Александр Тамоников - Вражья дочь

— Да, ротмистр.

Вскоре в комнату явился второй хорунжий роты Голубицкого.

— Слушаю, пан ротмистр.

— Ты, помнится, ходил с полусотней по округе.

— Было дело.

— На починок Веселый заглядывал?

— Это то поселение, что построил пан Адамович?

— Да.

— Туда мы не заходили. Находились рядом, посмотрели с дороги и пошли обратно. Там было тихо.

— А сейчас на этом починке все по-иному.

Хорунжий вскинул брови:

— Не разумею, пан ротмистр.

— Починок выкупил купец из Бельдево, некий Коваль. Он, как оказалось, связан с Москвой. Сейчас на этом хуторе, пан хорунжий, спокойно стоит русская дружина, правда, совсем небольшая.

— Что? — От изумления Качек открыл рот. — Дружина? Русская? У нас под боком?

— Да ты успокойся. Я знаю о ней.

— Но почему она здесь?

— Странный вопрос, хорунжий. Зачем воеводе основной рати высылать к стану врага, в данном случае сюда, к Полоцку, десятка два своих воинов?

— На разведку, конечно.

— Верно. Но не только для этого. Русские прознали про наши подземные склады с провизией и оружием. Эта дружина должна найти их.

— Но как тайное стало явным для русских?

Ротмистр внимательно посмотрел на хорунжего и спросил:

— Ты, Оскар, вчерашний вечер в шинке провел? Или в публичном доме Рафала Леберга?

— Нет. Я был у себя.

— Тогда почему задаешь такие глупые вопросы? Тебе ведь прекрасно известно, что мы засылали своих людей на Москву, в Псков, Новгород, другие русские города. Царь Иван поступает точно так же, отправляет лазутчиков к нам. Обычное дело для войны.

— Да, конечно. Но ведь об этих складах мало кто знал.

— И все же тайное, как ты выразился, стало явным. Русские знают о складах, но не о том, где они расположены. А главное состоит в том, что им ничего неизвестно о ходах, ведущих к ним. Дабы это выяснить, русский Царь и послал сюда дружину.

— Не представляю, как ее воевода выполнит это задание.

Голубицкий усмехнулся и заявил:

— А никто и не говорит, что он его выполнит. Эти склады и ходы пока не касаются тебя. Придет время, когда все мы столкнемся с дружиной и уничтожим ее. Но сейчас ты должен будешь заняться другим делом.

— Каким именно? Я весь во внимании.

— Речь идет о воеводе этой дружины. Надо посмотреть, насколько умело он управляет своими людьми. А для этого тебе придется сделать то, без чего ты обошелся в прошлый раз, когда выходил к починку.

— Не понимаю.

— Тебе надо взять полусотню, пройти с ней через Бельдево, Черемки до озера Перское, затем резко развернуть ее и вывести к починку. Застанешь там русскую дружину, вступай в бой. На твоей стороне будет численное превосходство и неожиданность. А если дружины не будет, то это обстоятельство покажет нам, что мы имеем дело с весьма опытным воеводой. Мы в любом случае получим выгоду.

— Извини, пан ротмистр, но какая выгода от того, что русские уйдут?

— А такая, Оскар, что они уже не будут чувствовать себя вольготно у стен крепости. Их воеводе придется больше людей выставлять на охрану, устраивать запасной лагерь. Он будет отвлечен от основного задания и в то же время обязан выполнять его.

Хорунжий улыбнулся и сказал:

— Да, я понял. Ты хочешь создать трудности русской дружине, возможно, вынудить воеводу разделить ее на десятки.

— Я желаю, чтобы русский воевода понял, что легкой жизни мы ему не дадим. Городская рать не сидит сиднем в ожидании подхода войска Царя Ивана, тем более не страшится его и готова к сражению. Если этот воевода уведет дружину с хутора до подхода твоей полусотни, то у него возникнет вполне резонный вопрос. Почему так спокоен гарнизон крепости, который меньше царской рати в десятки раз. Ответ на него может быть один. Подобное спокойствие объясняется только тем, что у Короля и Великого Князя есть силы, способные быстро подойти к Полоцку и дать русским достойный отпор. Да, на начальном этапе этой захватнической войны наши противники добивались выдающихся побед, но им доводилось и терпеть досадные поражения. Ты же помнишь, как в прошлом году отряд коронного гетмана Станислава Лесновольского отразил нападение на Невель рати под предводительством князя Андрея Курбского, именитого и сильного воеводы Царя Ивана Четвертого. Это самый яркий пример. Были у русских и другие неудачи. Полоцк — сильная крепость. Король принимает меры, дабы мы не оставались без помощи. К тому же в былые времена русские не единожды пытались взять город и не смогли это сделать. Та же участь ждет и Ивана Грозного, который лично решил вести сюда войска. Это будет первое его крупное поражение. Ореол непобедимого полководца развеется. Оборона Полоцка станет поворотным пунктом во всей Ливонской войне. Да, так и будет.

Хорунжий готов был аплодировать, но ротмистр от пафосной речи быстро вернулся к делам насущным.

— Ты все понял, Оскар? — спросил он.

— Да, пан ротмистр. Когда прикажете выходить?

— Завтра поутру и отправляйся. Веди полусотню именно так, как я сказал, дабы не спугнуть русскую дружину раньше времени.

— Да, пан ротмистр.

— Кого возьмешь десятниками?

— Вальдека Рица и Каруся Дуду.

Голубицкий утвердительно покачал головой:

— Что ж, выбор хороший. Удачи тебе, Оскар. Жду доклада завтра к вечеру.

— Благодарю. Дозволь идти?

— Ступай!

— Да, пан ротмистр. — Бедейчик ушел.

Ротмистр прошелся по палате.

«Правильно ли я делаю, посылая полусотню к починку без совета с воеводой? И вообще, верны ли мои действия?

То, что воевода был бы против рейда, сомнений не вызывает. Довойна боится сделать лишнее движение, не будучи уверенным в том, что не понесет за это наказания».

Голубицкий сидел за столом и напряженно думал, рассматривал все возможные последствия своего решения. Минуло время обеда, а он все сидел на месте.

Солнце начало клониться к закату. Только тогда ротмистр резко встал.

«Прочь сомнения. Я все делаю правильно. Русский воевода не должен спокойно чувствовать себя у крепости.

Мне нельзя показывать противнику, что я знаю об этой дружине. Но и особо вольничать русские не должны. Иначе их воевода может почуять, что я с ним играю. Тогда его действия станут непредсказуемыми. Он не уйдет, не уведет дружину. А вот что предпримет, попробуй угадай.

Сложности ему надо создать даже для того, чтобы он не сомневался в том, что мы полностью готовы к обороне. Как ни странно, но чем больше трудностей встретит на своем пути русский воевода, тем прочнее будет у него уверенность в том, что он выбрал верный путь.

Вот этого Довойне не понять. А посему придется мне брать ответственность на себя».

Ротмистр проследовал в столовую. Прислуга знала, что он не обедал, и быстро накрыла стол.

После трапезы Голубицкий приказал вызвать к нему хорунжего Витейского.