Джордж Фрейзер - Записки Флэшмена. Том 2.

Он не ошибся на счет прибытия живых экземпляров. Пока наш фургон выруливал из деревни на широкую равнину, среди дальних хижин замелькали черные тела, и не успели мы проделать по равнине и фарлонга — наш возница нахлестывал как сумасшедший, а повозка опасно раскачивалась из стороны в сторону — как зулусы бросились за нами в погоню. Их было человек двадцать с лишним, и не берусь припомнить зрелища более страшного, нежели этот безмолвный полумесяц из темнокожих бегунов, каждый с красно-белым щитом и пучком копий в кулаке, с развевающимся белым килтом и хвостами.

— Удлоко, если не ошибаюсь, — произносит Моран. — Славный полк. Добавим еще немного лавров к их боевым почестям, а?

Он взял у одного из раненых, молчаливо страдавших на дне болтающегося фургона, винтовку «мартини», вскинул приклад к плечу, приподнял ствол над дребезжащим бортом и произвел четыре выстрела настолько быстро, насколько успевал выбрасывать гильзу и перезаряжать. И уложил троих зулусов — с расстояния в две сотни шагов, из повозки, прыгающей, словно корабль по волнам, стреляя по перемещающейся цели. Меня обуревали ужас и восхищение одновременно [1058].

— Проклятье! — выругался он, промахнувшись. — Но готов поспорить, парня обдало ветерком от пули.

Заметив мой пораженный взгляд, Моран ухмыльнулся.

— Не тревожьтесь, старина. Просто передайте мне подсумок с патронами, и я мигом собью боевой задор с наших отважных врагов как пить дать!

Но когда я обратился к раненым за патронами, провалиться мне на месте, если у них нашелся хоть один.

— Что ж, мы ведь буквально восседаем на половине тонны этих штуковин, — заявляет Моран, спокойный как удав, стуча по крышке патронного ящика. — Не против пополнить запасы?

Мы вскрыли коробку и обнаружили в ней боеприпасы для карабина, совершенно не подходящие для «мартини». В двадцатый раз за день потроха мои перевернулись — во всех ящиках оказалось то же самое. А по выжженной солнцем равнине за нами, не отставая ни на ярд, неслись двенадцать зулусов, ловких, как блохи, и столь же неприятных на вид.

— Однако становится жарковато, — говорит Моран, откладывая ружье и доставая свой «ремингтон». Он крутанул барабан. — Шесть патронов. Не густо. Ладно, будем надеяться, что ни одна из лошадей не подвернет ногу.

— Господи, приятель! — взвизгнул я. — Не могут же они держать такой темп вечно!

— Кто? Лошади или члены спортивно-атлетического клуба господина Кечвайо? — Майор ухватился за задний борт, оценивая дистанцию между нами и преследователями. — Я лично поставил бы на черных. Они выносливее, вам не кажется? Святой Георг, как бегут!

— О боже! Нам конец! Зулусы догонят нас и...

— Почти конец, — отвечает Тигр Джек. — Стоит придумать что-нибудь, если, конечно, мы не хотим, чтобы наши шкуры натянули на треклятые боевые барабаны Удлоко. Давайте-ка посмотрим.

Он встал посреди раскачивающегося фургона, держась руками за борта, пробрался вперед и положил ладонь на плечо перепуганному ниггеру, который ворочал глазами и погонял упряжку во всю мочь.

— Если верно помню, эту чертову равнину прорезает в миле отсюда глубокий овраг, через который перекинут хлипкий мосток... Мы проезжали по нему по пути сюда. Фургон он выдержит, без вопросов, но ехать надо очень медленно. Боюсь, пока мы будем колтыхать, наши приятели будут тут как тут. Шесть зарядов не спасут от такой толпы, даже если я ни одного не потрачу зря — а так, разумеется, и будет. Но постойте-ка!

Тут он опустился на колено, отодвинул в сторону одного из раненых и принялся шарить между патронными ящиками.

Я почти не слушал его — глаза мои не отрывались от линии бегущих черных фигур, неумолимо следовавших за нами. Они, впрочем, постепенно отставали, так мне казалось. Да, теперь нас разделяло не меньше четверти мили. Но и наши животные выбивались из сил, им не удастся долго поддерживать такую скорость, таща за собой тяжелый фургон. Когда мы достигнем моста, хватит ли у нас времени осторожно переправить экипаж прежде, чем нас нагонят? Я с надеждой ухватил Морана за руку. Майор усмехнулся и, закончив поиски, встал среди ящиков, держа в ладони объемистый пакет из провощенной коричневой бумаги.

— Готово, сынок, — хмыкнув, говорит он. — Как здорово, что я вспомнил о нем. Тут взрывчатка и замечательный такой запальчик! А теперь смотрите все за дядюшкой Джеком!

Не хотелось бы мне прожить еще пять минут, подобных тем, которые мы провели в агонии, чувствуя, как скорость наша падает с каждым ярдом, и неотрывно глядя на смутные темные фигуры позади. Даже добраться до оврага — глубокой скалистой расселины, вроде вулканической трещины, раскинувшейся поперек равнины насколько хватало глаз, с шатким дощатым мостиком тридцать футов длиной — было еще не все. Нас ожидал изнурительный труд — надо было выгрузить раненых и перенести их на ту сторону. Этим занялись я и негр-возница, и работенка получилась еще та, поскольку двоих пришлось всю дорогу тащить на себе. Моран тем временем завел упряжку на раскачивающийся мосток, пока фургон не достиг середины, потом мы выпрягли лошадей и повели их дальше, беспокойно оглядываясь.

Вот они, черные демоны из бездны, в какой-нибудь сотне ярдов от нас. Видя, что мы остановились и, похоже, даже застряли, зулусы припустили еще быстрей. Подбегая к мосту они выдохнули мощно: «Сузу!», и Моран, орудовавший в повозке, выскочил наружу и помчался к небольшому скопищу валунов, где мы разместили раненых.

Плюхнувшись на землю рядом со мной, майор посмотрел на фургон. Тот находился шагах в тридцати; коричневый бумажный пакет лежал на груде ящиков с патронами, сбоку к нему был прикреплен белый взрыватель. Из винтовки я и сам взялся бы попасть в него, но у Тигра Джека имелся только револьвер.

— Вопрос везения, — говорит Моран. — Все зависит от одного выстрела.

Он, как я понимал, был прав, и во рту у меня пересохло от страха. Если майор не попадет во взрыватель, пуля ударит в пакет, но детонации не случится. Она может отбросить его и тогда взрыватель поминай как звали. А первый зулус уже взбежал на мост, торжествующе потрясая щитом, и следующий по пятам легион его товарищей радостно взвыл.

— Покучнее, ребята, — прошептал Моран, взводя курок. — Расположитесь поудобнее вокруг нашего фейерверка... Черт!

Голова его дернулась, лицо побелело. Возможно, причиной был порыв ветра, или пробегавший по шаткому мосту зулус, но передний полог фургона вдруг заполоскал, скрыв из виду крошечную белую мишень. Ткань снова опала, на долю секунды взрыватель стал виден. Первые полдюжины зулусов промчались мимо повозки и только три мощных прыжка отделяли их от твердого грунта. Полог еще раз взметнулся, «ремингтон» Морана щелкнул, и с оглушительным грохотом фургон, мост и все остальное скрылось в яркой вспышке оранжевого пламени. Я вжался в землю, совершенно оглохнув и крича во весь голос. Рядом со мной на камни рухнул кусок дерева. Шатаясь, я встал и увидел зияющий провал с рассеивающимся над ним облаком черного дыма. Обрывки веревок и обломки досок свисали с дальней стороны, а на нашей валялся в пыли одинокий ассегай.