Виктор Лаптухин - Русский Бокондо

Людмила открыла дверь и замерла.

— Что случилось? У тебя на висках седые волосы! Вот женский глаз, все враз углядит! Как смог отшутился, давно, мол, имею, тайно закрашиваю. Поскорее сообщил о визите в церковь, велел готовиться к венчанию. Говорил, а сам в душе надеялся, что еще обойдется, не догадается этот старый черт навести справки. Но в любом случае завтра рано утром надо будет сообщить Тому о случившемся. В случае необходимости буду просить его о помощи.

К сожалению, мистер Каупервуд проявил завидную оперативность.

Вечером сам хозяин дома постучал в дверь квартирки Николая.

— К вам посыльный из полицейского управления.

Следом за ним вошел Макубата в форме полка конной зулусской полиции. Ишь ты, даже капральскими нашивками разжился. Поэтому-то хозяин так и стелется — хоть и кафр, а представитель власти!

— Командир полка сэр Ричард просил передать эту статью для вашей газеты, сэр! Просил просмотреть и вернуть со мной, сэр!

Николай вскрыл пакет, сделал вид, что углубился в бумаги, помедлил и кивком головы отпустил хозяина. Людмила — так полностью и не освоилась с обычаями местного общества — пригласила капрала к столу, уже накрытому к чаю. Наступила пауза.

Не нарушая приличий, Макубата допил свою чашку, церемонно поблагодарил хозяйку и только после этого негромко и быстро заговорил на родном языке:

— Хозяин, час назад к нам пришли англичане, спрашивали о тебе. Они в мэрии узнали о дне вашей свадьбы и хотят тебя арестовать. У церкви выставили охрану. Мистеру Редену деться было некуда, пришлось все подтвердить, но он сообщил им твой неверный адрес, а мне приказал тебя и мадам отвезти в безопасное место.

— Мадам останется здесь. Ее тронуть не посмеют, она имеет паспорт подданной Российской империи. Ты забери мою сумку с инструментами и жди за углом, — распорядился Николай.

Значит, случилось худшее, напали на след. Да, надо скрываться. Все эти разговоры об амнистии, гарантиях и мирном договоре не для меня. Это в Европе, если возьмут, то можно надеяться на то, что обменяют на другого агента, а здесь Африка. Мистер Каупервуд, уж конечно, вспомнит наши встречи в Кейптауне, добавит участие в войне. Если даже и сочтут военнопленным и отправят на остров Святой Елены, то очень просто могут и не довезти до места. Смоет где-нибудь океанской волной во время прогулки на палубе. Да еще и свидетели этому найдутся.

Как только Макубата скрылся за дверью, повернулся к жене.

— О моих делах тебе главное известно. Скоро за мной придут, скажешь, что поехал к портному, примерять фрак, который срочно шьют к нашей свадьбе, а потом я даю друзьям последний холостяцкий ужин. Где — ты не знаешь, но завтра утром обещал, мол, вернуться. Сама ничего не бойся, против тебя ничего нет. К тому же ты российская подданная. Англии сейчас с нами ссориться не с руки.

— Но ты же тоже русский?

— Для них я три разных имени имею, спросить могут за каждое. Ты только сама не забудь, послезавтра в девять мы венчаемся. Будь во всем наряде и с подружками. Об этом можешь говорить всем.

Внешне Людмила выслушала спокойно, только вздохнула.

— Допрыгался, вояка. Повенчаемся, а что дальше? Мне в тюрьму передачи носить?

— Дальше получишь от отца Христопулоса документ о нашем браке и немедленно уезжай отсюда. Встречу в Лорен- со-Маркеше в порту, но если опоздаю, уезжай одна. Догоню.

Оставляю все деньги, до России хватит, а дома обратишься в Адмиралтейство.

— За меня не беспокойся. На этой неделе немецкие медсестры уезжают домой, звали меня с собой. Сам-то ты как выберешься? — спросила дрогнувшим голосом.

— Мне помогут, все будет хорошо, — обнял жену, прошептав на ухо последние наставления.

Расцеловал и сказал главное:

— Люблю!

Вдруг хлопнул себя по лбу: чуть не забыл!

С хозяйской люстры, что красовалась над обеденным столом, срезал несколько стеклянных трубочек, звонкой бахромой висевших на ней. Осторожно спрятал в нагрудный карман.

— Это тебе зачем?

— Пригодится. В твою честь устрою салют, не хуже, чем на императорском смотру. Главное, сама приезжай и не опаздывай!

С Макубатой шли какими-то переулками, обходили центральные улицы и провалы золотоносных карьеров. Пару раз пережидали, пока проедут конные патрули англичан. Где-то махнули напрямик через отвал выработанной породы и уже внизу услышали шорох осыпающихся камней. Кто-то спускался следом.

— Все в порядке, хозяин. Это идут люди индуна Мативане, нас с тобой прикрывают. Помнишь старого водоноса Тонтелу, которого ты спас в бою? Он с другими остался у твоего дома, чтобы охранять твою жену. Какая она добрая! Первая белая женщина, которая меня пригласила за свой стол и угостила чаем с сахаром! Мы, пятнистые леопарды, не бросаем в беде своих друзей.

У какого-то сарая их встретил Крис. Снова шли в темноте, пока не очутились в мастерской, заваленной разным хламом. Огарок свечи, прилаженной на верстаке, освещал часть стены и сидящего на досках Якоба. Чтобы не испачкать свой дорогой костюм на этой свалке, постелил мешок.

— Ну и задал ты нам работу! — приветствовал он Николая. — Слышал, что женишься, поздравляю. Но англичане прямо-таки взбесились, этот мистер Каупервуд требует доставить тебя живым или мертвым. Чем, Нигер, ты ему насолил?

— Ты меня теперь называй уж крещенным именем — Николай. Мне пора домой в Россию уезжать. А этот ботаник, так он не может мне старого простить, хотя — Бог свидетель — подозревает во многом напрасно. Извини, что вас я подвел.

— С нами все в порядке. Том своему полковнику уже доложил, что с тобой только в газете и познакомился, а мистера Каупервуда вообще знать не знаете. Ну, а какое отношение у профессиональных военных к конторе этого, как ты говоришь, ботаника, знают все. Они же постоянно друг друга обвиняют во всех ошибках и промахах. Что касается меня, то я вообще стою в стороне, занимаюсь только торговлей. Сам- то что думаешь делать? Можем хоть сейчас отправить на север, через пару недель до Замбези доберешься, а потом спустишься по ней до португальских владений.

— Но на севере английская колония, там действует вольные стрелки полковника Плумера. Слышал, что контролируют все пути и никому не дают пощады.

— Верно, они там долго свирепствовали, особенно когда на плато Матабеле кафров громили. Их горные селения динамитом рвали, а вожаков по деревьям развешивали. Но сейчас Британская южноафриканская привилегированная компания строит на этих землях поселки, тянет на север, к недавно открытым богатейшим запасам медной руды, железную дорогу. Ей очень нужны люди с белым цветом кожи для контроля над стройками и заселения поселков. Из-за войны с англичанами поток переселенцев сократился, и мы предложили компании, конечно же неофициально, предоставить своих людей. Так что ты там не будешь первым.