Джордж Фрейзер - Записки Флэшмена. Том 2.

— Потому что Хардинг-сагиб вместе с британской армией находится неподалеку от Собраона! Мне пришлось ехать этим путем!

— Но при этом вы довольно быстро пробрались мимо наших патрулей, — он, нахмурившись, разглядывал меня. — Простите, но вы все же можете быть шпионом. Здесь много таких, что пытаются разведать наше расположение.

— Я даю вам свое слово чести, что я не шпион. Все что я говорю — правда... и если вы задержите меня здесь, то можете обречь свою армию на смерть, а мою и вашу страну — на разорение.

Клянусь Богом, я плел все что мог, но моя единственная надежда была на то, что Сардул, будучи образованным аристократом, должен кое-что знать об интригах и закулисных переговорах, которые велись во время этой войны, — а поверив мне, он будет чертовски храбрым субалтерном, если решится задержать дипломатического курьера со столь срочным сообщением. Но мысли субалтернов текут заранее предопределенным путем — и этот не был исключением. Поставленный перед лицом необходимости немедленно принять решение, бывший командир моего эскорта на пути в Лахор вдруг превратился в Раба Долга и Безопасности.

— Это вне моей компетенции! — Он покачал своей красивой головой. — Все может быть, как вы и говорите... но я не могу отпустить вас! У меня нет на это права. Пусть решит мой полковник...

Я сделал еще одну отчаянную попытку.

— Но это будет иметь фатальные последствия! Если о переговорах станет известно, они будут обречены на провал!

— Об этом можете не беспокоиться. Мой полковник — надежный человек. И он будет знать, что делать. — В его голосе послышалось облегчение от того, что он может перевалить ответственность на старшего по званию. — Да, это будет лучше всего — я лично отправлюсь к нему, как только закончится наш караул! Вы можете оставаться здесь, так что если он решит отпустить вас, это может быть сделано безо всяких проблем и вы потеряете минимум времени.

Я попробовал было снова убедить его, налегая на необходимость поспешить, призывая верить мне, но так и не добился успеха. Все должен был решить полковник — с этим он и ускакал обратно в деревню к остаткам своего эскадрона, я мне пришлось ожидать под охраной даффадара и его приятелей. Что за адское невезение, — и это на самом последнем рубеже. Не имело абсолютно никакого значения, поверит ли полковник моей невероятной истории или нет — это ничуть не ускорит моего продвижения вперед, поскольку доклад обо всем последует еще выше и одному Богу известно, чем же все закончится. Учитывая все, что я рассказал, вряд ли они решатся причинить мне зло; даже если они мне и не поверят, они не будут настолько уж сумасшедшими, чтобы расстрелять меня как шпиона, по крайне мере, не на этой стадии войны... хотя, заметьте, некоторые фанатики-акали в своей кровожадности были готовы на все...

С такими-то веселенькими размышлениями, я настроился на долгое ожидание в этом мокром маленьком лагере, поскольку вновь начался сильный дождь. То ли полковника не было на месте, то ли Сардул слишком долго кусал ногти в нерешительности, потому что прошло немало времени, прежде чем он вернулся. К этому моменту, измученный дождем, холодом и отчаянием, я впал в какое-то оцепенение и когда пришел в себя от того, что Сардул тряс меня за плечо, то не мог понять, где же я нахожусь.

— Все в порядке! — крикнул он и несколько благословенных мгновений я даже думал, что он приехал, чтобы ускорить мое освобождение. — Я говорил с полковником-сагибом и рассказал ему о... ваших дипломатических обязанностях. — Он понизил голос и осмотрелся по сторонам при свете костра. — Полковник-сагиб сказал, что лучше ему лично не встречаться с вами. — Ну ясно — еще один осторожный дурак, вылупившийся из штабного колледжа. — Он сказал, что это высокие политические материи... так что теперь я должен доставить вас к Тедж Сингху. Идемте, я привел для вас лошадь!

Даже если бы он сказал, что меня собираются отправить в охотничий отпуск в Ути [713], я был бы удивлен меньше, но в его последующих словах прозвучало объяснение.

— Полковник-сагиб сказал, что поскольку Тедж Сингх является главнокомандующим, он наверняка в курсе всех этих секретных переговоров, и сможет решить, что нужно делать. А поскольку Тедж Сингх в лагере под Собраоном, то сможет отправить вас к Малки-лату со всей возможной скоростью. Действительно, вы будете там раньше, чем если бы я просто отпустил вас сейчас.

Именно этого я больше всего и опасался... Собраон, в самом сердце обреченной хальсы. Но что еще я мог поделать? Если вы были на грани повешения, то, небось, тоже ляпнули бы первое, что придет в голову — вот и я должен был что-то сказать Сардулу. По крайней мере, с Теджем я буду в безопасности, и он достаточно быстро сможет отправить меня к Хардингу... белый флаг, рысцой через ничейную землю — и уже к завтраку я буду дома, если, конечно, псов войны до этого времени не спустят с цепи... как там говорил Гулаб? «День, максимум два» прежде чем Гауг возьмет штурмом позиции хальсы в последней решительной битве...

— Ну что, поехали? — крикнул я, запрыгивая в седло. — Вы же знаете, чем скорее, тем лучше! Далеко ли нам ехать — успеем к рассвету?

Сардул ответил, что это всего лишь в нескольких милях вдоль берега реки, но поскольку эта дорога забита военными грузами, мы лучше сделаем небольшой крюк, обогнув наши позиции (а заодно, как вы понимаете, помешаем шпионить злобному Флэши). В любом случае, мы будем на месте вскоре после рассвета.

Мы двинулись в дождливую тьму. Мой провожатый принял все меры к тому, чтобы я не смог улизнуть — поводья моей лошади были прочно привязаны к луке седла даффадара. Ночь была мрачной как смертный грех, и никаких надежд на изменение погоды, так что мы ехали немногим быстрее, чем если бы шли пешком и через некоторое время я абсолютно потерял чувство времени и направления. Это уже была вторая подряд ночь, проведенная мною в седле — то и дело я начинал клевать носом, а, просыпаясь, хватался за гриву, чтобы не свалиться. Не могу сказать, сколько мы так ехали, прежде чем ливень начал утихать, а небо посветлело, но, наконец, мы уже могли рассмотреть доаб, лежащий перед нами, с тяжелой дымкой испарений, поднимающейся над зарослями. Впереди показались несколько тусклых огоньков и Сардул натянул поводья: «Это — Собраон».

Но это была только деревня с тем же названием, лежащая в одной-двух милях к северу от реки, и, достигнув ее, нам пришлось повернуть круто вправо, чтобы выехать к резервным позициям хальсы на северном берегу реки, за которыми виднелся наплавной мост, ведущий через Сатледжу к главным укреплениям сикхов на южном берегу, которые дугой охватывала армия Гауга. Пока мы подъезжали с тыла к запасным позициям, огни стали ярче, среди густых теней начали обрисовываться смутные очертания, и мы уже могли рассмотреть траншеи с обоих флангов, с позициями тяжелых пушек, контролирующих реку. Пока мы плыли к позициям сквозь настоящее море раскисшей грязи, вдруг заиграли рожки, забили сикхские барабаны, войска начали наполнять траншеи, и повсюду вокруг нас поднялся шум и суета, сопровождающие движение армии, как будто просыпался настоящий великан.