Бьярне Ройтер - Кольцо принца Файсала

Тото улыбнулась, заметив, что вчера вечером они отправили его домой как раз вовремя.

Том оделся, отметив, что работы на поле уже давно началась. Но раз Йооп не пришел и не растолкал его, то он мог бы с полным правом спать и дальше.

Но тут оказалось, что Том должен принести госпоже чай. На кухне его уже ждал готовый поднос.

Бесси покосилась на него, когда он, мучимый похмельем, кинулся пить воду. В отличие от Тото, она слишком хорошо помнила дебют Тома в качестве виночерпия; к тому времени, когда гостей начали обносить во второй раз, подавая главное блюдо, Том, уже вовсю шатаясь, бороздил пространство вокруг стола, изображая из себя парусник, и выглядел как настоящий позор для «Арон Хилла».

– Виночерпий – он и есть виночерпий, – пробормотал Том и плеснул себе водой в лицо.

– Виночерпий должен пробовать, а не дурачиться.

– Я вовсе не дурачился.

Бесси больно ткнула Тому в грудь указательным пальцем.

– Ты стоял у рояля с британским офицером и, хлебая портвейн прямо из горлышка, утверждал, что прибыл на Ямайку на спине сельдевой акулы, которую ты якобы заарканил, предварительно дав ей слабительного порошка.

– Я такое говорил?

Бесси утвердительно кивнула.

– Черт, должно быть, я и вправду здорово напился, – простонал Том и потер ладонями ноющую голову.

Короткое время спустя незадачливый виночерпий был впущен в спальню Сары Бриггз – комнату с высоким потолком и скудным освещением. Над кроватью висела большая картина, изображавшая Христа, распятого на кресте. Худой мужчина с устремленными к небу глазами выглядел страшно замученным. Тому не нравилось на него глядеть, но все же он не мог отвести от картины глаз. У Иисуса на груди виднелась большая кровоточащая рана, и, по мнению Тома, он выглядел таким же изнуренным, как и Рамон Благочестивый. В раннем детстве Том слышал много историй об Иисусе, и он всегда представлял его высоким сильным мужчиной, настоящим лидером и немножко воином. Поэтому теперь парень с удивлением взирал на этого беднягу, который был не толще Бибидо. Том подумал, что если бы Иисус не умер на кресте, то он бы точно помер от дизентерии. И еще – если бы подобное полотно висело у него над постелью, то он бы всю ночь глаз не сомкнул. Представив себе Иисуса, висящего в собачьей будке, Том широко ухмыльнулся, но тут же снова стал серьезным, увидев, что миссис Бриггз смотрит на него. Она лежала в большой кровати с балдахином, одетая в ночную рубашку и чепчик.

Том никак не мог понять, чем пахнет в комнате, но потом догадался, что это была смесь ромашки, камфары, дамских духов и пыли.

Сдержанным жестом госпожа велела Тому приблизиться и сказала, что была бы очень ему признательна, если бы он двигался как можно тише. И прочел бы ей отрывок из Псалтыря.

Том уставился на Библию, лежавшую на прикроватном столике.

– Можешь сесть на стул. И передай мне мои пилюли и стакан.

Том сделал, как ему было велено. Миссис Бриггз взяла две пилюли и запила их глотком воды.

– Я принимаю их в качестве лекарства. Я страдаю от анемии, кроме того, у меня нервная меланхолия. Но я охотно несу это бремя, будучи уверенной, что Господь хочет меня испытать, дабы узнать, достойна ли я его. Всех нас ждет наказание, ибо, как сказано в Священном Писании, после гибели этого мира останется лишь один остров, и на этом острове будет жить всего один человек, как свидетельство тех времен, когда люди еще населяли Землю и та была обильной и процветающей.

Том пробормотал что-то сочувственное и, вздохнув, открыл Библию и начал читать Псалтырь с самого начала.

Миссис Бриггз перебила его, велев начать с двадцать шестой главы.

Том откашлялся и признался, что давно уже не читал вслух.

– Рассуди меня, Господи, – забормотал он, – ибо я ходил в непорочности моей, и, уповая на Господа, не поколеблюсь.

Тому приходилось читать по слогам, но ему на помощь пришла госпожа, которая знала текст наизусть.

– Искуси меня, Господи, и испытай меня; расплавь внутренности мои и сердце мое…

– Здесь можешь остановиться. Я и сама страдаю от болезни внутренностей. Думаю, это оттого, что я грешна. Боль есть испытание Божье, и я борюсь с ней каждый день. Теперь прочти начиная с семнадцатой главы.

Том прочел еще пару глав и испустил вздох облегчения, когда ему было разрешено уйти; но назавтра и через день он снова сидел в той же комнате. Отношения между ним и госпожой стали теперь более непринужденными, на четвертый день их общения Том получил чашечку чая, а через неделю чтений ему было позволено взять печенье.

Том говорил Джорджу:

– И месяца не пройдет, как я буду сидеть за хозяйским столом и читать обеденную молитву вместе с мистером Бриггзом. Довольно неплохо для босоногого мальчишки, который спит в собачьей будке.

Это весьма позабавило Джорджа и его жену, чьи неприятные воспоминания о дне клеймения быстро забылись.

Джордж сказал Тому:

– Мистер Бриггз сделал так лишь из самых хороших побуждений. И малютка Санди уже не помнит, что ей было больно.

В последнем Том не был уверен.

Наблюдая за Санди, он думал, что внешне она осталась прежней веселой девочкой, которая легко переходит от слез к смеху. И все же что-то в ней изменилось. Словно бабочка вспорхнула с пальца, улетела вместе с ветром, унесла с собой безмятежность… И у губ залегли две глубокие складки.

За хозяйский стол Тома по-прежнему не приглашали, но чай и печенье он продолжал есть с удовольствием.

– О Господи, не карай меня в ярости Своей! В гневе Своем не наказывай меня! Ибо стрелы Твои вонзились в меня, и рука Твоя тяготеет на мне. Нет целого места в плоти моей от гнева Твоего, нет мира в костях моих от грехов моих, ибо беззакония мои превысили голову мою, как тяжелое бремя, отяготели на мне.

Том вздохнул и закрыл толстую книгу.

Госпожа лежала в постели, закрыв глаза. Ее руки были сложены на одеяле.

Том посмотрел в сад, где мисс Мисси играла с Санди, которая поочередно исполняла то роль куклы-негритянки, то горничной. Сама мисс Мисси сидела на стуле и отдавала команды чернокожей девочке, которая в этот момент завивала белокурые локоны своей госпожи.

Со своего места над кроватью на виночерпия смотрел Христос. У Тома было такое чувство, словно Христос взирал прямо на него, и ему приходилось отводить взгляд.

– По правде говоря, – пробормотал Том и виновато покосился на картину, – я мало понимаю из того, что читаю.

Сара Бриггз открыла глаза.

– Это слышно по твоей интонации, Том-бомба. Но ты здесь не для развлечения, а ради собственного просвещения. Мой муж очень доволен тобой. Мистер Бриггз хочет, чтобы наши надсмотрщики стали более образованными, поэтому было бы очень желательно, если бы ты знал Священное Писание. И я готова объяснить тебе то, что ты не понимаешь.