Юлия Латынина - Христос с тысячью лиц

Обратимся же, чтобы проверить эту гипотезу, к теологии Иакова Праведника. Сделать это, увы, не очень легко, потому что тексты, содержащие эту теологию, полностью до нас не дошли.

Тем не менее они существовали. Один из этих текстов, к примеру, назывался «Евангелие от евреев» и имел в древности широчайшее распространение. Его часто цитировали святые отцы, а бл. Иероним в IV в. н. э. перевел его на латынь. Иероним даже считал его «подлинным Евангелием от Матфея».

Пережив века страшных римских гонений без какого-либо ущерба для себя, «Евангелие от евреев» не пережило триумфа ортодоксальной церкви и было уничтожено совершенно, как еретический текст, искажающий светлый образ Иисуса.

Тем не менее до нас дошли некоторые из него отрывки, и мы знаем, что «Евангелие от евреев» описывало совершенно ту же историю, что и Лука. В нем говорилось, что некоторые апостолы приняли воскресшего Иисуса за Духа или за «демона без тела» и получили суровый отпор.

«Ибо так как апостолы решили, что он – Дух или, согласно «Евангелию от евреев», которое читают назореи, Демон без плоти, он сказал им…» {476}

Более того! Мы обнаруживаем в «Евангелии от евреев» первоисточник истории Луки об Иисусе, который съел рыбку. У Луки Иисус ест рыбку перед некими неназванными апостолами. По какой-то причине Лука не считает возможным привести имя того человека, с которым Иисус пообедал после воскресения.

В «Евангелии от евреев» это имя названо, и этот человек, удостоившийся права первой трапезы с воскресшим покойником, – это не кто иной, как Иаков Праведник, физический брат Иисуса.

«В Евангелии, названном «Евангелием от евреев», которое я недавно перевел на греческий и латинский, – пишет бл. Иероним, – и которое часто использует Ориген, после рассказа о воскресении Спасителя говорится: «Но Господь, отдав свой саван священнику, предстал перед Иаковом…» (так как Иаков дал обет полного поста, пока не увидит Восставшего собственными глазами) – и снова немного позднее говорится: «Приготовь стол и хлеб, – сказал Господь», – и сразу после этого: «И он принес хлеб, и благословил, и разломил, и дал Иакову Праведному, и сказал ему: «Брат мой, вкуси хлеба, ибо Сын Человеческий восстал» {477}.

Как мы и ожидали, воскресение Иисуса в этом тексте носит чисто физический характер. С точки зрения Иакова Праведника, Иисус воскрес во плоти. Это была единственная теология, которая могла удовлетворять брата Иисуса с организационной точки зрения. Ведь всякие рассказы о том, что Надмирный Дух Христос мог вселяться в тела любых людей или вовсе всего лишь принял вид человека, лишали власть Иакова теологических оснований и, вероятно, с этой же целью и появились: равно как и история о рождении от девственницы.

Казалось бы, наша загадка легко решена! После смерти Иисуса его последователи разделились на тех, кто следовал за его духовными двойниками, и тех, кто следовал за его физическим братом. Первые стали гностиками, вторые, несмотря на множество теологических апдейтов, превратились в ортодоксальную церковь.

Посмотрим теперь, однако, на следующее изречение из «Евангелия от евреев», о котором нам точно известно. В нем Иисус говорит о своей матери.

Он называет своей матерью Святую Руах.

Он говорит: «Мать моя, Святая Руах, взяла меня за один мой волос и вознесла меня на великую гору Фавор» {478}.

Перед нами – типично гностическое утверждение! В нем Иисус объявляет своей матерью не Марию, жену Иосифа, а Святую Руах. Это одно из утверждений, которое образует суть гностицизма. «Некоторые говорят, что Мария забеременела от Святого Духа. Они не правы и не понимают, что говорят. Когда это женщина беременела от женщины?» {479}

Но как же так получается? С какой стати Иакову, физическому брату Иисуса, называть матерью Иисуса не свою же собственную мать, а Духовность/Руах? Не роет ли тут Иаков сам себе яму? И как эта мать сочетается с историей о физическом воскресении?

Может быть, мы тут имеем дело с каким-то поздним Евангелием, не отражающим вполне точку зрения Иакова? Может быть, мы зря взялись реконструировать теологию Иакова на основании «Евангелия от евреев»?

Это кажущееся противоречие легко разрешить, если вспомнить кумранскую теологию. Кумраниты именно что и были мистиками. Они обещали людям возможность стать элим, богами. Они обещали, что их приверженцы вознесутся на небо, облачатся в эфирные тела ангелов и будут заседать в Совете Богов.

И, естественно, у секты, у которой даже самые обычные, рядовые, из плоти и крови люди могли становиться элим , – вождь был не просто больше, чем человек, – он был больше, чем другие элим .

Он был не просто Мессия из дома Давидова. Он был сосуд для Святой Руах. Он был Сын Бога и аватар Господа на земле, и в момент его помазания или даже крещения, как и пятьсот лет назад, Святая Руах снизошла в него, и голос провозгласил: «Ты сын мой, я ныне родил тебя». Именно это и говорилось в «Евангелии от евреев».

«В Евангелии, о котором я упоминал выше, мы видим написанным следующее: «И когда Господь вышел из воды, весь источник Святой Руах снизошел на него и почил на нем, и сказал ему: «Сын мой, во всех пророках я ждал тебя и пришествия твоего, дабы почить на тебе. Ибо ты покой мой вовеки (Пс. 131:14), и ты мой перворожденный сын, и правь вовеки» {480}.

Как мы уже говорили, ключом к пониманию теологии Иакова был тот факт, что это была прижизненная теология. Более того, эта теология предшествовала рождению Иисуса. Кумранская община начала свое существование по меньшей мере за полвека до его рождения, и во главе ее сменилось порядочное количество Мессий, в каждого из которых в момент помазания сходил Дух Господень, точно так же, как он еще до монотеистических реформ сходил в настоящих царей из дома Давидова.

«Евангелие от евреев» носило явственный прагностический оттенок. В частности, его версия, связанная с зачисткой Храма от торговцев, сильно отличалась от канонической. А именно – в ней говорилось, что лицо Иисуса во время погрома во Храме сияло.

«Некий яркий небесный свет сиял из его очей, и Величие Бога сверкало в его лике» {481}.

Эта версия, таким образом, очень удачно отвечала на вопрос о том, как Иисус в одиночку, без помощи фанатиков и боевиков, мог очистить громадный и тщательно охраняемый комплекс зданий, галерей и дворов, в котором только для закрытия дверей ежедневно требовались 200 человек. Согласно «Евангелию от евреев» это произошло в результате чуда. Торговцы (или неверные) бежали не от человека. Они бежали от явленной им Славы Господней.

Именно поэтому тексты, связанные с Иаковом, также несут на себе отчетливый отпечаток раннего иудейского гностицизма. К примеру, «Псевдоклиментины» исповедуют Надмирного Вечного Спасителя, который время от времени воплощается в разных людях и обретает всю полноту своего воплощения в Иисусе.