Уилбур Смит - Когда пируют львы. И грянул гром

После второго броска над холмом повисла тяжелая, жуткая тишина.

Шон сидел, прислонившись спиной к скале. Капрал протянул ему флягу с водой. Сначала Шон прополоскал рот от крови с застывшей слюной, сплюнув на землю розовую жидкость. Потом поболтал флягу, закрыл глаза и сделал пару глотков, наслаждаясь процессом питья.

– Спасибо. – Он отдал флягу хозяину.

– Может, еще? – спросил капрал.

– Нет, – помотал Шон головой и посмотрел на спускающийся вниз склон.

Солнце взошло уже довольно высоко. Лошади паслись на равнине, отбрасывая длинные тени. Но у самого подножия холма лежали мертвые животные, большинство застыли на боку, выставив окоченевшие ноги. На траве валялись разбросанные скатки одеял и прочее жалкое имущество убитых.

Люди в бурых мундирах, павшие с обеих сторон, почти терялись на фоне травы, словно сухие листья; большинство из них составляли британцы, хотя кое-где попадались и буры. Всех их в единое братство мертвых объединяла смерть.

– Мбежане! – тихо обратился Шон к сидящему рядом с ним на корточках зулусу. – Найди нкози Саула и приведи ко мне.

Он смотрел вслед уползающему прочь зулусу. В начале того бешеного атакующего галопа Мбежане отстал, но не успел Шон добраться до половины склона холма, как, оглянувшись, увидел, что тот стоит на коленях в двух шагах позади, держа наготове патронташ, чтобы отдать его Шону, когда понадобится. До этого момента они не сказали друг другу ни слова. Этого и не требовалось, оба давно понимали друг друга без слов.

Шон потрогал пальцем свежую царапину на лице и прислушался к негромким разговорам лежащих неподалеку бойцов. Два раза он ясно услышал голоса буров на плоской вершине холма, один раз оттуда даже зазвучал смех. Они находились очень близко, и от этого становилось не по себе.

Через несколько минут вернулся Мбежане, за ним ползком явился и Саул. Он посмотрел на Шона и быстро переменился в лице:

– Господи, что это с тобой? Где тебя так угораздило?

– Порезался, когда брился, – усмехнулся Шон. – Сядь посиди. Чувствуй себя как дома.

Саул прополз последние несколько ярдов и устроился за скалой, прикрывающей Шона.

– Что дальше? – спросил он.

– Десять минут отдыха, затем снова атакуем, – сообщил ему Шон. – Но на этот раз постарайтесь решительнее. Твоя задача: берешь половину людей и заходишь с той стороны холма. Экклс идет с тобой. Ударим по всему периметру одновременно. Когда будешь готов, сделай три выстрела один за другим, потом медленно считай до двадцати – и вперед. А я поддержу тебя с этой стороны.

– Будет сделано, – кивнул Саул. – Только на это потребуется время, так что жди.

Улыбаясь, он поднялся на колени и наклонился, чтобы дотронуться до плеча Шона.

Таким его Шон и запомнил на всю жизнь: большой рот со складками на углах, белозубая улыбка, трехдневная небритость на щеках, сдвинутая на затылок фетровая шляпа с широкими опущенными полями, падающие на лоб волосы, загорелое лицо с облупленным носом.

В скале у них за спиной оказалась сквозная трещина. Если бы Саул не наклонился к нему с этим жестом дружеской привязанности, то не подставился бы под пулю.

Снайпер увидел сверху краешек его шляпы над скалой и прицелился точно в щель. В тот момент, когда пальцы Саула коснулись плеча Шона, голова его показалась как раз в просвете щели, и раздался выстрел.

Пуля попала Саулу в правый висок, по диагонали прошила череп и вышла за левым ухом.

Их лица находились дюймах в восемнадцати друг от друга, Шон смотрел Саулу в глаза и улыбался в ответ. Удар пули перекосил лицо Саула, голова его лопнула, как воздушный шарик. Губы вытянулись, и улыбка в одно мгновение превратилась в отвратительную гримасу; Саул дернулся всем телом и свалился набок. Проехав немного вниз по склону, остановился, голова и плечи зарылись в милосердно прикрывшую их жесткую серую траву, растущую здесь между камнями, но туловище продолжало дрожать, и ноги дергались в последних конвульсиях.

Десять бесконечно длинных секунд Шон сидел без движения, сохраняя все то же выражение лица. Он никак не мог поверить в то, что видел своими глазами. Потом лицо его сморщилось.

– Саул! – проговорил он скрипучим голосом. – Саул! – повторил на этот раз громче, резче. До него наконец дошел смысл произошедшего.

Он медленно встал на колени. Тело Саула больше не двигалось. Совсем не двигалось, словно он прилег отдохнуть и уснул.

Шон снова раскрыл рот, но теперь издал совершенно нечленораздельный крик. Так ревет старый буйвол, когда пуля попадает ему прямо в сердце, – именно такой горестный вопль вырвался из груди Шона. Низкий, содрогающийся вой, который долетел до ушей всех укрывшихся вокруг него в скалах, в том числе и буров, засевших на плоской вершине холма.

К телу Саула Шон не притрагивался, даже не пытался. Просто сидел и смотрел на него.

– Нкози, – проговорил Мбежане, потрясенный выражением его лица.

Мундир Шона одеревенел от собственной засохшей крови. Глубокая царапина на щеке распухла и горела, из нее текла бледная жидкость. Но больше всего Мбежане встревожило выражение его глаз.

– Нкози, – повторил Мбежане, пытаясь успокоить его.

Однако Шон не слышал его. Выражение горя ушло, теперь глаза его остекленели безумием. Он яростно напряг плечи, нагнул голову и зарычал, как дикий зверь.

– Бей их! Бей этих подонков!

Вскочив на ноги, он перепрыгнул через скалу и виляющими прыжками, вцепившись в штыковую винтовку, бросился вверх.

– Вперед! – орал он, карабкаясь по склону так быстро, что в него попала всего одна пуля.

Это его не остановило, он быстро перелетел через край холма и с диким ревом стал раздавать удары штыком и прикладом направо и налево.

Четыре сотни его бойцов рванулись вслед за ним и хлынули на площадку. А Шон уже успел оказаться лицом к лицу с Яном Паулем Леру.

На этот раз схватка оказалась неравной. Ян Пауль был изнурен и болен. Перед Шоном теперь находился изможденный скелет. В его винтовке не осталось патронов, он возился, пытаясь втиснуть в магазин новую обойму.

Ян Пауль поднял голову и узнал Шона. Увидел его высокую фигуру, заляпанную кровью. Увидел в его руках винтовку со штыком, горящие безумием глаза.

– Шон! – сказал он и поднял пустую винтовку, чтобы защититься от штыка. Но не смог удержать.

Навалившись всем весом, Шон легко отбросил штыком винтовку Яна Пауля. Стальное лезвие, преодолевая сопротивление плоти, скользнуло в его тело, и Ян Пауль со штыком в груди упал на спину.

– Шон! – крикнул он.

Шон шагнул к нему ближе, рывком вытащил штык. Обеими руками он снова поднял винтовку, изготовившись еще раз вонзить в неприятеля штык.

Они смотрели друг другу в глаза. Волна атакующих британцев хлынула мимо, и они остались одни. Один раненый лежал на траве, другой, тоже раненый, подняв винтовку со штыком, стоял над ним и смотрел безумными глазами.