Дмитрий Пучков - «Рим». Мир сериала

Д. Пучков:Не по статусу?

К. Жуков:Это же, во-первых, безумно дорого, а во-вторых, вещь-то не военная. В первую очередь она парадно-статусная, вроде больших погон. Римская военная машина отошла от сплошного мускульного торекса и вообще от сплошных защит, как только перестали использовать фаланговую тактику. В строю фаланги такие сплошные покровы были весьма к месту. Потому что фаланга – монолитное построение, там никуда не деться, ты стоишь зажатый между своими товарищами. И чем лучше ты будешь защищен спереди, тем оно правильнее.

Д. Пучков:Дольше проживешь.

К. Жуков:Дольше проживешь – однозначно. И это не подразумевает таких активностей, как, например, бросание дротика. У тебя довольно зажатая стойка, в левой руке щит, в правой копье, копьем ты совершаешь движения назад-вперед и по большому счету больше ничего не делаешь. Поэтому монолитный панцирь тебе мешать не будет. А легионер, центурион сражается в строю более разреженном, там приходится постоянно заниматься киданием дротиков или командовать этими своими гамадрилами – нужна подвижность. Поэтому центурион в эпоху республики в первую очередь носил бы кольчугу, лорику сквамату.

Д. Пучков:Достаточно?

К. Жуков:Этого было достаточно. И более того, изображений такого рода, в том числе на надгробиях центурионов, хватает. У нас сложилось мнение, что центурион – это всегда лорика сквамата, то есть чешуйчатый доспех. Действительно, центурионы носили чешуйчатые доспехи сплошь и рядом, потому что это красиво, это не кольчуга в дырочку. Чешуйчатый доспех можно позолотить, посеребрить или одну чешуйку посеребрить, другую позолотить – в общем, извращайся как хочешь. Приказать на каждой пластинке отчеканить профиль любимого полковника, что сразу возымеет эффект на ближайшем смотре. «О, ты карьерист! Ничего, немного грубой лести мне сегодня не повредит, вчера был тяжелый день». Лорика сквамата – красивая вещь и защищает несколько лучше, чем кольчуга. Стоит серьезно дороже, но центурион мог себе это позволить. Но это все-таки эпоха еще не совсем сформировавшегося устава в современном понимании, то есть нет такой детерминанты «центурион – чешуйчатая лорика сквамата», «солдат – кольчуга».

Д. Пучков:Как ты говоришь, торекс?

К. Жуков:Торекс – по-гречески «грудь». Соответственно, нагрудник тоже торексом назывался. Еще были несколько редуцированные нагрудники кардиофилаксы, то есть сердцехранители, которые только спереди прикрывали. Довольно редкая штука, уже к эпохе поздней республики их совсем не использовали. Это самнитская вещь. Самниты – племя в Италии, которое римляне покорили в свое время. Но это, опять же, глубокая античность, VI–V века до н. э.

По ходу отбытия на службу Ворен разбудил Пулло, который, конечно, сказал: «Какая служба, иди к черту, я сплю!» Ну и следующий кадр – он уже умывается водой из фонтана.

Д. Пучков:С похмелюги-то.

К. Жуков:Их ждет Марк Антоний. Что он от них хочет – станет ясно чуть позже. Ну а пока Ворен из-за него на взводе, и жена настроила его как надо – на всех орет, даже на Пулло, потому что он взял в дорогу еды у своей рабыни Ирки-германки и сказал ей спасибо. Ворен говорит: нельзя благодарить рабов, это вредит дисциплине.

Д. Пучков:Правильно говорит. Никакого панибратства.

К. Жуков:Марк Антоний позвал Люция Ворена, чтобы представительно все выглядело. Марк Антоний на свежеприватизированной вилле Помпея, которую срочно перекрашивают под вкусы нового владельца, проворачивает незатейливые коррупционные схемы, там у него целая очередь просителей.

Д. Пучков:Жулик и вор.

К. Жуков:Да. Он немедленно заделался жуликом и вором, всех разводит. Тут приходит некий сенатор Сервилий, с которым Марк Антоний собирается организовать гешефтик. Вокруг Тит Пулло, Люций Ворен с каменной рожей, карлик Катон и какая-то проститутка, чтобы было нескучно. Кто такой Сервилий, в фильме не расшифровывается, я могу предложить три варианта. Это Публий Сервилий Каска, один из будущих убийц Цезаря, его брат Гай Сервилий Каска или Публий Сервилий Ватия Исаврик – последний, мне кажется, вероятнее всего. Потому что он ветеран сената и был консулом в 48 году вместе с Цезарем, а фильм стремительно несется к 48 году.

Именно Сервилий, а не Марк Антоний, управлял Римом, пока Цезарь был в Греции. Потому что Марк Антоний – это народный трибун. Должность, конечно, очень важная, но он не имел права управлять городом. Управляет городом всегда консул.

Д. Пучков:А можно ли сказать, что представители отдельных родов сидели в сенате по 700 лет?

К. Жуков:Можно, некоторые с эпохи царизма проклятого (римляне царизм ужасно не любили) там заседали.

Д. Пучков:Почему же им монархия – такой благословенный строй – не нравилась?

К. Жуков:Все закончилось плохо – Тарквинием Гордым, они потом крестились долго и говорили – больше не надо. Рим – республика! Царизм им так не понравился, что, даже когда у власти стояли натуральные императоры, они все говорили о республике. Империум, напомню, это военное владение, это то, что за границами Италии. Италия – республика. Ну а там, где всякие там чурки завоеванные, там все можно.

В фильме Сервилия показали, как почти всех политиков (кроме Цезаря, Марка Антония, будущего Гая Октавиана Августа, может быть, еще Помпея, Цицерона и Катона), безвольным размазней. Хотя Помпей тоже, по сути, размазня. Сервилий перед Марком Антонием только на коленях не ползает. «Иди сюда! Принеси то! Сейчас мы с тобой обсудим кое-что». Реальный Сервилий был не такой. Во-первых, он, как и Марк Антоний, был другом Цезаря. Сервилий, кстати, был крайне ловкий тип, потому что сначала (еще в первой половине 50-х годов) он примкнул к лагерю оптиматов, то есть тех, кто за Помпея. Потом он что-то почувствовал и ловко перебежал к популярам, точнее, к своему другу Цезарю. После чего с дочерью Сервилия был обручен будущий император Гай Октавиан Август.

Д. Пучков:Это Ливия которая или другая?

К. Жуков:Нет, Ливия это следующая. Так что Сервилий был вовсе не посторонний в политике человек, и вот так с ним обращаться, как показано в фильме, было невозможно. А уж то, что там дальше происходит, просто чушь.

Марк Антоний требует у Сервилия принять парочку законов, за что он сделает его консулом. Сервилий говорит: «Консулом? Как щедро! А что за законы?» – «Сделай Цезаря консулом… Ты же самый старый сенатор из оставшихся, поэтому назначь его консулом через сенат, век не забудем». Глупость какая! Ну сенатор, ну старейший – и что? Консул – выборная должность, его невозможно назначить. Сенат тут вообще ни при чем, потому что сенаторы должны были голосовать так же, как все остальные граждане. Сенаторов было очень много при Цезаре. Это, конечно, еще не эпоха полновластной, вечной диктатуры Цезаря, но в общем их было около шестисот.