Томас Рид - Пиратский остров; Молодые невольники

Войдя в указанную палатку, пленники обнаружили лежащего на полу человека, которому на вид было не более сорока лет. Он был худ, как скелет, только кожа да кости, но в остальном не производил впечатления умирающего, да и белым человеком мог прослыть только в Африке.

– Вы первые англичане, которых я увидел за последние тридцать лет, проведенных мной здесь. По вашим глазам я вижу, что все вы англичане. Я ваш земляк и был так же бел, как и вы, а вы будете так же черны, как и я, когда проживете здесь сорок три года, как прожил я.

– Как! – воскликнул Теренс. – Неужели вы прожили так долго пленником в Сахаре? В таком случае мы погибли. Господи, помоги нам! Неужели нет надежды когда-нибудь получить свободу?

Молодой ирландец говорил с глубоким отчаянием.

– Для вас очень мало надежды, молодой человек, опять увидеть родину, – отвечал больной. – Но передо мной сверкнул луч надежды, если только вы с товарищами не отнимите ее. Ради самого Бога, не говорите этим арабам, что они дураки и с ума сошли, спасая балласт со дна морского. Если вы разубедите их, то я погиб: они убьют меня. Ведь это все мои проделки. Я уверил их, что эти камни имеют огромную ценность, если только доставить их в такое место, где я могу сбыть от них. Это единственная надежда, которая представилась мне за долгие, бесконечные годы, – не разрушайте же ее, если жизнь вашего соотечественника имеет для вас хоть какое-нибудь значение.

Из дальнейших разговоров с больным пленником моряки узнали, что много лет назад на этих берегах разбился корабль, на котором служил этот несчастный, и что с тех пор он все перепробовал, чтобы заставить арабов перевезти его в такое место, где бы его выкупили. Он рассказывал, что сорок или пятьдесят раз пересекал пустыню и что принадлежал по крайней мере пятидесяти разным хозяевам.

– Теперешним моим господам я принадлежу только несколько недель и, к счастью, мы заметили на этом месте клотик [18] Клотик – верхушка мачты. Фок-мачта – первая от носа мачта на корабле. фок-мачты, торчавший из воды. Корабль был нагружен балластом, экипаж, вероятно, спасся на шлюпках, не будучи замечен береговыми разбойниками. Мои хозяева никогда не слыхивали о кораблях без важного груза и не поверили бы, что это простые камни без всякой ценности, иначе зачем бы везли их с одного края света на другой? Я уверил их, что это такого рода камни, из которых добывают золото, но что непременно следует доставить их в такое место, где имеются в достатке уголь и дрова, чтобы вытопить это золото, и притом надо прибегнуть к знающим людям, опытным в науке извлекать драгоценный металл из камня. Они поверили всему, что я им наплел, потому что замечают в камнях блестящие частички и считают их за чистое золото или за нечто такое, что может быть обращено в золото. В продолжение четырех дней они заставляли меня работать, нырять в воду и тянуть тяжести, но это не соответствует моим целям. Мне удалось уверить их, что я болен и не могу работать.

– Неужели можно полагать, что они довезут балласт до известного места, не узнав его настоящего значения? – поинтересовался Гарри Блаунт.

– Да, я надеялся, что они доставят его в Могадор и меня вместе с ним.

– Но кто-нибудь попадется навстречу и пояснит, что их груз ничего не стоит? – вмешался Колин.

– Нет, я думаю, что страх потерять драгоценную находку заставит их быть скрытными. Они сейчас зарывают в землю каждый камень, как только вытащат его из воды – боятся, что придет партия сильнее и отнимет драгоценности. Я намерен внушить им перед отъездом, чтобы они никому ни слова не говорили о своей находке до тех пор, пока не окажутся в стенах Могадора и под покровительством губернатора. Они обещали и меня взять с собой, а если я раз попаду в приморский порт, то все арабы Африки не смогут помешать мне освободиться.

Все время, пока больной невольник рассказывал, матрос Билл с живейшим участием рассматривал его.

– Прошу прощения, – сказал он. – Но я никак не могу взять в толк, как согласовать ваши слова с вашим видом. Вы говорите, что больше тридцати лет находитесь в плену, между тем как по виду вам никак не больше сорока лет. Как же могли вы оставаться так долго в неволе?

Одну минуту они смотрели друг другу в глаза и разом бросились друг к другу в объятия со словами:

– Джим!

– Билл!

Братья встретились в пустыне! Мичманы тогда вспомнили, что Билл рассказывал им о своем брате, попавшем после кораблекрушения в плен к сахарским разбойникам. Вспомнив это, они не имели нужды в объяснениях. Братьев оставили наедине. Мичманы, выйдя из палатки, подошли к кру, которому только что удалось убедить своего шейха, что вытащенные камни не имеют никакой цены. Все старания старого шейха убедить в том же и береговых разбойников остались безуспешны. Все его аргументы были переданы Джиму, брату матроса Билла, но Джим немногими словами опровергал аргументы старого шейха.

– Разумеется, – говорил Джим. – Ему очень выгодно разуверить вас в ценности груза: вы побросаете его, а он подберет. Разве вы не понимаете, для чего эти лжецы обманывают вас?

Доводы эти казались очень вескими, так что искатели продолжали извлекать один камень за другим из трюма потонувшего корабля. Матрос Билл пригласил, по желанию брата, всех своих товарищей к нему в палатку.

– Кто из вас постарался повредить мне? – спросил Джим. – А я еще просил вас не говорить им, что камни ничего не стоят!

Тогда ему объяснили, как это произошло, и что кру еще прежде растолковал все своему хозяину.

– Позовите этого кру, я тоже растолкую ему, каких он бед наделал. Если эти арабы узнают, что их обманули, то непременно убьют меня, да и вашему старому шейху тоже плохо будет, потому что у него наверняка отнимут все имущество. Скажите ему, чтобы и он пришел ко мне. Мне непременно надо с ним переговорить. Сию минуту надо принять какие-нибудь меры, иначе я буду убит, да и вам придется плохо.

После этого привели в палатку кру и старого шейха. Джим заговорил с ними по-арабски.

– Не мешай моим господам предаваться глупому делу, – посоветовал Джим старому шейху. – Они так заняты теперь, что ты можешь спокойно убраться отсюда. Если же тебе удастся уверить их, что они обмануты, то они ограбят тебя и отнимут все, что у тебя есть. Ты и так наговорил им слишком много, и они скоро догадаются, что я обманул их. Теперь моя жизнь подвергается сильной опасности. Купи меня у них – и потом как можно скорее удираем отсюда.

– А камни, вытаскиваемые из корабля, в самом деле ничего не стоят? – осведомился старый шейх.

– Стоят столько же, сколько стоит песок на берегу морском, и когда мои хозяева поймут, в чем дело, то непременно на ком-нибудь сорвут злобу и чем-нибудь да вознаградят себя. Они пришли к морскому берегу затем, чтобы добыть богатство, и тем или другим способом добудут его. Ведь это шайка разбойников. Купи меня, и пускай они продолжают свою нелепую работу.