решит, кем ему быть. Да! Именно. Как только вырастет. Когда ему исполнится 25 лет!

Продавец на рынке говорит покупателю лениво-снисходительным тоном учителя младших классов:

– Сотирис, друг. Да разве ты знаешь, что такое настоящая роскошь?

– Как будто ты знаешь, – обижается Сотирис. – Ну, и что это?

– Это майский арбуз!

Прокопий придумал нейролингвистический перформанс.

Вывесил плакат: «Твой лучший друг – кошелек!»

От плаката к рыбе змеится сообщение, призванное доставить приятное удовольствие «лучшему другу»: «Выгодно».

Прилавок с новинками сезона. Абрикосы, алыча, черешня, арбузы, дыни. Старушка в летних белых брюках и панамке медленно перебирает сухими, бестелесными пальцами-щепочками первые в сезоне абрикосы.

Обращается к продавцу по-английски, по-французски и по-испански:

– Я говорю по-английски и по-французски. И по-испански. Спик инглиш! Парле франсе! Абло де испаньол.

Смуглый продавец в замурзанной футболке падает лицом в абрикосы, изображая восторг.

– О май Год! Вы – богиня. А я – только по-английски.

– Прошлым летом я ездила в Испанию, – величаво продолжает рассказ богиня в панамке.

– Куда? – поддерживает диалог замурзанный продавец.

– В Барселону!

Обычно я молчаливый зритель рыночных стендапов, но тут не выдерживаю и спрашиваю у старушки по-английски:

– Простите. Вы говорите по-английски, по-французски и по-испански и не говорите по-гречески? Как это может быть?

Она поворачивается ко мне, изумляясь вопросу:

– Я – гречанка, дитя мое!

– Тогда почему же вы говорите на рынке по-английски?!

– Потому что так веселее! – чеканит старушка и разворачивается к дыням.

Афины – город прекрасный, прегрязный, цветущий, гроша не имущий. И очень веселый.