Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

И страж порядка кивнул на конверт, который лежал у него на столе. Не успел он это сделать, как в дверь постучали. И следом за этим на пороге возникла миловидная женщина лет пятидесяти, в руках у которой была газета «Вечерний Ташкент». Тот самый номер, где было размещено объявление Пулата Рахимова о найденных деньгах. И единственное, что было непонятно в этом визите — почему так долго этот номер шел к адресату? Однако женщина, которая представилась, как Халима Максумова, тут же внесла ясность в этот вопрос.

— Я вчера была на рынке — покупала фрукты. Продавец завернул их мне вот в эту самую газету. А дома я совершенно случайно увидела в ней ваше объявление. Если бы не эта случайность, ничего бы я не узнала.

— Можно, пожалуйста, ваш паспорт, — обратился к женщине Рахимов.

И когда гостья передала ему документ, он внимательно его изучил и, возвращая женщине, сообщил:

— Вы должны понимать, Халима Саидовна, что одного вашего заявления мало. Расскажите нам подробно, как пропали эти деньги.

— Их потеряла моя дочка Тамилла, — начала свой рассказ гостья. — Она взяла их у нашего общего знакомого взаймы. Везла домой, но на базаре, что на улице Шота Руставели, они у нее пропали из сумочки. Видно, кто-то их стащил. Дочка пришла домой вся в слезах и все мне рассказала.

В этом месте женщина внезапно сама заплакала. Достав из сумочки, которая была у нее на коленях платок, она стала утирать им слезы. Увидев это, Рахимов встал из-за стола и, подойдя к окну, где на подоконнике стоял графин, налил в стакан воды и передал его гостье. Та сделала несколько глотков, после чего продолжила:

— Дочка так переживала эту пропажу, что на следующий день наглоталась таблеток снотворного и едва не умерла — ее чудом спасли. И теперь она вот уже который день лежит в коме в Первой городской больнице.

— Почему же она так поступила? — потрясенный услышанным, спросил Баграт.

— Так это ведь чужие деньги, она их заняла, — искренне ответила женщина.

— Для чего? — вновь вступил в разговор Рахимов.

— Этого я вам сказать не могу, — комкая в руках платок, произнесла гостья.

— Видимо, из-за этого вы и не заявляли о пропаже? — догадался милиционер.

Вместо ответа женщина снова заплакала. Было видно, что эта тема ее угнетает, однако открыться до конца она не может — то ли из-за страха, то ли по какой-то иной причине.

— Может, все-таки откроетесь нам, Халима Саидовна — мы все-таки милиция, — вновь обратился к женщине Рахимов.

— В этом деле вы нам не помощники, — вздохнула в ответ гостья. — Лучше верните нам деньги — я еще должна навестить дочку.

— В любом случае мы поедем с вами, — ответил Рахимов. — Вот этот парень, который нашел ваши деньги, должен опознать вашу дочку. Это всего лишь формальность, но выполнить ее я обязан. Вы согласны?

Вместо ответа гостья молча кивнула головой.

— Тогда подождите, пожалуйста, в коридоре, пока я не составлю протокол, — попросил Рахимов.

Когда женщина вышла, милиционер покачал головой и резюмировал:

— Видно, в серьезную историю влипли эти люди, если девушка едва не покончила с собой, а ее мать боится нам открыться.

— Думаете, это криминальные деньги?

— Чего зря гадать — все равно не отгадаем, — ответил Рахимов и, вооружившись ручкой, взялся писать протокол.

Спустя двадцать минут они втроем спустились вниз и, сев в автомобиль Рахимова, отправились в больницу. Ехать было недолго — меньше получаса. Там они поднялись на второй этаж, где в одной из палат лежала Тамилла, до сих пор находившаяся без сознания. Едва Баграт на нее взглянул, он тут же узнал в ней ту самую девушку, которую он видел в трамвае и безуспешно искал все эти дни. Причем даже в таком состоянии она была настолько красива, что Рахимов тоже не остался к этому равнодушен.

— Теперь я понимаю, почему ты так настойчиво ее искал, — шепнул милиционер на ухо Баграту, когда они стояли в палате.

Едва они все втроем вышли в коридор, милиционер извлек из папки протокол, составленный им в отделении милиции, и протянул его Максумовой, сопроводив этот жест словами:

— Распишитесь, пожалуйста.

Женщина покорно исполнила эту просьбу. После чего Рахимов передал ей конверт с деньгами, которые вот уже в течение двух недель никак не могли найти своего законного владельца.

— Пересчитайте деньги, — попросил милиционер.

— Что вы, я вам верю, — улыбнулась женщина и спрятала конверт в сумочку, которую все это время держала в руках.

Сотрудник ЦРУ Генри Стокманн приехал в Москву два дня назад под видом туриста вместе с большой группой гостей столицы. Они поселились в гостинице «Интурист» на улице Горького и периодически выходили в город небольшими группами. Все это время Стокманн вел себя как законопослушный турист, который впервые приехал в столицу первого в мире государства рабочих и крестьян — он исправно посещал все значимые московские места, в которых бывает любой турист, и активно их фотографировал. Попутно Стокманн пытался определить, ведется ли за ним наружное наблюдение со стороны КГБ. В итоге на вторые сутки американец пришел к выводу, что «хвоста» за ним нет. Это была более чем радостная новость, поскольку Стокманну предстояла важная миссия — он должен был передать агенту ЦРУ Мефисто весьма значимую информацию. Она содержалась в небольшой капсуле, в которой лежала микропленка с фотоснимками с американского спутника-шпиона, на которых был запечатлен человек, выходящий из запасного выхода ресторана «Узбекистан» шестнадцатого июня этого года. Заполучив эти снимки, Мефисто собирался выйти на «крота», работающего на узбекского лидера Шарафа Рашидова.

На вторые сутки своего пребывания в Москве Стокманн, как обычно, позавтракал со своей группой в ресторане «Интуриста», после чего в одиночку отправился гулять по столице, пользуясь картой города, которая была у него в наличии. Он прошел по улице Горького пешком до кинотеатра «Россия», после чего спустился вниз, в метро, и поехал на Ленинские горы. Там он активно снимал панораму города, после чего снова спустился под землю и на том же метро доехал до станции «Площадь Революции», где принялся снова щелкать затвором фотоаппарата — запечатлевал на пленку своего «Кодака» монументальные бронзовые скульптуры, стоявшие по обе стороны платформы. При этом американец продолжал внимательно приглядываться к окружающим людям, активно сновавших мимо него в разных направлениях. И опять ни в ком из них он не заподозрил «топтунов» — сотрудников КГБ из управления наружного наблюдения.

Пробыв под землей почти около часа, Стокманн поднялся на поверхность и, пользуясь все той же картой, отправился к ГУМу, где у него должна была состояться мимолетная встреча с Мефисто. Во время этого стремительного рандеву Стокманну вменялось в обязанность незаметно вложить в руку агенту капсулу и тут же покинуть магазин. Правда, произойти это должно было только после того, как еще один сотрудник ЦРУ, незаметно наблюдающий в течение длительного времени за Мефисто со стороны, подал бы Стокманну условный сигнал, возвещающий о том, что за его объектом нет слежки. Узнать об этом лже-турист должен был у фонтана в центре ГУМа — именно там наблюдатель обязан был стоять с газетой «Известия» в руках. Если бы печатное издание было сложено и в таком виде покоилось в руках, то это означало — «все нормально, встреча состоится». Но если бы наблюдатель газету читал, то это возвещало об ином — «внимание: опасность, встреча не состоится».