Франческо Габриэли - Крестовые походы. Взгляд с Востока. Арабские историки о противостоянии христианства и ислама в Средние века

Некоторые эмиры знали, что выходцы из их феодальных поместий жили в Иерусалиме, и освободили их, заплатив выкуп самим себе. Другие одевали франков в одежду мусульманских солдат, выводили из города и требовали выкуп, размер которого устанавливали сами. Кое-кто просил Саладина подарить ему сколько-нибудь франков, и, когда получали их, требовали выкуп для себя. В целом в казну попала лишь небольшая сумма.

В Иерусалиме жила женщина, которая была замужем за византийским королем, ставшая монахиней (эта деталь затрудняет ее идентификацию с Марией Комниной, вдовой Амальрика (Амори) I и впоследствии супругой Балиана Ибелина). При ней была многочисленная челядь, а также она владела большим количеством золота и драгоценных камней. Она попросила гарантий безопасности для себя и своих домочадцев. Султан дал ее и позволил ей уехать. Точно так же он освободил королеву Иерусалима Сибиллу, супруг которой, Ги де Лузиньяна, заключенный в тюрьму Саладином, стал королем франков при посредстве супруги и управлял королевством от ее имени. Султан позволил ей забрать свое имущество и своих людей, и она попросила разрешения присоединиться к мужу, содержавшемуся в крепости Наблус. Разрешение было дано, и она отправилась в Наблус, чтобы быть с мужем. Супруга Арната из Керака, которого Саладин казнил в день Хаттинского сражения, тоже предстала перед ним (Стефания, мать Хамфри Торонского). Она просила за сына, который был пленным. Саладин сказал: «Если ты сдашь мне Эль-Керак, я его отпущу». Женщина отправилась в крепость, но бывшие там франки не позволили ей сдать крепость, и Саладин не отпустил ее сына, отдав ей только слуг и имущество.

Великий патриарх франков покинул город с сокровищами из Купола Скалы, Масджид аль-Акса, церкви Воскресения, и других. Один Аллах знает, сколько было этих сокровищ. Он также взял с собой деньги. Саладин не чинил ему препятствий и, когда ему посоветовали отобрать все для нужд ислама, ответил, что не откажется от своего слова. Он взял с патриарха только десять динаров и выделил эскорт, чтобы сопроводить его до Тира.

В самой верхней части Купола Скалы был установлен большой позолоченный крест. В пятницу, когда мусульмане вошли в город, несколько человек забрались на купол, чтобы убрать крест. Лишь только они достигли креста, снизу донесся громкий крик – и из города, и из-за стен. Мусульмане кричали от радости, а франки – от горя. Крик был такой громкий, что земля содрогнулась.

Когда город был взят, и неверные покинули его, Сала-дин приказал, чтобы святыням был возвращен их первоначальный облик. Тамплиеры построили свое жилье рядом с мечетью аль-Акса, а их склады, отхожие места и другие помещения заняли часть территории мечети. Все это было ликвидировано, и мечети возвращен ее изначальный облик. Султан велел очистить Купол Скалы от всех загрязнений и омыть розовой водой, это было сделано. В следующую пятницу, 4-й день месяца шабан / 9 октября мусульмане провели там общую молитву. Среди них был султан, который также молился в мечети Скалы вместе с Михий ад-Дин ибн Заки, кади Дамаска, имамом и проповедником. (Аль-Акса и Купол Скалы, так называемая мечеть Умара, были рядом, но отдельно друг от друга; из этого отрывка ясно, что церемония проводилась в аль-Аксе; Саладин также молился в Куполе Скалы, что следует из рассказа Имад ад-Дина.) Саладин назначил кади и имама для пяти канонических молитв и велел построить для него кафедру. Ему сказали, что Нур ад-Дин некогда заказал кафедру в Алеппо, которую приказал украсить как можно лучше, сказав: «Мы установим ее в Иерусалиме». Плотникам потребовалось много лет, чтобы ее сделать, и ей нет равных во всем исламском мире. Саладин сразу велел привезти ее из Алеппо и установить в Иерусалиме – через двадцать лет после того, как она была сделана. Это было одно из благородных дел Нур ад-Дина, да будет Аллах к нему милостив. (Как мы уже говорили, ибн аль-Атир никогда не упускал возможности выразить свою привязанность к Зангидам.)

После пятничной молитвы Саладин отдал приказ реставрировать аль-Аксу, украсив ее, отделав мрамором и мозаикой. Был доставлен мрамор небывалого качества и золоченые мозаичные плитки из Константинополя, а также другие необходимые материалы, хранившиеся много лет, и начались реставрационные работы. Чтобы скрыть изображения, покрывавшие стены, франки установили мраморные плиты, которые Саладин приказал снять. Кроме того, стены были покрыты мрамором, потому что священники продавали кусочки скалы паломникам, платившим за них золотом, в надежде на благотворное влияние священного камня на здоровье. Каждый из паломников, вернувшись на родину с таким камнем, должен был построить для него церковь и поместить в алтарь. Один из франкских королей Иерусалима, опасаясь, что скала может и вовсе исчезнуть, велел для сохранности покрыть ее мрамором. Когда плиты были сняты, Саладин приказал принести в мечеть несколько красивых копий Корана, которые использовались в молитвах. Он устроил там чтецов Корана, которых осыпал богатыми дарами. Так ислам был восстановлен там во всей своей чистоте и красоте. Благородная цель завоевания была достигнута. После Умар ибн аль-Хаттаба (второй халиф, 634–644, при котором мусульмане взяли Иерусалим в первый раз в 637 году) вторым человеком, завоевавшим Иерусалим для ислама, стал Саладин.

Франкское население Иерусалима, еще остававшееся в городе, начало продавать за бесценок свои пожитки, чтобы не нести с собой. Все это скупали купцы армии и нефранкские христиане Иерусалима. Последние попросили разрешения Саладина остаться в своих домах при условии, что они будут платить налоги, и он дал такое разрешение, и теперь они скупали имущество франков. То, что франки не могли продать, они бросали. Среди брошенного имущества иерусалимских франков были даже мраморные плиты, мозаики и великолепного качества мраморная колонна.

Имад ад-Дин

Саладин выступил из Аскалона в Иерусалим, победоносный в своей решимости. Его спутницами были победа и слава. Он укротил непокорного жеребца своих желаний и сделал плодородными луга своего богатства. (Далее следуют многословные восхваления и его славной непобедимой и так далее армии.) Весть дошла до Иерусалима, и сердца его обитателей затрепетали от ужаса перед армией ислама. Франки, узнав о приближении Саладина, пожелали никогда не рождаться на этот свет. Так было с франкскими лидерами Балианом ибн Барзаном и великим патриархом, и с Великими магистрами орденов тамплиеров и госпитальеров. Балиан был встревожен, пребывал во власти душевной тоски, блеск гордости патриарха потускнел, все франки чувствовали себя неуютно в своих жилищах, словно оказались в ловушках для нечестивцев. Они хотели что-то делать, но не могли договориться между собой. Франки отчаялись и в конце концов, не найдя никакого выхода, решили отдать свои жизни за Иерусалим.