Николай Пахомов - Время бусово

— Значит, забираешь? — прервал паузу Бродич, еще раз взглянув в лицо сына своими старческими, часто слезящимися глазами, отчего приходилось часто моргать, чтобы влажную муть с них согнать.

— Приходится, отец. Забирать… принимать… Знаешь, кроме муж-чин и юношей много и девиц в дружину просится. И витязяни, что по-нятно, и простые девицы, что, согласись, довольно редко в наше вре-мя…

— Значит, забираешь… словно не расслышав последних слов сына, повторил Бродич, подведя по-видимому для себя определенный итог.

— А ты как бы поступил?

— Не знаю, сын. Не приходилось мне в вождях хаживать, судьбами сородичей распоряжаться. Весь век простым охотником прожил.

— А мне, вот, приходится, — грустно, с душевной болью, с надры-вом заметил Ярун.

— Может, оно и верно, сын… Однако…

— Не падал бы ты, батя, духом, — обняв отца за согбенные, обост-рившиеся мослами лопаток, плечи, молвил Ярун. — Сколько походов, батя, на твоем и уже на моем веку было, а сколько еще будет… Не счесть. Вот ворога одолеем, примиримся и домой возвратимся. Еще все вместе поживем. Да и внуки остаются с вами, снохи. Только командуйте ими да подсказывайте — все исполнят.

— Дай-то Бог! — без особой уверенности в скорый успех похода промолвил Бродич. — Когда будете уходить, не забудьте к нам в избу заглянуть, мать проведать… попрощаться то ж… Кто его знает, уви-димся ли еще, все под богом ходим…

Во многих градах побывал Боян, выполняя поручение князя Буса. И куда бы он не прибывал, везде ощущал поддержку и понимание. А его сотник напутствовал воев:

— К реке Псёл, что на полдень от Курска, идите, о Бояновом горо-дище спрашивайте. Там первичный сбор ратников намечен, туда и со-бирайтесь. К Боянову городищу идите…

И люди шли. Шли северяне и древляне, род которых от Сева и Древа происходит, шли кривичи и дреговичи, род свой ведущие от пра-отца Скрева, шли вятичи и радимичи — внуки легендарных князей и во-ждей Вятко и Радима. Шли-двигались конные и пешие, в бронях-кольчугах, в крепких кожаных панцирях и без таковых… в одних хол-щовых рубахах или в душегреях-волщовках на голом теле.

То же самое было и в Словенске-Славгороде. С честью встретил князь Словен посольство Русколанского князя. Вспомнил за званым обедом князя Буса и мать Бояна, Радославу. Посетовал о ее ранней кон-чине.

— Прекрасная женщина была. Очень жаль, что так рано оставила наш бренный мир и ушла к пращурам. Зато какого княжича нам пода-рила! — Похлопал он своей пудовой дланью по спине Бояна. — Богатыря!

Не нужно было Словена упрашивать о помощи. Сам заявил:

— Вижу, вы, братья, спешите. Я бы так же поступил… Поэтому вы, отдохнув и набравшись сил, скачите в Кияр, сообщите князю Бусу, что как только соберу дружину и ополчение, так скорым шагом и поспешу к нему на помощь. Думаю, что наши соседи: жмуть, весь, сумь, а также кимры и земегалы к нам примкнут — ибо все мы дети отцов наших Руса, Скифа и Словена, все мы внуки и правнуки Ария и Богумира… Конные дружины сухим путем пойдут, ладейные — водным. Так и передайте князю Бусу, пусть будет уверен в том. Не позволим мы ворогу топтать Русскую Землю! А чтобы лучше было наше взаимодействие и взаимо-помощь, то каждый день буду гонцов слать. И князь Бус пусть то же самое делает. Так, где вы говорите первичный сбор назначен?

— На Псёле, у Боянова городища.

— А далее?

— Полагаем, если планы Буса не изменятся, у Голуни соберемся. От Голуни до Киева — конным ратям рукой подать!

— Вот и хорошо. До Голуни конные рати пойдут, а ладейное опол-чение будет двигаться, как и обговаривали, по Днепру до самого Киева. А пока пейте, ешьте, отдыхайте. Может, вам песельников кликнуть, гусляров позвать? Можно и девок разбитных, которые в баньке попарят, усталь после дороги трудной снимут. Ты, как на это смотришь, княжич?

— Банька не помешала бы, — смутился Боян, не привыкший к тако-му сервису. — Действительно пыль дорожную и усталость смыть стоит. Можно и без девок обойтись. Как-то к тому не привычен.

— Нет уж, — засмеялся с какой-то беззаботной удалью Словен. — В бане без девок никак нельзя! Особенно без мясястых и сисястых, от ко-торых жаром пышет сильней, чем от раскаленных в печи камней. Тогда будет не баня, а черт знает что! Впрочем, хозяин — боярин, как мои сло-вены говорят…

— А супруга, жена твоя? — Растерялся от такой откровенности Боян.

— Что — жена?!! — засмеялся Словен, обнажив ряд белых и крепких, как моржовая кость, зубов. — Жена не стенка — подвинется. — Но тут же посерьезнел: — Шучу! Шучу, конечно!

— А-а! — только и нашелся, что молвить русколанский посол, так и не поняв, шутит или говорит всерьез славгородский князь.

— Слушай, княжич, — спохватился вдруг Словен, — а не найти ли нам тебе тут невесты? Знаешь, какие жаркие в любви словенки бывают? Страсть! Все, заметано, — радостно вскричал он, — завтра же тебе невес-ту и найдем!

— Может, когда с готами покончим, — засмущался Боян, покрываясь румянцем, как красная девица. — Я зарок себе дал, — нашелся он, — что до победы над врагом не женюсь.

— Неужели? — не поверил женолюбивый Словен. — И давно… — тут же добавил он, — зарок такой дан?

— Недавно, — смутился Боян.

— Что ж, — улыбнулся Словен, поняв, что про зарок Боян вспомнил только что, а до этого об этом и не думал, — зарок — дело серьезное. Его нельзя нарушать. Боги обидятся. Однако, помни: как только победим врага — тебе невесту находим! Верно?

— Верно, — вынужден был дать согласие русколанский княжич, бу-дучи уже не рад тому, что придумал такую отговорку.

— Раз верно, то помни: не дал слово — держись, а дал — кре-пись… В походе со мной рядом будешь. Стремянным! Не возражаешь? Вот и хорошо. А девок любить я тебя все равно научу… — Оскалился в откровенной насмешке Словен.

Откликнулись славянские князья на призыв русколанского князя. Исполчились на ворога северяне и радимичи, кривичи и дреговичи, вя-тичи и словены. Тронулись ратные люди на юг, сбиваясь в сотни и ты-сячи. Заспешили конные вестовые и посыльные из края в край по степи и лесам, уточняя и определяя место сбора ратей. Днями и ночами шли степными просторами, придерживаясь русел рек, как главного направ-ления, проверяясь днем по солнышку, ночами по звездам, конные отря-ды воронежцев и курян, беловежцев и черниговцев, ярильчан и смолян, словенцев и путивлян, римчан и ратцев. Те же, у кого не было возмож-ности коня раздобыть, плыли на ладьях и стругах. Тайными тропами пробирались по занятой неприятелем землям тиверцы и уличане, волы-няне и карпени, словене и сурежане, дулебы и будины, белогоры и но-вояры, асы и поляне. Всплакнув навзрыд, по-бабьи, от нависшей беды, но, смахнув вскоре слезы и осушив очи, ополчилась Русь на ворога! Ощетинилась лесом копий и дротиков, сулиц и мечей, острыми жалами десятков тысяч стрел!