Франческо Габриэли - Крестовые походы. Взгляд с Востока. Арабские историки о противостоянии христианства и ислама в Средние века

Он послал людей к цитадели, чтобы принять ее капитуляцию с обещанием безопасности, и наша вера снова воцарилась там, где прежде обитала вера ложная. Графиня Тверии защищала цитадель и перенесла туда все свое имущество. Султан обещал безопасность ей и ее спутникам и имуществу, и она отбыла в Триполи, в город, принадлежавший ее супругу графу. И снова в Тверии поселился народ истинной веры, и Сарим ад-Дин Каймаз ан-Наджми был назначен правителем. Тем временем Саладин стал лагерем за пределами Тверии, избавив человечество от зла, и его армия заняла всю равнину.

(Этот эпизод, описанный нашим очевидцем, в обычном для него высокопарном стиле, с приукрашиваниями и преувеличениями, является пятном на легендарном великодушии и благородстве Саладина; причиной убийства стала ненависть, которую вызывали у мусульманской стороны оба ордена, воевавшие ничуть не более гуманно и по-христиански, чем их противники.)

В понедельник, 17-й день второго месяца раби, через два дня после победы, султан собрал взятых в плен тамплиеров и госпитальеров и сказал: «Я очищу землю от этих нечестивцев». Он объявил о выплате пятидесяти динаров каждому, кто взял одного из них в плен, и ему сразу же привели не меньше сотни рыцарей. Султан велел их обезглавить, посчитав, что лучше они будут мертвыми, чем в заключении. С ним была большая группа ученых и суфиев, а также некоторое количество набожных людей и аскетов. Каждый просил, чтобы ему позволили убить одного из них, вынимал из ножен меч и засучивал рукава. Саладин с радостным лицом сидел на возвышении. Неверные пребывали в отчаянии. Войска собрались вокруг. И бойня началась. (Далее следуют описания убийств, перемежающиеся восхвалениями действий правоверных и восторженными метафорами; если коротко и без велеречивости, зверское убийство рыцарей избавило землю от всех зол.)

Султан отправил франкского короля в Дамаск вместе с его братом, Хамфри, правителем Джубайля, Великим магистром тамплиеров и великими баронами, которые были взяты в плен. Там их заключили в тюрьму. Армия разошлась по домам с пленными и добычей.

Ибн аль-Атир

Когда Саладин завершил покорение Аскалона и окрестностей, он послал за египетским флотом и крупным контингентом войск под командованием Хусам ад-Дин Лулу аль-Хаджиба, человека, известного своей храбростью, энергией и инициативой. Эти силы вышли в море, перерезая связи франков. Они нападали на каждое франкское судно, которое видели, захватывали каждую галеру. Когда они прибыли и Саладин мог положиться на их поддержку, он выступил из Аскалона в Иерусалим. Почтенный патриарх Ираклий, имевший больше авторитета, чем сам король, был там, а с ним и Балиан ибн Барзан, правитель Рамлы, Балиан Ибелин, имевший почти такой же высокий ранг, как король. Рацари, пережившие Хаттин, тоже собрались там. Жители этого региона, Аскалона и других мест, тоже были в Иерусалиме, так что там было очень много народа, и каждый был готов умереть, но не пустить мусульман в город. Жертвовать жизнью, собственностью и сыновьями было для них частью долга. Они укрепили город всеми доступными средствами, после чего поднялись на стены, исполненные решимости защитить его любой ценой. Все они выказывали решимость сражаться до последнего. Они построили катапульты, чтобы отразить попытки приблизиться к городу и штурмовать его. Во время наступления Саладина один из эмиров вышел вперед со своим отрядом, не постаравшись защитить себя. Отряд франков, покинувший Иерусалим, чтобы разведать обстановку, столкнулся с ним, и во время стычки сам эмир и еще несколько человек были убиты, что принесло большое горе мусульманам. В середине месяца раджаб / сентябре 1187 года они осадили Иерусалим. Приблизившись, они увидели на стенах пугающую толпу людей и услышали гул голосов людей, собравшихся за стенами, что дало им возможность оценить число защитников. Пять дней султан ездил вокруг города, чтобы решить, в каком месте лучше атаковать, поскольку город был укреплен лучше, чем когда-либо раньше. Единственное слабое место было с северной стороны, возле Баб-аль-Амуд (Дамасские или Шхемские ворота) и церкви на горе Сион. Поэтому в 20-й день месяца раджаб Саладин перевел свою армию к северной стороне и в тот же вечер начал собирать осадные машины. На следующее утро все они были готовы, и начался обстрел стен. Франки отвечали, обстреливая противника своими катапультами. Началось самое ожесточенное сражение, которое только можно себе представить. Каждая сторона относилось к битве как к своей абсолютной религиозной обязанности. Командирам не приходилось подгонять или подбадривать своих людей. Они сдерживали врага, не жалея сил, и отбивали атаки, не отступая ни на шаг. Каждое утро франкская кавалерия совершала вылазки, вызывая противника на бой. В стычках многие были убиты. Среди мусульманских мучеников был эмир Изз ад-Дин Иса ибн Малик, один из главных эмиров и сын правителя Джабара. Каждый день он лично возглавлял атаку, и своей смертью заслужил великую милость Аллаха. Этот человек был дорог всем своим людям, и его смерть явилась для них большим горем. Они устремились в едином порыве, выбили франков с их позиций и оттеснили обратно в город. Когда мусульмане дошли до рва, они переправились через него, подошли к стене и начали делать подкоп, оставаясь под защитой лучников и артиллерии, благодаря которым на стене не было франков. Затем они заполнили подкоп горючими материалами.

Когда франки увидели, как энергично мусульмане атакуют, какой постоянный и эффективный огонь исходит от их баллист и как активно саперы ведут подкопы под стены, не встречая сопротивления, они пришли в отчаяние, и их лидеры собрались на совет. Они решили попросить гарантии безопасности и покинуть город, сдав его Саладину. Они послали депутацию к Саладину, но, когда они заговорили об условиях капитуляции, Саладин отказался пойти им навстречу, сказав, что мусульмане обойдутся с ними так же, как франки обошлись с населением Иерусалима, когда взяли его в 492/1099 году. Им предстоит испытать на себе убийства, порабощение и другие зверства. И послы вернулись с пустыми руками. Тогда Балиан ибн Барзан потребовал гарантий безопасности для себя лично, чтобы он мог предстать перед Саладином и поговорить с ним. Согласие было дано, и, прибыв к султану, франк сразу потребовал всеобщей амнистии в обмен на капитуляцию. Султан отказал ему и вообще не выказывал никакой склонности к проявлению милосердия. Придя в отчаяние, Балиан заявил: «Знай же, о султан, нас в этом городе очень много – сколько, знает только Бог. Пока мы сражаемся не в полную силу, надеясь спасти свои жизни, рассчитывая, что ты пощадишь нас, как уже пощадил других. Все потому, что мы боимся смерти и любим жизнь. Но если мы поймем, что смерть неминуема, тогда, видит Бог, мы убьем своих жен и детей, сожжем свое имущество, чтобы не оставить тебе ни динара, ни драхмы, ни одного мужчины, женщины или ребенка, которого ты мог бы обратить в рабство. Когда это будет сделано, мы разрушим Святую скалу и Масджин аль-Акса, так же как другие святые места, и убьем всех до одного мусульманских пленных – а их у нас 5000. Еще мы убьем всех принадлежащих нам животных. И после этого мы выйдем на бой с вами. Мы будем сражаться не на жизнь, а на смерть, и каждый человек, прежде чем падет мертвым, убьет несколько врагов. Мы умрем с честью или одержим почетную победу». Саладин позвал своих советников, и все они высказались за то, чтобы дать франкам гарантии, которых они требовали, не вынуждая их идти на крайние меры, исход которых трудно предположить. «Давай считать, что они уже наши пленные, – сказали они, и пусть они выкупят себя на условиях, которые мы примем». Султан согласился дать франкам гарантии безопасности, если каждый человек, богатый или бедный, заплатит десять динаров, женщины – пять динаров, дети обоего пола – два динара. Все, кто заплатит эту сумму в течение сорока дней, смогут свободно уйти, а те, кто не заплатят, попадут в рабство. Балиан Ибелин предложил 30 000 динаров, как выкуп за бедных, и его предложение было принято. Город был сдан в пятницу, 27-й день месяца раджаб / 2 октября 1187 года. В этот памятный день мусульманские флаги были подняты над стенами Иерусалима. У каждых ворот Саладин поставил эмиров, которые должны были требовать выкуп у жителей. Но они обманывали, выполняя свои обязанности, и делили между собой деньги, которые иначе наполнили бы государственную казну на благо всех. В Иерусалиме было 70 000 кавалеристов и пехотинцев, не считая женщин и детей. Такое большое количество людей не является удивительным, если принять во внимание, что там были люди из Дарума, Рамлы, Газы и других мест. Их было так много на улицах и в церквях, что трудно было пройти. Признаком их числа является тот факт, что большинство из них заплатили выкуп, и Балиан Ибелин освободил 18 000 человек, за которых выплатил 30 000 динаров, и, помимо этого, тех, кто не смогли заплатить и были взяты в плен, осталось 16 000 человек – мужчин, женщин и детей.