Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

– Вперед! – закричал Корсар. – Вперед, морские волки!.. Бей их!.. Бей!..

Он кинулся в гущу солдат и ударом шпаги свалил ближайшего, но сержант со шпагой в руке преградил ему путь. Оставшиеся в живых солдаты кинулись вверх, вопя:

– Флибустьеры!.. Тревога!

Бочонок, предоставленный сам себе, с грохотом покатился вниз по лестнице, сбив по пути Кармо.

– Дорогу! – закричал Корсар сержанту. – Дорогу, или я убью тебя!

– Себастьян Мальдонадо не привык отступать, – ответил испанец, отражая удар, который, казалось, должен был проткнуть его насквозь.

Сержант был ловким фехтовальщиком и храбро оборонялся против Корсара, который, находясь на четыре ступеньки ниже, терял бо́льшую часть своих преимуществ и, делая выпад за выпадом, не мог, однако же, достать противника шпагой.

Моко и Кармо тоже бросились вперед, однако были вынуждены остановиться по причине узости лестницы и неожиданного упорного сопротивления сержанта.

– Пистолет стоит больше шпаги, – сказал Кармо, вынимая из-за пояса оружие.

Он собирался выстрелить в храброго сержанта, когда тот упал, издав последний крик. Корсар поразил его в самое сердце.

– Вперед! – приказал он, не теряя времени.

Но в этот момент из-за поворота лестницы появились испанцы. Они сбежались во множестве, чтобы загнать флибустьеров назад.

Прогремели два ружейных выстрела. Одна пуля подчистую срезала черное перо на шляпе Корсара, вторая задела правую щеку Моко, оставив на ней кровавую полосу.

– Назад! – закричал Корсар, разряжая свой пистолет в аркебузиров.

В два прыжка флибустьеры спустились по лестнице и заперлись в той же комнате. Вдогонку им прозвучало еще несколько выстрелов, но пули лишь отскочили от железных пластин двери.

– Приготовимся защищаться до последнего, – сказал Корсар. – Испанцы не успокоятся, пока мы не будем в их руках.

В тот же миг с моря прогремело несколько пушечных выстрелов.

Сержант был ловким фехтовальщиком и храбро оборонялся против Корсара…

Корсар бросился к бойнице, выходившей в сторону порта. Радостный крик сорвался с его губ.

– Что там, капитан? – спросил Кармо.

– Смотри, Кармо!.. Смотри!..

– Гром и молния! – вскричал бравый матрос. – Наши флибустьеры!

В предрассветных сумерках на рейд входил «Молниеносный», разряжая свои пушки в сторону форта Сан-Хуан-де-Люц!..

Добравшись до подножия башни, Ван Штиллер не стал терять даром времени. Он тут же прыгнул в шлюпку, стоявшую под скалой в укрытии, и принялся грести что есть мочи.

Ветер дул со стороны залива, и шлюпку несло волнами по направлению к берегу. Не будь этого, Ван Штиллеру, хоть он и был весьма крепок, пришлось бы немало потрудиться, прежде чем в одиночку добраться до причала.

Он был уже на самой середине рейда, когда заметил большую шлюпку, которая тем же курсом следовала в темноте за кормой.

«Неужели это испанцы?» – с тревогой подумал Ван Штиллер.

Он собирался уже укрыться среди барок, стоявших на рейде то там, то сям, когда раздался голос со шлюпки:

– Эй, стой, или я стреляю!

Услышав его, гамбуржец облегченно вздохнул и бросил весла.

– Лузерини! – воскликнул он. – Эгей! Вы с «Молниеносного»?

– О!.. – воскликнул тот же голос. – Чтоб меня акула сожрала, если это не наш гамбуржец!

Шестивесельная шлюпка, в которой сидели двенадцать матросов, подошла к борту лодки Ван Штиллера, и боцман Лузерини встал в ней во весь рост.

– Это в самом деле ты, Ван Штиллер?

– Да, боцман, как видишь.

– А капитан?

– Его вот-вот схватят испанцы.

– Что ты говоришь?..

– То, что слышал. Если мы до рассвета не захватим форт, капитан попадет в их руки.

– Гром и молния!.. Капитан в опасности!

В этот момент на восточной башне форта Сан-Хуан-де-Люц прогремел выстрел из кулеврины.

– Это Кармо отбивается от испанцев, – сказал Ван Штиллер. – Но наших всего трое, и у них только один снаряд. Дай мне двух своих людей, боцман, и поспеши предупредить Моргана. Капитан заперся в восточной башне.

– А ты куда направишься?

– Предупредить Граммона. На заре флибустьеры пойдут на штурм. Где находится «Молниеносный»?

– Крейсирует поблизости.

– Скажи Моргану, пусть нападает на форт со стороны моря, когда Граммон атакует его с суши. Прощай и действуй как можно быстрее!..

– Два человека к Ван Штиллеру, – приказал боцман. – Разворачивайтесь в море!

Минуту спустя лодка гамбуржца, усиленная двумя мощными гребцами, понеслась к причалу, в то время как шлюпка «Молниеносного» снова начала бороться с волнами, направляясь в открытое море.

Едва высадившись, Ван Штиллер повернулся к двум флибустьерам:

– Отправляйтесь немедленно в губернаторский дворец и предупредите Граммона, что Черный Корсар осажден в восточной башне. Скоро я присоединюсь к вам.

И, сказав это, он бросился бегом, стараясь сориентироваться среди запутанных улиц города, которые плохо знал.

Непросто было найти дом маркизы ди Бермейо, но в конце концов Ван Штиллер добрался до него. В тот момент, когда он входил в сад, два всадника на прекрасных вороных лошадях готовились возле дома к отъезду.

– Где маркиза? – спросил Ван Штиллер.

– Уехала, – ответил один из них.

– Когда?

– Уже три часа назад.

– Не пытайтесь обмануть меня! – угрожающим тоном произнес пират. – Я принес ей известия чрезвычайной важности.

– Повторяю вам, она уехала.

– Куда?

– В Тампико, а оттуда отправится в Испанию.

– Вы еще увидите ее?

– Мы едем вслед за ней.

– Передайте ей, что все раскрыто. Сандорф тяжело ранен, а кавалер ди Вентимилья осажден и ждет де Граммона.

– Я ее управляющий, – сказал испанец, с которым разговаривал Ван Штиллер. – Ваши слова будут переданы ей в точности.

– Скажите ей, что меня послал кавалер ди Вентимилья, чтобы она была начеку.

И, выполнив порученную ему миссию, Ван Штиллер тут же бросился к дворцу губернатора, потому что уже начинало светать.

На широкой площади перед дворцом царило сильное оживление. Отряды пиратов подходили со всех сторон, волоча пушки, катя бочонки с порохом, неся длинные лестницы, взятые в церквях. Офицеры и боцманы входили и выходили из дворца, в то время как с ближайших улиц доносился гром труб и рокот барабанов, играющих сбор.

Время от времени большие отряды торопливо выходили, строились и направлялись в конец рейда, где возвышалась внушительная громада форта Сан-Хуан-де-Люц.

– Граммон – человек слова, – пробормотал Ван Штиллер. – Они готовятся захватить форт.

Он решительно проложил себе дорогу в толпе флибустьеров и поднялся в залу, выходившую на площадь. Здесь он увидел де Граммона, беседующего с Лоренсом и несколькими командирами кораблей.