Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

— Я хотела посоветоваться с вами, Клементина. Долгий путь через океан для детей, особенно для малыша Анри, будет трудным. Что делать? Мими повзрослела, надо решать, как продолжать ее образование, она очень хорошо рисует, много читает, как поступить с ней? И мсье Франсуа снова собирается в плаванье. Я могу на вас надеяться?

Лицо гувернантки приняло озабоченное выражение. С мальчиками она справится, никаких проблем не будет, разве, не дай Бог, болезни, но доктор Гриве очень внимательный, вы ведь знаете, мадам, он всегда готов прийти на помощь. А Мими такая способная девочка, ей нужны хорошие педагоги…

— Мадам, я училась в школе при монастыре, правда, он очень далеко, на севере Франции. Может быть, есть хороший монастырь поближе? Как вы смотрите на этот вариант, мадам?

— Монастырь? — Патрисия растерялась. — Мими так любит свободу, книги. Заточить ее в монастырь?

— Почему заточить, мадам? Воспитанницы школы живут на полном пансионе, но могут бывать дома. Конечно, там строгая дисциплина, но Мими это не помешает, она слишком порывиста. Правда, она очень любит вас, мадам, может быть, вы сможете взять ее с собой?

Патрисия при этих словах резко встала.

— Нет! Это невозможно!

Поймав удивленный взгляд Клементины, она взяла себя в руки.

— Спасибо, Клементина, я подумаю, посоветуюсь с мсье Франсуа. Я знаю, что в любом случае я могу на вас рассчитывать, не так ли?

— О, мадам, конечно! Я так привязана к детям, я сделаю все, что в моих силах.

— Я знаю. Чтобы я без вас делала…

Патрисия повернулась к дверям и натолкнулась на отчаянный взгляд Мими, которая слышала разговор.

— Мама! Ты хочешь оставить меня, отдать в монастырь?! — и с ненавистью посмотрела на Клементину:

— Это все вы придумали! Вы любите только Жюльена и Анри, а от меня хотите избавиться! Мама! Зачем тебе уезжать? Пусть они все приедут сюда! Почему только ты? А когда я была маленькая, ты брала меня с собой! А сейчас нельзя? Я не хочу так! Противные письма, они все портят!

На глазах Мими показались слезы. Патрисия и Клементина ошеломленно молчали.

— И папе эти письма не нравятся! я знаю!

— Мими, — нашла в себе силы Патрисия, — нехорошо подслушивать, и ты неправильно поняла…

— Я все поняла! Меня никто не любит! Ну и отдавайте в монастырь, не хочу вас видеть!

До самого отъезда Мими молчала, забившись в какой-нибудь угол в стороне от всех, но когда пришло время прощаться, крепко прижалась к матери и совершенно по-детски разрыдалась.

— Мими, придет время, я все тебе объясню, дорогая. У нас все будет хорошо, я скоро вернусь.

Заныло сердце. Патрисия встала и подошла к открытому иллюминатору. Где же этот долгожданный берег?

Мими без приключений добралась до знакомого домика. Казалось, все здесь изменилось. Садик как будто загрустил о покинувших его хозяевах. Мими прошла по дорожке, как и два — всего два! — дня назад, и вошла в кухню. У окна спиной к ней стояла девушка, наверное, та самая подруга, о которой говорила Люси. Несколько оробев, Мими кашлянула, девушка обернулась.

— Дениз!

— Мими!

— Дениз! Как ты здесь очутилась?! И что ты сделала со своими волосами?

Через три дня Мими с Дениз стояли на Лионском вокзале в Париже, уставшие от долгой дороги. А мир вокруг как будто сошел с ума. Из вагонов все выходили и выходили люди. Тюки, чемоданы, тележки, мальчишка-газетчик. Дениз уверенно взяла Мими за руку и пошла в сторону здания вокзала. Выбравшись наконец из толпы, они остановились около ажурной таблички с надписью МЕТРО и принялись изучать карту.

— Ох, Дениз, смотри, вход прямо как в подвал, неужели надо спускаться туда, вниз?

Мими смотрела на людей, деловито снующих туда-сюда по лестнице.

— Не глупи. Вон, смотри, женщина с маленьким ребеночком выходит, живая и даже веселая, никто ее там не съел. — Дениз изо всех сил пыталась не выглядеть провинциалкой. Разобраться в этих линиях и названиях не было никакой возможности, а спросить кого-нибудь, как доехать до станции «Александр Дюма» она не хотела. Еще не хватало показать себя деревенской дурочкой.

Мими продолжала испуганно оглядываться по сторонам.

— Нет, все-таки мне кажется, мы зря сюда приехали! Зачем я только согласилась! Дома будут волноваться, наверняка звонок из монастыря всех переполошил. Я боюсь, Дениз, мне нехорошо!

Когда Мими увидела Дениз в доме бабушки Бриджиты, ей показалось, что ее беды закончились и скоро она будет дома, с братьями, ждать возвращения родителей. Девушки стояли, взявшись за руки. По щекам Дениз текли слезы, а глаза светились радостью.

— Дениз! Как ты здесь очутилась?! И что ты сделала со своими волосами?

Дениз рассмеялась, тряхнув соломенной челкой, и заключила подругу в объятия.

— Ах, Мими, как же я рада видеть тебя! Столько всего произошло, страшно подумать. Я не знаю… Это все так удивительно… Но ты? Откуда?

Засвистел чайник. Мими показала Дениз, где стоят чашки, сама принялась доставать из буфета маленькие баночки с вареньями. На сердце у нее было необыкновенно легко и, сама не замечая как, она начала рассказывать про последние дни в монастыре, воцарение Луизы и свое изгнание.

— Что, вот прямо так и сказала? Чтоб не совала нос в твои личные вещи? Ха! — Дениз проворно нарезала хлеб и ссыпала крошки на подоконник, для птиц. — Не верится, что Зузу оказалась способной на такие поступки. Подумать только, тихоня Зузу! Я всегда считала ее милым тюфячком.

— Дениз, что ты такое говоришь! Если б ты слышала визг Луизы!

Сейчас, за чашкой ароматного чая, все казалось таким далеким и забавным. Страхи улетучились и осталось только ощущение приключения.

Когда Мими закончила свой рассказ, Дениз вздохнула и покачала головой.

— Да, бедная бабушка Бриджита. Знаешь, ей очень повезло с внуками. Люси — она просто чудо. Кстати, о Люси. Нужно полить грядки и, ну, наверное, сорняки какие-нибудь. Надо же чем-то помочь.

Подруги вышли в сад. Солнце клонилось к закату. Мими взяла лейку, а Дениз стала качать воду.

— Ну а ты как, Дениз? — морщась от непривычной тяжести, спросила Мими. — Ты-то как тут очутилась? Мы все так волновались, когда ты не вернулась. Девочки говорили, что ты сбежала от тетки. Это что, правда?

Дениз взяла у Мими лейку.

— Давай лучше я, мне теперь любые тяжести нипочем. — Маленький дождик смывал с зеленых листочков жару и пыль. Дениз долго молчала. Потом она шумно вздохнула и тихо и медленно начала говорить. Она даже не рассказывала, нет, она как будто читала вслух книгу.

Девушка замолчала. Как странно было видеть аккуратные кучки сорняков на тропинках и сверкающие капли воды на лепестках осенних астр. Мими смотрела на свои стертые насосом руки и пыталась вспомнить, откуда взялась чернота под ногтями.