Михаил Петров - За колымским перевалом

— Ах, ты!.. — Жарченко оглянулся. Гриша копошился в моторе. Кабина «Победы» снова стала наполняться невыносимым жаром. Гриша наконец захлопнул капот. После нескольких попыток завести мотор послышался ровный, спокойный гул.

— А теперь, Гриня, гони на вороных. Может, еще довезем. Не знаешь, чей шофер?

— Да не шофер он! Старатель! На днях в гараже толкался. Запчасти клянчил. Пройдошный малый. За ценой не стоял.

— Из какой артели?

— Из новой, как ее?.. «Заря Севера».

Подъехали к райцентру. Жарченко посмотрел на часы.

— Припоздали все-таки. Высади меня на Горняцкой. Старателя отвези в больницу и жми в милицию, там все расскажешь. Жди у райкома.

Жарченко вошел в приемную райкома партии, когда из кабинета первого секретаря, толкаясь, гурьбой вывалились участники заседания. Он подождал, пока все разошлись. Пригибая по привычке голову, шагнул через порог и остановился — воздух в невысоком тесном кабинете был густым от запаха пота и духоты.

Тарков поднял голову, устало посмотрел на директора прииска — заседание бюро сегодня было особенно затяжным и бурным. Первый секретарь еще не остыл от жарких споров и длинных речей и теперь, увидев Жарченко, почувствовал, как нервически задергалась бровь.

Жарченко продолжал стоять у входа, посматривая на Тургеева — директора горного управления и на начальника райотдела милиции Титковского, ждал, когда начнется обычный разнос.

— Явился — не запылился, — отрывисто бросил Тарков, подошел к столу, остановился рядом с Тургеевым. — Хоть бы раз твой передовой директор явился на бюро без опоздания.

— Слушай, Жарченко! — петушиным голоском выкрикнул Тургеев. — Что за мальчишество? Почему снова опоздал? В прошлый раз бюро официально тебя предупредило.

Тарков покосился в сторону директора:

— У тебя, случаем, дядя в Совмине не объявился? Что-то ты осмелел последнее время!

Жарченко встретился с тяжелым взглядом холодных бесцветных глаз Таркова, ответил не сразу, сказал устало:

— В дороге задержался. Пожар прихватил в тайге.

— Где?

— За перевалом.

Тарков надавил кнопку селектора. В динамике зашуршало, послышался голос председателя райисполкома:

— Слушаю, Сергей Валентинович.

— Я тебя предупреждал, Кубашов, — крикнул Тарков в микрофон, — держи пост на перевале. Ты знаешь, что тайга на Теньке полыхает?

— Наблюдение ведем по обе стороны перевала, — спокойно ответил Кубашов. — Тревожит другое — пожары возникли в двух местах одновременно. Случайность?

— А сам постоянно упрекаешь меня в излишней подозрительности, — усмехнулся Тарков. — Ладно, об этом поговорим позже. У меня Жарченко объявился, твой народный избранник снова опоздал.

— Я пойду, Сергей Валентинович? — Титковский вопросительно посмотрел на первого секретаря.

— Подожди, майор, — Жарченко положил на стол мешочек с золотым песком.

— Что это? — насторожился Тарков. Ребром ладони постучал по мешочку.

— У старателя снял, — Жарченко коротко рассказал о случившемся в тайге. Титковский побагровел.

— Разрешите, Сергей Валентинович, вышлю опергруппу…

— Старатель в больнице, — прервал его Жарченко.

— Ты привез?

— Я.

— Кто тебе позволил самовольничать? Ты все карты мне перепутал!

— Твои карты сгорели бы вместе с лесовозом.

Тарков развернул мешочек, горкой высыпал золотой песок на папку.

— Посмотри, какой красавец! — Тургеев склонился над столом, взял пальцами крохотный самородочек, внимательно осмотрел через очки. — Знакомое золото.

— Выходит, прав Титковский, — Тарков тяжело посмотрел на директора. — Кавказский народец у тебя на прииске, Жарченко, объявился. Что делают? Чем занимаются, знаешь? Скажи ему Титковский.

— Обхаживают людей, которые имеют доступ к металлу. Перекупщики. Теперь я уверен, ниточка тянется на твой прииск, — подтвердил Титковский.

— Это не мое золото, — уверенно возразил директор прииска.

— Старатель твой?

— Ну и что? А золото не мое, — Жарченко схватил щепотку песка и рассыпал его тонким слоем на бумаге перед Тургеевым, — Видишь, окатанные золотинки. У меня…

— У тебя золото воруют из-под носа, директор! — повысил голос майор.

— Кто сказал?

— Я, — ответил майор и отвел глаза.

— Однажды я уж хватал твоего обэхээсника за шиворот, когда он пытался подсунуть самородок промывальщику, чтобы тут же накрыть его «с поличным». Опять за свое?

— Но-но! Потише на поворотах, — огрызнулся майор. — Мы уже изъяли старательского золота, — и он назвал цифру.

— Вот где твоя майская задолженность! — загремел хорошо натренированным баритоном Тарков. — А ты небось сейчас, как всегда, выложишь охапку объективных причин в оправдание провала плана.

В углу кабинета на тумбочке возле письменного стола требовательно и длинно зазвенел черный массивный телефон. Второй секретарь обкома партии Руднев подробно расспросил о пожарах на Теньке, отчитал за- то, что до сих пор в районе не создан штаб по борьбе с пожарами.

— У тебя новая ЛЭП проходит по Теньке! — сердито выговаривал Руднев. — Она врезана в энергокольцо на три района. Смотри у меня, секретарь, если не отобьешь ее от огня, пеняй на себя. Немедленно снимайте бульдозеры с полигонов, создавайте заградительные зоны.

Тарков хотел положить трубку, но вдруг резко ткнул пальцем в сторону директора.

— О твоих бульдозерах идет речь! Понял, Жарченко?

— Какие еще бульдозеры?

— Те самые, что ты попросишь под дополнительные задания, — Тарков осторожно положил трубку на рычаг.

— Опять дополнительные задания? Сезон как следует не раскрутили, а вы уже запустили цифирную карусель. Для чего?..

— Не опаздывал бы на бюро, анархист, не задавал бы подобных вопросов, — Тарков повернулся к директору горного управления. — Тургеев, объясни ему.

Тургеев протянул Жарченко развернутый лист бумаги, испещренный цифрами.

— Смотри, как сработали прииски в мае. Все провалились с треском. Вот какой долг накрутили по управлению. Июнь начали еще хуже, пески промываете отвратительно. Промприборы стоят. Долг растет. Поэтому бюро вынуждено было установить на июль каждому прииску дополнительное задание.

— Сколько же мне досталось?

Тургеев ткнул пальцем в бумагу.

— Ого! — Жарченко выхватил листок и пробежал взглядом по столбику цифр. — Какая же умная голова так лихо насчитала? Половина месячного плана! А почему не два? — он сунул листок в руки Тургееву. — Все! Вот тот, кто так бойко накручивает на арифмометре сотни килограммов, пусть едет в тайгу и сам их добудет.

— Не петушись, — примирительно сказал Тургеев, — не забывай о соцобязательствах. Ты же, как-никак, инициатор, и не только районного соревнования, на область вышел.