Николай Югов - След варяжской ладьи

— Если эта девушка, действительно, из племени Меря, то, возможно она знает, или хотя бы что-то слышала о селении мерян, находящегося на берегу Журавлиного озера — произнес стражник и внимательно посмотрел на Кайю.

— Не только слышала, но ещё совсем недавно сама, вместе с сестрой и матерью, жила в этом большом и гостеприимном селе. Можете спросить об этом любого из жителей села и каждый из них подтвердит, что это именно так — ответила Кайя. — А вы откуда знаете наше село. Я вас там не встречала!

— Спросить можно будет не раньше следующего лета, а то, что мы с вами там не встречались, выглядит, по меньшей мере, странно. Новые люди всегда привлекают к себе внимание и незаметными остаться не могут. Скажи, как зовут вашего нойда?

— Нойда зовут Арви. Это мой дядя!

— Нойда, действительно, зовут Арви, но ты не его племянница! Я хорошо помню, что её зовут Эльви, а не Кайя. Что-то здесь не так. Эта девушка, действительно, очень похожа на племянницу нойда, но эта не она — уже обращаясь к чернобородому уверенно произнес стражник. — Я не знаю и никогда не видел этого человека.

— Эльви — это моя сестра. У нойда две племянницы — я и Эльви. Просто меня тогда не было в селе, вот мы и не встретились.

— Да, припоминаю, у нойда, действительно, были две племянницы. Он говорил о них, но я видел только одну, — промолвил стражник и вновь, внимательно и с каким-то недоверием, посмотрел на Кайю. — Мы пробыли два дня в этом селений, а затем ушли на Итиль, вязать плоты. Хочу также добавить, что нойд сказал, что двое кривичей перешли на сторону варягов и помогают им теперь грабить мерянские селения. Вождь, посмотри внимательнее, не те ли кривичи сидят сейчас перед нами?!

— Нет! Это не те кривичи! — обиженно проговорила Кайя и, пользуясь возникшей паузой, задала свой вопрос.

— Если это те кривичи и я — не Кайя, племянница нойда, то откуда же мне известно, что Арви, в знак уважения к вождю вашего племени, передал ему через вас шкуру медведя? Она висит на стене перед вами. Кстати, знаете ли вы, что на передней, правой, лапе коготь немного обломан. Подойдите и проверьте сами!

— Действительно, это так! — удивленно произнес чернобородый, внимательно осмотрев недавно преподнесенный ему подарок. — Ты сказала правду! Такие подробности известны далеко не каждому человеку. Больше у меня не осталось никаких сомнений!

— Если я не ошибаюсь, то, судя по разговору, вы и есть вождь племени, что находится на реке Егоне? — спросила Кайя после того как стражник покинул жилище.

— Да, я — Эса, — вождь племени Весь, но здесь нет и никогда не было реки Егоны! — произнес вождь, удивленно глядя на Кайю. — У нас есть рыбная река, называемая Мологой, но реки Егоны здесь нет!

— Ну как же нет, если дядя называл вас Весь Егонская, которая живет на реке! И ребята тоже слышали про Весь Егонскую! Племя Весь, живущее на реке Егоне, разве это не вы? Этого не может быть! — удивившись не менее своего собеседника, произнесла Кайя.

— Может! Просто вы неправильно поняли то, что слышали о племени Весь. Нас, действительно, называют Весь Егонская, то есть, Весь речная, и мы действительно живем на реке, но она называется не Егоной, а Мологой — добродушно ответил чернобородый. — Можете остаться у нас до весны. Скоро начнутся холода, и в лесах будет много снега, но как только реки освободятся ото льда, я дам лошадей и проводников, и вы быстро и благополучно доберетесь до своих сел!

— Не слишком ли много хлопот из-за нас? И лошади, и проводники? — недоверчиво произнесла Кайя.

— Нет, не много. Проводники получат и еще одно, очень ответственное, задание: им необходимо будет найти двух кузнецов. Это отец и сын. Они живут неподалеку от вас, по ту сторону Черного ручья, в селении кривичей.

— А зачем вам эти кузнецы? — спросила Кайя, недоверчиво посмотрев на Эсу. — Что вы от них хотите?

— Кольчугу, и не одну! Прошлым летом я купил себе эту заморскую металлическую рубашку и хочу, чтобы мои воины тоже имели точно такие же боевые доспехи. За это металлическое сокровище я отдал полтора десятка лошадей. Племя у нас не бедное, но, чтобы одеть всех воинов в такие же металлические рубашки, у нас просто не хватит средств. Хочу попросить славянских кузнецов, чтобы они нам их выковали по более дешевой цене. Наши специалисты пробовали сделать их сами, но, к сожалению, у них ничего не получилось! — сокрушенно произнес Эса.

— А если, вдруг, славянские кузнецы не только сделают вам кольчуги, но и научат ваших рукодельников этому, непростому, искусству, то много ли ты им заплатишь? Сам сказал, что кольчуги дороги, а славяне, они ведь тоже даром делать не будут — с едва скрываемой улыбкой вдруг спросила Кайя.

— Если научат делать эти, столь необходимые нам, крепкие металлические рубашки, то так и быть, отдадим их племени часть своих богатых охотничьих угодий. Однако, сама понимаешь, этот вопрос нужно обсуждать, и довольно долго, именно с самим кузнецом.

— Вот и обсуждай! Кузнец, насколько я понимаю, сейчас никуда не торопится! — и она указала на Яра, тщетно пытавшегося понять, о чем идет разговор.

— Не может быть! — Эса с восторгом и удивлением посмотрел на сидящего перед ним юношу, все ещё не веря, так неожиданно свалившемуся, а точнее, приплывшему к нему, счастью.

Лед на лужах окреп и постепенно покрылся снегом. У потемневших от времени заборов уже появились первые небольшие сугробы, и движение по селу стало менее интенсивным. В рассветном полумраке оно казалось теперь полностью обезлюдевшим, и только дым, выходящий из чьих-то открытых дверей, говорил о том, что за ними еще теплится жизнь.

Неожиданно залаяла собака, за ней другая. Не обращая внимания на явное неудовольствие дворняг, по селу спокойно шел лось. Добравшись до соснового бора, животное немного постояло, глядя на оставленное позади селение, а затем неторопливо скрылось в этой заснеженной и вечнозеленой чаще. Собаки постепенно успокоились, и над селом вновь, как и прежде, повисла утренняя, дремотная, тишина.

Яр немного понаблюдал за этим интересным и, видимо, далеко не редким здесь событием, а затем взял лопату и, с трудом преодолевая наметенные за ночь сугробы, направился к кузнице. Она стояла на окраине села и добираться до этого небольшого и пока ещё крепкого строения приходилось довольно долго. Ещё осенью, он просил Эсу заменить давно уже пришедшие в негодность старые кузнечные инструменты на новые и установить для горна меха. Все это было сделано. Отремонтировали и крышу этого скромного рабочего помещения. Теперь, взамен потемневших от времени и давно уже слежавшихся соломенных снопов, на ней красовались широкие сосновые доски. Это давало возможность не только уберечь здание от пожара, но и к тому же существенно способствовало сохранению столь необходимого здесь тепла.