Сергей Нечаев - Кто убил Жозефину? Тайна смерти жены Наполеона

– Метили в Бонапарта! – вскрикнула Жозефина и лишилась чувств.

Как потом выяснилось, карета первого консула, ведомая кучером Сезаром, уже свернула на улицу Сент-Оноре, где ее поджидал заговорщик Лимоэлан, давший сигнал отставному морскому офицеру Сен-Режану. Последний поджег шнур взрывателя. Время горения фитиля, действие пороха и мгновение взрыва – все было вычислено по секундам, но в реальности взрыв раздался с небольшим опозданием и не причинил вреда карете первого консула, разметав последние ряды конвоя и случайных прохожих. По сути, Наполеона спасла случайность: кучер, который в тот вечер правил экипажем, гнал лошадей быстрее обычного.

Более 20 человек было убито и около 60 серьезно ранено, сильно пострадали все дома на улице Сен-Никез и даже дома на улицах, прилегающих к ней, многие окна в Тюильри были разбиты.

В следовавшей в нескольких десятках метров позади карете Жозефины от взрыва разлетелись стекла. Пространство между двумя экипажами было залито кровью и завалено телами ни в чем не повинных людей.

Получается, что не будь шали, которую надо было сменить, Жозефина погибла бы, но она, придя в себя, отважно приказала кучеру ехать (другими улицами) дальше в Оперу.

Таким образом, супруги Бонапарт, демонстрируя самообладание, прибыли в театр к открытию представления. Но весть о покушении достигла зала и стала передаваться из уст в уста. Зрители дружно встали, и вспыхнула овация.

Наполеон в консульской ложе выглядел бесстрастным. А вот Жозефина – та владела собой не столь хорошо. Лора д’Абрантес потом написала в своих «Мемуарах:

«Она, обычно такая грациозная, была не похожа на саму себя. Она явно дрожала и куталась в шаль, словно прячась в укрытие. И в самом деле эта шаль была причиной ее личного спасения».

По бледным щекам Жозефины текли слезы.

В тот же вечер первый консул объявил министру полиции Фуше: он уверен, что «адская машина» была подложена якобинцами.

– Якобинцы хотели меня умертвить! – кричал он. – За этим не стоят ни дворяне, ни священники! Меня не заставят изменить мнение! Раз их нельзя обуздать, значит, их нужно раздавить! Францию надлежит очистить от этих подонков, никакой пощады таким злодеям!

Намеки Фуше, что, возможно, заговор был другого происхождения, встретили лишь насмешку: конечно, бывший член Конвента, бывший «левый» якобинец теперь стремится выгородить своих прежних единомышленников. Уверенность Наполеона подкреплялась тем, что «адская машина», взорванная на улице Сен-Никез, представляла собой точную копию взрывного устройства, изготовленной как раз в это время революционером, противником режима Консульства, неким Александром Шевалье. Фуше через одного из своих агентов узнал об этом изобретении. В ночь с 7 на 8 ноября друзья Шевалье были захвачены и брошены в тюрьму Тампль. Теперь, после покушения на улице Сен-Никез, несколько якобинцев (несмотря на то, что это покушение подготовили именно роялисты) отправили на эшафот. Фуше послушно выполнял приказ первого консула – раздавить «якобинскую» оппозицию новому режиму.

Только Лимоэлану удалось бежать в Соединенные Штаты. Но зато это покушение повлекло за собой репрессивные меры как против якобинцев, так и против роялистов: в проскрипционные списки попали 130 человек, которые были сосланы на каторгу в Гвиану и на Сейшельские острова.

В самом начале 1801 года вышла замуж 17‐летняя Гортензия де Богарне. Ее брак организовал Наполеон, выдав дочь своей жены за своего младшего брата Луи Бонапарта. Свадьба состоялась 3 января 1801 года.

Камердинер Наполеона Констан в своих «Мемуарах» пишет:

«Религиозная церемония свадьбы Луи и Гортензии была проведена в доме на улице Победы <���…> И Луи, и его невеста выглядели очень печальными. Гортензия горько плакала и в течение всей церемонии оставалась с заплаканным лицом. Она не делала никаких попыток, чтобы вызвать к себе нежное отношение со стороны мужа; а тот, в свою очередь, был слишком горд и в душе чувствовал себя оскорбленным, чтобы домогаться Гортензии своими ухаживаниями».

Так Гортензия стала… невесткой своей собственной матери.

Позже, в 1806 году, муж Гортензии получит корону Голландии, а она сама станет королевой. У них родятся трое сыновей: Наполеон-Шарль (в 1802 году), Наполеон-Луи (в 1804 году) и Шарль-Луи-Наполеон (в 1808 году). Последний из них будет известен как император Наполеон III.

Луи Бонапарт со своим сыном Наполеоном-Луи. Худ. Жан-Батист Викар

Брак этот будет несчастливым: Гортензия в свое время была влюблена в Жерара-Кристофа-Мишеля Дюрока, будущего гофмаршала двора Наполеона (некоторые утверждают, что они даже были любовниками), в то время как Луи не любил никого, страдая всевозможными маниями и венерическими болезнями.

По словам историка Десмонда Сьюарда, «ни одна женщина в мире не смогла бы полюбить короля Голландии».

Ни о какой верности в этом искусственно созданном браке не могло быть и речи.

Кстати, об отношениях Гортензии и Наполеона говорили разное. Современники, например, шептались о том, что именно Наполеон лишил Гортензию девственности. Так называемых «свидетельств» тому сколько угодно. В частности, генерал Тьебо в своих «Мемуарах» пишет:

«Как только Гортензия достигла половой зрелости, первый консул стал заглядываться на нее, и мадам Компан [владелица частной школы в Сен-Жермене. – Авт.], не без ведома Жозефины, стала устраивать их встречи».

А вот еще одна многократно публиковавшаяся версия:

«Гортензия <���…> готовилась выйти за Дюрока, но этот последний по возвращении своем из посольства в Россию наотрез отказался от ее руки и даже в неприличных выражениях: он до того забылся, что сказал жене первого консула, что не расположен играть роль «мольеровского мужа» <���…> Дюрок поверил злословию, распространенному насчет Гортензии, которую обвиняли в том, что будто бы она разделяла нежную страсть, питаемую к ней первым консулом. Ходили даже слухи, что когда Гортензия вышла за Луи, она была уже беременна от Наполеона».

Луи-Антуан де Бурьенн опровергает эти обвинения. Он утверждает:

«Наглая ложь будто бы Наполеон питал к Гортензии не только отцовские чувства».

Но его, в свою очередь, опровергает другой секретарь Наполеона барон Клод-Филибер де Мунье:

«Бурьенн пытается доказать в своих «Мемуарах», что между Наполеоном и его приемной дочерью не было любовной связи. Нет же, это было общеизвестно, и сына Гортензии – будто бы от Луи – все единодушно считали сыном Наполеона. Наполеон хотел усыновить ребенка и объявить своим наследником. Я сам видел, в начале 1806 года, как Наполеон вел мальчика за ручку через галерею дворца Сен Клу, и лицо его сияло гордостью и удовлетворением. Мальчик был красив и очень похож на него. С момента его рождения прекратились приготовления к разводу – ведь теперь имелся наследник».