Куниакира - Записки о России, составленные со слов моряков, унесенных в Северное море

В России очень редко встречаются нищие, за исключением заключенных, просящих подаяние; обычно они стоят и просят подаяние перед храмами. Рядом с храмами обязательно есть место, где содержатся инвалиды и бедные. Такие приюты строят на пожертвования людей, которые любят давать подаяние.

Фабрика стеклянных изделий Кирилла находится в 6-7 верстах в глубине гор. Она устроена на площади со стороной около 20 саженей. В центре устроена печь. Размеры печи 2 сажени на 1 сажень. Мастеровых 21 человек, все они живут с женами и детьми в домах, стоящих рядом. Там же есть баня, пекарня и прочее, так что получается порядочный городок.

Из стекла делают рюмки, листовое стекло, чашки с крышками, лампады, бусы и другие изделия. Они продаются не только в стране, но много отправляется в маньчжурские края. Производительность очень велика. Если фабрика Кирилла так велика, то предприятия, принадлежащие Потемкину, Жигареву и другим еще больше.

Однажды, когда Кодаю в сопровождении Кирилла ходил в императорский дворец, ему по приказу канцлера Турчанинова показали сокровища в государственном хранилище. Государственное хранилище примыкает к зданию дворца, стенками разделено на множество комнат по 14-15 саженей; в дверях вставлены в два ряда стекла. Чтобы войти внутрь и смотреть, открывается замок на внешней двери. В первой кладовой устроены полки, на них на подставках выложены красивые вышитые золотом шелковые платки и бесчисленное множество драгоценных камней. Там были и нешлифованные камни, которые для неопытного глаза не кажутся красивыми, и поэтому особенно и не рассматривал.

В следующей комнате книгохранилище, собраны священные и простые книги всех стран, вплоть до самых редких заморских книг, которые очень трудно достать - это, вероятно, лучшее в мире собрание книг.

Дальше идут всякие редкие и диковинные птицы. С них снята шкура, натянута на деревянную форму и помещена в клетку, как бы сидящая на ветке, — все равно, что посмотреть на разные виды живых птиц. В следующей - всякие раковины. Как они называются, неизвестно, но там очень много совершенно необычных видов. Затем — дикие животные. С них так же, как с птиц, снята целиком шкура и натянута на деревянное чучело, а некоторые помещены в большие стеклянные бутылки вроде котлов для воды и залиты жидким зельем. Среди таких сохраняемых в жидкости есть длиннорукая обезьянка, двухголовый с восемью ногами олень и человек с двумя лицами и четырьмя руками. Лицо у него, как живое, даже смотреть долго невозможно.

Дальше собраны змеи, черепахи, крабы и другие. А наверху, на балке, свившись кольцом, лежит громадный удав: снята шкура, набита ватой и вместо глаз вставлены два кристалла. Кодаю говорит, что так испугался, что волосы встал дыбом.

Дальше разная морская трава, за ней — засушенные с корнями травы. Все это диковинные заморские вещи, но их так много, что невозможно внимательно рассмотреть и подробно запомнить.

В сокровищнице есть большой, высотой более трех сяку, магнит. Висит на большом крюке, к которому прикреплен железной проволокой. На четырех углах магнита висят притянутые четыре больших якоря. Вес каждого из них 100 каммэ. Если повернуть винт сбоку, якоря отстают и падают; если повернуть обратно, якоря подскакивают вверх и пристают к магниту.

Сбоку от него лежит железная плита размером около двух сяку. Если эту плиту поднять обеими руками над головой и подойти под магнит, то поднимет вместе с человеком. Кодаю лично проделал этот опыт.

Во всех домах среднего достатка и выше любят собирать драгоценные камни, птиц, животных, рыб, раковины и иные диковины и хвалиться, поэтому цена на драгоценные камни и другие вещи очень высока. Когда Кирилл сопровождал Кодаю в столицу, то в Нижнем Новгороде он купил два ящика минералов. За один ящик заплатил 8900 рублей, за другой — 15 тысяч рублей. Размер этих ящичков вроде наших хитайбако. Кодаю был возмущен такой ценой, но когда сказал об этом Кириллу, тот рассмеялся и сказал, что один хороший камень может стоить тысячу и даже две тысячи рублей, а здесь много камней, так нельзя сказать, что это дорого.

Однажды ученый Федор Астафьевич Ангальт попросил Кодаю прийти в школу и принести японские одежды. В то время у Кодаю было трикосодэ, авасэхаори, хаори на вате и один вакидзаси. Он взял эти вещи и пошел вместе с Кириллом. Его попросили переодеться в японское платье и подняться на высокую подставку, вместе с ним поднялись Ангальт и Кирилл. Внизу собрали всех учеников и преподавателей школы, чтобы посмотреть на японца. Кодаю рассказывал ученикам о наших обычаях, а Кирилл переводил. В этой школе есть книга "Собрание языков всех стран", разделенная на части, включен и японский язык. Но там ко всем словам добавлено но кото: "значит". Так, например, хана (нос) записано: хана-но кото, мими (ухо) — мими-но кото. Это было записано по ответам занесенных в Россию от нас людей. Когда их спрашивали: 'Что это такое", — они отвечали: "Это то-то", а писавший, думая, что это одно слово, так все и записывал. Кодаю попросили просмотреть эту книгу и исправить. Он ходил туда ежедневно и за шесть дней закончил работу. Большинство слов в книге — на диалекте Намбу и много простонародных слов.

Из нашей страны заносило в Россию японцев четыре раза, включая и этот раз. Все в предыдущих трех случая были с Намбу. Сейчас в Иркутске есть три переводчика японского языка. Приехавший сюда с Кодаю и другими Егор тоже из Иркутска. Он говорит с намбуским акцентом и часто переводит неправильно, поэтому его вначале просто не понимали.

В благодарность за исправления, которые Кодаю сделал в книге, подарили по бутылке виноградного, земляничного и апельсинового вина и две большие головы сахара.

В Москве живет крупный купец Василий Яковлевич Жигарев, он имеет наличных денег 700 тысяч рублей серебром и считается первым богачом. Отправляет на острова приказчиков и через них скупает шкуры морских бобров, нерпы, сивуча, лисицы, соболя, а также клыки и рога и продает их туркам. Цена шкуры морского бобра высшего качества от 70-80 до 250 и более рублей. А у островитян выменивают шкуру за пять-шесть листов табака.

Правительство разрешило Жигареву ездить на четверке лошадей и красную одежду со светло-желтым галуном (форма штатского прапорщика). Кодаю говорит, что во время остановки в Москве он жил в доме Жигарева.

Есть еще крупный купец Демидов. Ему так же, как и Жигареву, разрешена красная одежда и четверка лошадей. Это человек со странными привычками и сумасшедшим характером. Когда он услышал, что на обратном пути Кодаю приехал в Москву, то сказал, что хочет поскорее встретиться и прислал за Кодаю карету. Карета была старая, поломанная и очень грязная, а везли ее четыре клячи. Увидев это, Кодаю хотел было отказаться, но Кирилл сказал, что надо все-таки съездить, И Кодаю волей-неволей в сопровождении четырех человек сел в карету и поехал. Приехав туда, увидел, что ворота сплошь забрызганы грязью, войдя в дом, был поражен тем, что стекла побиты, на грязных стенах висят старые картины и зеркала, пол и все стены покрыты грязью. Когда сели за стол, кушанье подали в щербатой, битой посуде, приготовлено все было так плохо, что не хотелось притрагиваться к еде. Кодаю, увидев это, был очень недоволен и расстроился, а спутники лишь тихонько посмеивались. Немного спустя появился хозяин. Одет был в старое грязное платье. Кодаю было это так неприятно, что хотел просить разрешения уйти, но спутники удерживали, а между тем подали кофе. Кодаю быстро проглотил и стал прощаться. При расставании ему подарили два полотенчика из грубого полотна.