Юлия Латынина - Христос с тысячью лиц

Проблема тут была вот в чем: «Деяния апостолов» были канонической книгой в римской церкви с очень раннего времени, и в качестве таковой они фигурировали в самом первом из дошедших до нас канонических списков, так называемом «Списке Муратори», составленном около 170-х гг. н. э. Но, конечно, лихостью сюжета они похвастаться не могли.

Другие апостолы – Иоанн, Андрей, Фома, Петр, Филипп – воскрешали батальонами и врачевали театрами. На этом фоне достижения Павла в канонических «Деяниях» не внушали: он не обрушил ни одного храма, не воскресил ни одного мертвяка и, что самое сомнительное, даже не обзавелся мученической кончиной: «Деяния апостолов» кончались тем, что Павел жил в Риме, «проповедуя Царство Божия и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно» (Деян. 28:31).

Причина такой концовки – как мы уже говорили в предыдущей книге, – скорее всего, была в том, что она соответствовала действительности. У нас нет никаких оснований полагать, что реальный исторический Павел, союзник, если не агент римлян, заклятый враг зилотов и их вождя Иакова, брата Иисуса, человек, которого ревностные иудеи пытались убить несколько раз, – сначала в Фессалониках, потом в Листре, которого только римские солдаты отбили в Иерусалиме от толпы, которого под беспримерным конвоем в двести пеших и семьдесят конных, как ценного кадра, отправили из Иерусалима в Кесарию из-за клятвы сорока сикариев, поклявшихся не пить и не есть, пока они не убьют отступника, – у нас нет никаких оснований полагать, что этому историческому Павлу что-то грозило от римлян. И его ученик «Лука» с удовольствием рекламировал это обстоятельство.

Но, конечно, то, что в 80-е гг. было предметом гордости Луки, к 160-м гг. превратилось в скандал. Апостол без мученичества был что чайник без донышка. Протоортодоксальная римская церковь нуждалась в мученической кончине Павла, и ей было срочно нужно, чтобы совершаемые им чудеса были классом не ниже, чем те, что откалывали его гностические соперники.

Дополнительным отягчающим обстоятельством было то, что среди гностиков, против которых тогда приходилось сражаться церкви, был выходец из Понта по имени Маркион. Сын богатейшего судовладельца и глава местной христианской общины, Маркион прибыл в Рим в 130-х гг. и даже пытался купить себе место епископа Рима. После того как он пролетел на выборах, идеологическая борьба против коварных маркионитов приобрела особую политическую важность, а между тем Маркион утверждал, что его учение было учением самого Павла!

Этим еретическим утверждениям следовало дать срочный и решительный отпор.

«Деяния Павла», судя по всему, и были таким отпором – всем гностическим «Деяниям» вообще и Маркиону в частности. В них Павел совершал чудеса не хуже Иоанновых: он воскрешал мертвых направо и налево, крестил говорящего льва и даже разрушал, после поста и молитвы, храм Аполлона в Сидоне, тем самым сравняв счет с апостолом Иоанном.

Имелось в конце «Деяний Павла» и самое настоящее мученичество: Павел в них бросил вызов Нерону, был казнен и воскрес, причем не в качестве какого-то бесплотного духа, которыми так увлекались гностики, а в самом настоящем бессмертном теле: и в таком виде прочитал Нерону нотацию в присутствии всех его придворных, философов и генералов {255}.

В течение долгого времени «Деяния Павла» вполне соответствовали ортодоксии. На них ссылались, как на Св. Писание, Ориген {256}и Коммодиан {257}, а популярный вплоть до Средних веков Cena Cipriani упоминал имя Феклы девять раз – на раз больше, чем самого Христа! {258}

Однако, как это часто бывает с книгами, написанными ортодоксами для того, чтобы сражаться против ереси, «Деяния Павла» сами были признаны еретическими. То, что было ортодоксией во II в. н. э., стало самой злой ересью к V в. «Деяния Павла» были провозглашены еретической книгой, используемой богохульными манихеями и присциллианами, и исчезли из оборота на полторы тысячи лет, до той поры, пока в 1896 г. гейдельбергский профессор Карл Шмидт не начал восстанавливать их по практически рассыпавшемуся в труху коптскому манускрипту.

Итак, «Деяния Павла», в которые, как эпизод, вошли «Деяния Феклы», были написаны в 160–190 гг., возможно, в Риме, и в полемике с гностиками.

Тем поразительнее был откровенно гностический характер инкорпорированного ими текста.

В «Деяниях Павла и Феклы» не только Иисус умеет изменять облик, но и сам Павел, кривоногий человечек среднего роста, иногда имеет «подобие человека, а иногда – ангела» (Деян. Фек. 3). А Фекла в тот самый момент, когда ее возводят на костер, видит перед собой Иисуса Христа в облике Павла.

Изменения облика и тождество с Иисусом Христом – это именно тот маркер, который отличает гностические тексты. Более того, Павел в нем демонстрирует все те свойства, которые недоброжелатели приписывали Симону Волхву: он-де менял по желанию свой облик и утверждал, что он есть новый Христос.

Не менее интересна и проповедь Павла. Он проповедует:

«Благословенные чистые сердцем, ибо бога узрят . Благословенны хранящие непорочность, ибо станут Храмом Господним. Благословенны те, кто Бога чтят, ибо станут Господними ангелами . Благословенны те, кто приняли мудрость Христа, ибо их назовут Сынами Всевышнего » (Деян. Фек. 5).

Несомненно, павловы наставления весьма напоминают Нагорную проповедь (или, наоборот, Нагорная проповедь повторяет Павла). Но, что еще интереснее, большая их часть имеет характер откровенно гностических обещаний. Те, кто следуют его учению, обещает Павел, смогут видеть бога и сами стать богами. Они будут господними ангелами и Сынами Всевышнего, как и сам Иисус. Их тела станут Храмом Господним – то есть телесным вместилищем надмирного Христа.

Еще одна примечательная деталь истории Феклы, живо роднящая ее с настоящим павловским учением, но противоречащая последующей позиции ортодоксальной церкви, – это высокая роль, отведенная женщине. Фекла – это не просто мученица и святая. Она – апостол. Она крестит сама себя, бросившись в пруд с муренами, и она заявляет Павлу, что Бог дал ей право крестить.

Это точно та роль, которую женщины играют в посланиях Павла, в которых он иногда ставит имена своих учениц женского пола прежде имен их мужей и одну из них, Юнию, прямо именует апостолом (Рим. 16:7). Это точно та же роль, которую женщины играют у гностиков. Они по жребию становятся епископами и священниками, «они учат, они вступают в споры, они изгоняют бесов, они лечат!» {259}

Однако это роль, которую совершенно не признает ортодоксальная церковь.

«Деяния Павла и Феклы» имеют настолько явственный и простодушный феминистский душок, что можно предположить, что это один из немногих христианских текстов, написанных женщиной. Во всяком случае, женская солидарность проявляется в этом тексте очень явно. Все самки в этом тексте постоянно становятся на сторону Феклы, а все самцы участвуют в заговоре против нее. Даже львица, защищающая Феклу от напущенных на нее зверей, – и та женского рода!