Сергей Беляк - Адвокат дьяволов. Хроника смутного времени от известного российского адвоката

Однако я не хотел превращать эту книгу в простую компиляцию ранее опубликованных газетных и журнальных статей. Поэтому в книгу вошли статьи Жириновского и Лимонова, сам я написал предисловие к ней, а Сергей Жариков — послесловие.

Все остальные тексты (а там присутствовали тексты, отражающие совершенно полярные позиции авторов: от абсолютной поддержки Климентьева до полного неприятия его лично и всей его деятельности) были мною тщательно отобраны, систематизированы и отредактированы, чтобы читатель смог сразу, без затруднений, вникнув в суть проблемы, с интересом следить за развитием сюжета.

Но и это еще не всё. В книгу была включена моя речь в суде, наиболее яркие фрагменты речей других адвокатов, а также выдержки из приговора суда.

Так как содержание книги получилась достаточно острым, мне пришлось для подстраховки обратиться еще к одному моему доброму приятелю, депутату Государственной думы от ЛДПР Егору Соломатину (приезжавшему в Нижегородский областной суд в качестве общественного защитника Климентьева), чтобы он дал согласие фигурировать в книге в качестве ее составителя.

Соломатин все прекрасно понимал, готов был меня собою прикрыть, но, будучи человеком порядочным и скромным, не хотел получать незаслуженные лавры.

— О лаврах говорить преждевременно, — успокаивал я его. — А вот безвестная судьба большинства бывших депутатов Госдумы благодаря этой книжке, поверь, тебе грозить не будет.

Ровно через год после этого, в 1999 году, мы с Жариковым и Соломатиным выпустили вторую книгу, сделанную в том же самом ключе: «Мэр Коняхин: покушение на систему». Книга была посвящена следующему громкому судебному процессу в России конца XX века, в котором мне довелось участвовать: первому уголовному процессу в стране над всенародно избранным мэром! Это был мэр небольшого сибирского шахтерского городка Ленинска-Кузнецкого, перешедший дорогу не только местным властям и столичным коррумпированным чиновникам, но и угольной мафии — посредникам-перекупщикам и бандитам.

Мне неловко давать оценку своим книгам о Климентьеве и Коняхине, которые Лимонов позднее назвал психодрамами, поэтому я процитирую лишь фрагмент рецензии А. Волина и С. Рютина на первую из них в газете «Завтра»:

Данный сборник уже стал образчиком русского политического постмодерна и является своеобразным комментарием к нашумевшему делу Климентьева. В нем беспристрастно и отстраненно отражена хроника судебного процесса, переходящего постепенно в процесс политический. Две значимые фигуры российской реал-политики — политик и бандит — это и есть постмодерн… Документ эпохи содержит стенограмму некоторых судебных заседаний по делу Климентьева. Все читается как криминальное художественное произведение. Собственно, это так и есть… Судебная хроника превращается в масскульт… Издание снабжено оригинальными фотографиями…

Конечно, я допускал, что сам герой этой книги Андрей Климентьев может не понять или даже отнестись с обидой на то, как была представлена нами вся эта история: без лакировки, без каких-либо прикрас, с известной долей иронии и злого сарказма. Какой, к черту, постмодерн, если на карту была поставлена его судьба и сама жизнь! Но вот прошло время и, я надеюсь, все встало на свои места: наша задумка изложить в виде документального повествования правду о тех событиях и о том времени стала теперь понятна и оценена по достоинству абсолютно всеми.

Я не видел Андрея с тех самых пор, как он вышел на свободу весной 1997 года. Произошло это прямо в зале Нижегородского областного суда. Больше мы с ним практически не общались. Какое-то время я продолжал общаться с его братом Сергеем, с которым подружился за время работы в Нижнем Новгороде, и потом мы часто встречались с ним в Испании. Но с Андреем наши пути-дороги жизнь развела: я уехал в Кемерово защищать мэра Ленинска-Кузнецкого, параллельно вел в Москве несколько сложных дел, в том числе «дело статистиков» и дело о поставке в Россию из Южной Америки 200 килограммов кокаина, а он пошел в политику — выдвинулся на пост мэра Нижнего Новгорода, был избран им и тут же, до инаугурации, вновь арестован, судим и отправлен отбывать наказание в Кировскую область.

Вообще-то при всех его минусах (а у кого их нет?) это был и есть человек недюжинных способностей, харизматичный, умный, сильный и невероятно энергичный. Но человек, который в силу своего характера и целого ряда объективных причин так, к сожалению, и не смог сделать для своей страны то, что вполне мог сделать и для чего, вероятно, был рожден. Андрей Климентьев наверняка мог бы стать прекрасным, инициативным руководителем города или целой области, ярким депутатом или политиком. Но так и не стал ни тем, ни другим, ни третьим, ни четвертым. В России, как известно, инициатива наказуема.

А современная Россия, которая так нуждалась в таких людях, как Климентьев, получила вместо них, после августа 1991 года, вначале невежественного пьяницу Ельцина в окружении холуев типа Коржакова, которые затем предали его, потом «мальчиков в джинсах», по выражению Климентьева, — дилетантов-демократов типа Немцова и Бревнова, а уже затем озлобленных на 90-е годы ленинградских чекистов — Путина, Сечина, Ивановых Виктора и Сергея, Черкесова, Полтавченко, Патрушева, Бортникова и других, которые в те самые «лихие 90-е» были аутсайдерами, серыми мышами или молью, боящейся света. Но, как говорится в Евангелии от Матфея, «и последние станут первыми»!..

Грустно, конечно, что судьба выбрала не тех, кто пытался в период всеобщей разрухи строить на Навашинских верфях под Нижним Новгородом современные корабли, а кооператоров и мелких муниципальных чиновников, отставников-чекистов, мечтавших лишь о строительстве собственного дачного кооператива под Санкт-Петербургом. Но история России полна таких причуд.

Я уже сейчас слышу возражения некоторых из читателей, в том числе и моих друзей, что Путин и его команда, дескать, вовсе не были озлоблены на 90-е годы, а наоборот, это было благодатное для них время первоначального накопления капитала, как финансового, так и карьерного. И аутсайдерами они якобы не являлись, а Путин вообще сделал отличную карьеру в питерской мэрии и потом в Кремле. И денег у членов кооператива «Озеро» уже тогда будто бы было не меньше, чем у Климентьева. А началось все, мол, еще в начале 90-х с разворовывания гуманитарной помощи, поступавшей в Питер…

На все это я могу ответить так: когда я говорю, что они были озлоблены на лихие 90-е, то имею в виду в первую очередь самого Путина и его собственные высказывания на сей счет. И такое его отношение к тем годам в жизни нашей страны вполне объяснимо.