Эмилио Сальгари - Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры

– Сеньор граф, я надеялся увидеть вас здесь. Многие флибустьеры из более старшего поколения знали трех корсаров и сражались под их началом. И хотя вашим отцом и дядьями руководила личная месть, они нанесли жестокий удар испанскому владычеству в Мексиканском заливе. Вот моя рука, вот мои люди, готовые следовать за вами куда пожелаете.

– Я прибыл сюда, чтобы предложить вам одно небезопасное дельце, – ответил корсар.

– Вы же знаете, сеньор граф, что ни одно дельце не может испугать Береговое братство, как нас называли много лет. Что же вы хотите от нас?

– Взятия Новой Гранады, – ответил сеньор ди Вентимилья.

– Черт возьми! – сказал Гронье. – Это все равно что требовать головы губернатора Панамы, взятия Мехико или Куско. Новая Гранада – один из самых укрепленных городов Никарагуа, сеньор граф.

– Вы испугались? Тогда я возьму город с господином де Люсаном.

– Черт возьми, да не спешите вы так, сеньор граф. Там можно поживиться сказочными сокровищами…

– От которых я готов отказаться в пользу ваших людей и флибустьеров сеньора Люсана.

– Всем известно, что три знаменитых корсара были очень богатыми людьми, – проговорил Гронье. – Что вы хотите для себя?

– Только одного человека.

– Пленника? – спросил с удивлением флибустьер.

– Вовсе нет.

– Что за черт!.. Тогда, без сомнения, речь идет об очень ценном фрукте.

– О маркизе де Монтелимаре.

– Губернаторе Пуэбло-Вейо?

– Именно так.

– Он убежал от вас? Мне говорили, что вы взяли приступом этот городок, сеньор граф.

– Мне не повезло; я прибыл туда слишком поздно, сеньор Гронье.

– Сколько у вас людей?

– Сто пятьдесят, вместе с людьми де Люсана.

– И у меня столько же, – раздумывал Гронье. – Если Франсуа л’Олоне, имея всего третью часть наших сил, сумел захватил Маракайбо, я бы очень и очень удивился, сеньор граф, если бы мы не смогли штурмом овладеть Новой Гранадой, схватить вашего маркиза, кучу пиастров да еще кой-кого взять в плен.

– Верно, сеньор Гронье.

– А маркиз в городе?

– Я в этом не уверен.

– Идет, – сказал после непродолжительного молчания флибустьер. – Посмотрим, чем заряжены пушки, защищающие форт Новой Гранады, – железом или горячей водой. Уважающий себя флибустьер ни в чем не может отказать сыну Красного Корсара. Сеньор граф, приглашаю вас в свою бедную палатку, а завтра мы выступаем.

– Вот это парень, – сказал дон Баррехо, который присутствовал при состоявшемся на пляже разговоре, оборачиваясь к своим неразлучным друзьям: фламандцу и Мендосе.

– Настоящий флибустьер, – ответил баск.

– Вы когда-нибудь бывали в этом городе, сеньор Мендоса?

– Поскольку у меня никогда не было желания получить паспорт на тот свет, я всегда остерегался входить в города, защищенные слишком большим количеством пушек.

– Ну, таверны-то мы там, надеюсь, найдем!..

– Чтобы гранадцы пили воду? – сказал фламандец. – Да никогда я в это не поверю.

– И я тоже, дон Баррехо, – согласился Мендоса. – Думаю даже, что мы там найдем бочонки с содержимым получше того, которое мы пробовали в Пуэбло-Вейо. Гранада снабжает вином Панаму, а поскольку в Панаме находятся вице-король и высшие чиновники, я более чем уверен, что мы найдем там подвальчики с чудесным набором вин. Однако вы, сеньор гасконец, меня поражаете.

– Это почему же? – спросил отчаянный забияка.

– Я сказал бы, что вы стали флибустьером скорее из желания пить испанские вина, чем из алчности. Тем не менее мне кажется, что и дублоны вам не помешают.

– Они появятся позже, – ответил гасконец. – Пойдем лучше поищем место, где можно было бы поесть и выпить. Несколько дублонов еще задержались в моих карманах; я был бы счастлив, если бы можно было их проесть и пропить. Черт возьми!.. Да, гасконцы всегда щедры!

На острове Сан-Хуан-де-Пуэбло потратить деньги было нетрудно, потому что укрывшиеся на нем флибустьеры устроили там, как мы уже говорили, маленькую Тортугу.

Несмотря на постоянные угрозы со стороны испанцев, эти грозные морские бродяги развлекались во всю, профукивая награбленные богатства с расточительностью набобов.

Метисы, прибывшие с континента с богатым запасом продуктов и, главным образом, вин и прочих крепких напитков, понастроили на острове бараков, продавая свой товар по неслыханно высоким ценам.

Флибустьеры же, как истинные разбойники, платили не задумываясь. Да и чем для них были деньги?

В чем в чем, а в деньгах бандиты никогда не знали недостатка!..

Трое друзей легко нашли поэтому обширный шатер, где множество людей весело пили, дулись в карты или танцевали с испанскими пленницами под звуки гитар, на которых играли негритянские музыканты.

– Да это страна изобилия, – сказал дон Баррехо, садясь за длиннющий стол с краю. – Бьюсь об заклад, что эти испанки никогда так не развлекались, как здесь, с разбойниками.

– Спокойней, сеньор гасконец, – возразил баск. – Иногда эти развлечения дорого обходятся пленникам и пленницам.

– Почему? Разве с этими сеньорами плохо обходятся?

– Очень даже хорошо. Беда корсару, посмевшему плохо обойтись с пленницей. Порой, однако, наступают грустные дни, и улыбки этих несчастных превращаются в кровавые слезы.

– Что вы хотите сказать?

– Что если родственники или власть не выплачивают за них выкуп, флибустьеры заставляют пленников, будь то мужчины или женщины, тянуть жребий.

– Ну и?..

– Несчастному или несчастной, на чью долю выпадет черная метка, отрубают голову и отсылают ее губернатору, чтобы вынудить того платить.

– Это гадко.

– Что вы хотите? Идет война. Здешние испанцы не более великодушны: когда им удается поймать одного из наших, они вешают его без всякого сострадания.

– Значит, надо остерегаться, чтобы не попасть в руки испанцев, – сказал фламандец.

Они заказали несколько бутылок и копченую ветчину, а потом принялись за еду и питье.

Но едва они успели осушить стаканы, как оглушительный грохот заставил их вскочить на ноги.

– Пушка! – закричал дон Баррехо.

Все находившиеся в шатре флибустьеры выбежали наружу, прихватив с собой аркебузы, за ними с громким визгом устремились женщины-пленницы и гитаристы, побросавшие свои инструменты.

– Что там такое случилось? – спросил гасконец, обнажая драгинассу.

– Это испанские пушки, – определил Мендоса.

Оказавшись на улице, друзья ринулись к маленькой бухточке, где стояла на якоре флотилия флибустьеров, состоявшая из одного корабля и полудюжины баркасов.

Прибежавшие на берег флибустьеры пребывали в большом замешательстве. Сюда же пришли граф ди Вентимилья, Гронье и де Люсан.

Вдали продолжала грохотать пушка.

Пятнадцать кораблей, выстроившись в две линии, медленно приближались к острову. Это шел испанский тихоокеанский флот, которому приказали закрыть путь корсарам, прибывающим со стороны Магелланова пролива и мыса Горн, могучая эскадра, которой было под силу навсегда очистить западноамериканское морское пространство от дерзких разбойников, если бы на то был соответствующий приказ.