Уилбур Смит - Когда пируют львы. И грянул гром

– Северный холм пятьсот бойцов еще могут удерживать, но на реке нужно не меньше тысячи.

Ян Пауль вскочил на лошадь и кликнул часового:

– Оставайся здесь. Пришлю тебе еще людей. Вдоль гребня устроить окопы с брустверами – здесь и здесь.

Потом спустился к подножию холма, по пути лошадь приседала, скользя задними ногами.

– Где Зицманн? – крикнул он.

– В своем фургоне.

Леру галопом поскакал туда и рывком открыл брезентовый клапан входа.

– Минхеер… – начал он и запнулся.

Зицманн сидел на кровати, рядышком сидела его жена. На его коленях лежала раскрытая Библия.

– Минхеер, у нас мало времени. Враги окружают нас со всех сторон. Через два часа они будут здесь.

Зицманн поднял голову, и по мутному блеску глаз Леру понял, что тот не слышит его.

– «Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем…» [87] Пс. 90: 5. – бормотал он.

– Командование я беру на себя, минхеер, – пробурчал Леру.

Зицманн снова вернулся к книге, а жена обняла его за плечи.

«Можно продержаться сегодня и от силы завтра, – думал Ян Пауль, лежа на самом высоком холме. – Конница на этих холмах бесполезна, поэтому, скорей всего, они пойдут в штыковую. Впрочем, больше всего надо бояться пушек, а уже потом штыков».

– Мартин ван дер Берг, – проговорил он вслух, – когда встретимся еще раз, я тебя за это убью.

Он внимательно наблюдал, как отцепляют пушки на дистанции, недосягаемой для винтовочной пули, и выстраивают батареи четкими геометрическими фигурами на бурой траве равнины.

– Nou skiet hulle, – пробормотал лежащий рядом с ним бур. – Теперь они будут стрелять.

– Ja, – согласился Леру. – Теперь они будут стрелять.

Из ствола одной из пушек вырвался клуб дыма.

Снаряд с грохотом разорвался где-то на нижних склонах, дым от разрыва секунду плясал на месте, вертясь вокруг собственной оси, как желтый призрак, потом ветер понес его вверх прямо на них. Бойцы сразу закашлялись, глотнув этой горьковатой гари.

Следующий снаряд разорвался на самой вершине холма, высоко подбросив кучу земли и камня, смешанных с дымом. Тут же ударили остальные орудия.

Бойцы Леру лежали, укрываясь за наскоро устроенными брустверами, а пушки противника тем временем долбили холм. Визжала и гудела шрапнель, высекала из скал искры, мощные толчки сотрясали землю под их животами, оглушали так, что они уже едва слышали крики раненых. Высоко в небо поднималось огромное облако пыли и гари. Оно поднялось так высоко, что его увидел находящийся в пятнадцати милях к северу от Вааля Шон Кортни.

– Похоже, Эйксону удалось захватить их врасплох, – пробормотал Саул.

– Да, ты прав, – согласился Шон. И тихо добавил: – Вот бедняги, черт бы их побрал.

– Интересно, почему это нам не дали поучаствовать в травле этого зверя, – проворчал вахмистр Экклс.

Далекий рокот пушечной канонады пробудил в нем жажду крови, и огромные усищи его задергались от разочарования.

– Несправедливо получается, сэр, ведь это мы полтора года гонялись за стариной-буром… могли бы и нас допустить к раздаче.

– Мы здесь в засаде, Экклс. Генерал Эйксон хочет их выкурить и погнать прямо на нашу конницу, но если кто пробьется через порядки загонщиков, тогда они наши, – пояснил ему Шон.

– Да я чего… я ничего… все равно как-то не совсем справедливо, – повторил Экклс. Но тут вспомнил о хороших манерах и добавил: – Извините, сэр.

Генерал Эйксон восторженно водил биноклем, разглядывая вдалеке группу холмов. Иногда сквозь дым и пыль не совсем отчетливо просматривались их вершины.

– Попались! Они у нас в руках, сэр! – улыбался Петерсон.

– Это точно, попались, – согласился Эйксон.

Чтобы слышать друг друга сквозь грохот орудий, приходилось кричать; лошади под ними дрожали и приплясывали.

Галопом подскакал курьер, отдал честь и вручил Петерсону донесение.

– Что там? – спросил Эйксон, не опуская бинокля.

– Николс и Симпсон заняли позиции для атаки. Они рвутся в бой, сэр.

Петерсон посмотрел на холмы, окутанные пылью и огнем, сопровождающими бойню.

– Им повезет, если найдут там хоть одного, кто способен драться, – добавил он.

– Найдут, – заверил его Эйксон.

Ярость артиллерийского огня не могла ввести его в заблуждение. Под Спион-Коп они остались живы в гораздо худших условиях.

– Вы что, хотите дать им уйти, сэр? – осторожно спросил Петерсон.

Эйксон еще минуту смотрел на холмы, потом опустил бинокль и достал из нагрудного кармана часы. Четыре часа. До наступления темноты оставалось еще три.

– Пора! – сказал он. – Пишите приказ к атаке.

Петерсон быстро нацарапал приказ и отдал на подпись Эйксону.

– Hier Kom Hulle! [88] Вот и они! (африкаанс) – донесся до Леру крик в нескончаемом грохоте рвущихся снарядов; этот крик подхватили, и он пошел по всей линии обороны.

– Вот и они!

– Pasop! [89]Они атакуют!

Он встал, и на мгновение к горлу подкатила тошнота – слишком наглотался ядовитых газов от разрывов. С трудом подавив дурноту, Ян Пауль посмотрел на реку. На секунду пелена пыли рассеялась, и он увидел продвигающиеся к холмам порядки крохотных солдат в хаки. Да, они пошли в атаку.

Он побежал к реке, где оборонялись свои:

– Подпускайте как можно ближе, бейте наверняка! Пока не дойдут до меток, не стрелять!

С этой части холма все поле боя раскрывалось перед ним как на ладони.

– Ja, так я и думал, – пробормотал он. – Заходят с двух сторон, хотят разделить нас.

На участок, прилегающий к реке, наступали все те же шеренги маленьких фигурок. Шеренги выгибались, выравнивались, снова выгибались, но медленно и верно подвигались все ближе. Передняя шеренга уже подошла к его меткам, поставленным на расстоянии в тысячу ярдов; еще пять минут – и они будут в пределах досягаемости прицельного выстрела.

– Видны хорошо, – бормотал Леру, пробегая глазами по рядам меток.

Пока большинство его людей сооружали укрепления вокруг холмов и вдоль реки, другие мерили шагами расстояние и ставили перед линией обороны метки, обозначающие прицельную дальность. Через каждые двести пятьдесят ярдов они строили небольшие пирамидки из камней и мазали их беловато-серой грязью с реки. Этой военной хитрости британцы, похоже, так и не поняли, и, пока они приближались, прицелы на винтовках буров были установлены с точностью до ярда.

– За реку можно не волноваться, – решил Ян Пауль. – Там они не прорвутся.

Он даже позволил себе усмехнуться:

– Учишь их, учишь, все без толку. Каждый раз тупо лезут в самое пекло.

Он переключил внимание на левый фланг. Отсюда им грозила опасность, следовательно, здесь он должен лично руководить обороной. Леру побежал обратно, на свою прежнюю позицию, а вокруг и над его головой все так же с неослабевающей силой продолжали рваться снаряды и шрапнель.