Адам Хиггинботам - Чернобыль. История катастрофы [litres]

Экипажи вылетали на объект от рассвета до заката, к ночи возвращаясь на аэродром в Чернигове, чтобы дезактивировать машины, сменить форму и смыть с себя радиоактивную пыль в бане. Но оказалось, что полностью удалить радиоактивное загрязнение с вертолетов почти невозможно: утром пилоты видели, что трава под их машинами за ночь пожелтела. На счету у большинства экипажей было по 10–15 вылетов на реактор, и каждый раз они делали два-три захода для бомбометания [798] Антошкин, интервью автору книги, 2015 год, и с. 11–13 его неопубликованных воспоминаний «Роль авиации в локализации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС». . Но первые пилоты сделали больше: один вертолетчик за три дня 76 раз возвращался к реактору № 4. По словам Антошкина, когда вертолеты садились после второго или третьего вылета, некоторых бортинженеров рвало в кустах на берегу реки.

К утру вторника, 29 апреля, казалось, что работа экипажей Антошкина возымела последствия: радиоактивность, исходящая из реактора, начала падать, температура снизилась с 1000 с лишним до 500 °С [799] Долгих, доклад Политбюро 29 апреля 1986 года, см.: Малеев. Чернобыль: Дни и годы. С. 245. Там же, с. 258, доклад Легасова Политбюро 5 мая 1986 года. . Но уровни радиации на улицах покинутой Припяти стали настолько высоки, что правительственной комиссии пришлось переехать в новый штаб в городе Чернобыле в 19 км от Припяти [800] Шашарин. Чернобыльская трагедия. С. 96. . Территория вокруг станции – примерно 1,5 км в диаметре, которую официальные лица начали называть Особой зоной, – была сильно загрязнена обломками и ядерными выпадениями [801] Площади вокруг станции вскоре поделят на три концентрические окружности, диаметр внутренней составлял 1,5 км: Mary Mycio, Wormwood Forest: A Natural History of Chernobyl (Washington, DC: Joseph Henry Press, 2005), 23. Термин «особая зона» можно встретить в записке КГБ от декабря 1986 года, хотя там он обозначает площадь диаметром 9 км: Из архивов / Под ред. Ю. Данилюка. Документ № 73: «Специальный доклад КГБ УССР 6-му Управлению КГБ СССР о радиоактивной ситуации и хода работ по зачистке после аварии на Чернобыльской АЭС», 31 декабря 1986 года. . Ученые, специалисты и операторы, которые остались обслуживать три сохранившихся реактора ЧАЭС, теперь подъезжали к ней только на бронетранспортерах.

В тот же день в Москве предсовмина Рыжков председательствовал на заседании оперативной группы Политбюро [802] Чернобыльская трагедия. Документы и материалы / Под ред. Н. Барановской и др. Документ № 60: «Протокол первого совещания оперативной группы Политбюро по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС», 29 апреля 1986 года. C. 80–81. . Молот централизованной плановой экономики ковал вовсю. Академик Легасов и другие ученые подсчитали, что потребуется 2000 т свинца, чтобы затушить горящий графит, но Легасов опасался запрашивать такое количество редкого ресурса сразу [803] Записи Легасова, кассета 1, с. 14; Рыжков Н. Десять лет великих потрясений. М.: Книга-Просвещение-Милосердие, 1995. С. 167. . Щербина – стреляный воробей – взял и заказал на всякий случай 6000 т, и Рыжков просто перенаправил все поезда, перевозящие свинец по советским железным дорогам, в Чернобыль. Первые 2500 т прибыли уже на следующее утро [804] Ляшко А. Груз памяти. С. 362. .

К вечеру вторника экипажи вертолетов Антошкина сбросили еще 190 т песка и глины внутрь 4-го энергоблока [805] Антошкин. Рассматривая Чернобыль. С. 3. . И все же огонь продолжал пылать и радионуклиды продолжали выходить из развалин реактора. В докладе отдела науки ЦК КПУ сообщалось, что уровни фоновой радиации в Ровно и Житомире, находящихся в 100 км к западу и юго-западу от Чернобыля, уже выросли более чем в 20 раз [806] Чернобыльская трагедия. Документы и материалы / Под ред. Н. Барановской и др. Документ № 59: «Записка отдела науки и образования ЦК КПУ о неотложных мерах, связанных с аварией на Чернобыльской АЭС», 29 апреля 1986 года. . Областной штаб войск гражданской обороны приготовился эвакуировать 10 000 человек из поселений в радиусе 10 км от станции и просил Щербину дать разрешение начать операцию [807] Иванов. Чернобыль. Часть 3: Эвакуация. С. 39. Цифру 10 000 сообщает Ляшко (Груз памяти. С. 355). . К их ужасу, он отказал.

На следующее утро в Чернобыль доставили партию парашютов [808] Мимка, интервью автору книги, 2016 год; Антошкин, интервью автору книги, 2017 год; Антошкин Н. Вертолеты над Чернобылем [Интервью Сергею Лелекову] // Независимая газета. 28 апреля 2006 года. http://nvo.ng.ru/history/2006–04–28/1_chernobil.html . . И не списанных, как просил Антошкин, а 14 000 новых десантных куполов, собранных в частях ВДВ по всему Советскому Союзу. Антошкин провел испытания: оказалось, что парашют выдерживает 1,5 т груза [809] Антошкин, интервью автору книги, 2017 год. . К закату его экипажи высыпали на реактор еще 1000 т абсорбента. Когда вечером генерал делал доклад, лицо Щербины подобрело впервые с начала бомбардировок [810] Николай Антошкин, рукописное свидетельство, архив музея «Чернобыль». .

В среду, 30 апреля, накануне первомайских праздников, наполнявших улицы советских городов парадами и демонстрациями, ветер снова переменился. В этот раз он повернул почти прямо на юг, неся от Чернобыльской станции на Киев заряженные альфа- и бета-частицы аэрозолей вместе с опасно высоким уровнем гамма-радиации в виде йода-131 – радиоизотопа, накапливающегося в щитовидной железе, особенно у детей [811] Zhores Medvedev, Legacy of Chernobyl, 158–59. . Ровно в час пополудни уровни радиации на улицах украинской столицы начали внезапно расти [812] Чернобыль: Радиоактивное загрязнение природных сред / Под ред. Ю. Израэля. Л.: Гидрометеоиздат, 1990. С. 56. В СССР нормальным фоновым излучением считалось 4–20 микрорентген/час (Нормы радиационной безопасности76. М.: Атомиздат, 1978), цит. по: «Для справки», без даты, архив музея «Чернобыль». Александр Логачев считал нормальным радиационным фоном 11 микрорентген в час («Истина»). . К вечеру на проспекте Науки, вблизи центра Киева на восточном берегу Днепра, уровень радиации достиг 2,2 миллирентгена в час (22 микрозиверта в час) – в сотни раз выше нормы. Продвижение радиоактивного облака было отмечено Госкомгидрометом СССР, в тот же день отправившим секретный доклад Рыжкову в Москву и партийному руководству в Киеве, включая первого секретаря Щербицкого [813] Ярошинская А. Чернобыль: Преступление без наказания. С. 73–75. .

Обычно сдержанные медики в Министерстве здравоохранения Украины начали паниковать [814] Юрий Щербак, рассказ в: Zhores Medvedev, Legacy of Chernobyl, 160; Щербак, расшифровка интервью 12 июня 1990 года, 2RR archivefileno. 3/8/5, 2. . Они обсуждали, какие меры нужны против радиоактивных аэрозолей и как предупреждать киевлян. Но они ничего не предпринимали. Валентин Згурский, председатель Киевского горисполкома и ответственный за гражданскую оборону, когда-то работал на заводе, производящем гамма-измерительную аппаратуру, и понимал опасность радиации [815] Згурский ранее возглавлял ПО им. С. П. Королева (позже «Меридиан»), выпускавшее в том числе радиоизмерительные приборы. См.: Более 60 лет на рынке измерительной и бытовой техники // Меридиан. http://www.merydian.kiev.ua/ . . Он пытался убедить Щербицкого отменить первомайскую демонстрацию, которая утром следующего дня должна была пройти через центр города [816] Китрал А. Горбачев – Щербицкому: «Не проведешь парад – сгною!» // Комсомольская правда в Украине. 26 апреля 2011 года. https://kp.ua/life/277409-horbachev-scherbytskomu-ne-provedesh-parad-shnoui . . Но первый секретарь сказал ему, что приказ пришел из Москвы. Демонстрация состоится, и ожидается, что все они, со своими семьями, будут на ней присутствовать, чтобы показать жителям Киева, что причин для паники нет.