Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

– А мои бастионом, – добавил негр.

Внезапно два пушечных выстрела прогремели с последней из западных башен, и два снаряда просвистели над их головами.

– Вот и гостинцы! – воскликнул Кармо, никогда не терявший присутствия духа. – Но не слишком ли они сладки для нас, черный кум?

– Я едва не скушал один, – отвечал негр.

– Боюсь, что он не пошел бы тебе на пользу.

– Уходим отсюда, – сказал Корсар. – Поищем себе убежище получше.

Не теряя времени, они двинулись к каменной лестнице, в то время как третий снаряд врезался в один из камней платформы, разбив его на куски.

Спустившись на пятьдесят ступеней, флибустьеры оказались в сводчатом помещении с двумя бойницами, защищенными толстыми железными решетками. Одна выходила на море, а другая на двор форта, который находился почти на уровне отверстия.

Дубовая дверь, окованная железными пластинами, закрывалась изнутри на засовы.

– Позаботимся о своем тыле, – пробормотал Кармо.

С помощью Моко он с грохотом захлопнул дверь, задвинув два железных засова.

– Порядок. Отсюда они не войдут, – сказал он. – Тут не обойтись без топора.

– Решетки на окнах тоже хороши, – добавил в тон ему Моко.

Корсар обошел помещение кругом, чтобы посмотреть, нет ли здесь еще дверей, но не обнаружил ничего.

– Пожалуй, мы можем продержаться тут до подхода наших, – решил он.

– Наверняка, капитан, – ответил Кармо. – Стены такой толщины, что их и пушкой не прошибешь.

– Но у нас нет ни сухаря, ни глотка воды.

– Ах черт! – воскликнул Кармо, уныло махнув рукой. – Здесь нет ни кладовой, ни погреба, как в Маракайбо. Я настоящий осел, капитан! Каждый раз, попадая в осаду, я даю себе слово впредь набивать карманы съестным и всякий раз забываю. Но в следующий раз уже не забуду.

– Ты надеешься, что это еще не последняя твоя осада?

– Разумеется, не последняя, капитан. Это уж судьба у нас такая, сидеть осажденными то в домах, то в башнях.

– Утешься, Кармо: провиантмейстеры уже приближаются. Правда, они собираются предложить нам только железные хлебы.

– Я их не люблю – слишком черствые.

– Тогда смотри в оба!

В проеме одной из бойниц было видно, как в противоположном конце двора появились испанцы, тащившие за собой пушку.

– Кажется, мы крупная дичь для них, – заметил Корсар хладнокровно. – Они приготовили весьма внушительный калибр.

Он собирался отойти в угол, когда со стороны лестницы послышались шаги. Яростный удар в дверь, от которого загудела вся башня, раздался вслед за этим.

– Откройте! – кричал чей-то голос. – Откройте, или мы уничтожим вас всех!..

– Сеньор, – ответил Кармо, – что за тон? Должно быть, вы плохо воспитаны.

– Откройте! – вновь зарычал тот же голос.

– В чем дело? Мы у себя дома и не хотим, чтобы нам кто-то мешал, будь это хоть сам испанский король.

– Ах вот как! У себя дома?!

– Разумеется. Мы же заплатили за наем сеньору Сандорфу. И заплатили хорошо: двумя дюймами настоящей толедской стали.

– Сдавайтесь!

– Кому? – спросил Черный Корсар.

– Коменданту форта дону Эстебану де Хоаву.

– Скажите любезному дону Эстебану, что кавалер ди Вентимилья не имеет пока намерения сдаваться.

– Подумайте: нас тут пятьсот человек, – сказал испанец.

– А нас трое, но мы будем биться до последнего.

– Губернатор обещает сохранить вам жизнь.

– Я предпочитаю разыграть ее с вами.

– Вы проиграете.

– Это уж мое дело. А пока оставьте, сеньор, нас в покое.

– Ах так! Вы желаете покоя? Мне очень жаль, кабальеро, но покой не для вас.

Послышались звуки шагов поднимающихся по лестнице – и наступила тишина.

– Кажется, они не собираются штурмовать дверь, – сказал Кармо, вздохнув полной грудью.

– Зато будут обстреливать нас из пушек, – ответил Корсар. – Смотри! – И подтолкнул его к бойнице, выходившей во двор.

На другом его конце Кармо увидел при свете факелов два орудия, направленные на башню, и множество столпившихся там солдат.

– Видишь? – спросил Корсар.

– Дьявол! – воскликнул потрясенный Кармо. – Дело-то становится серьезным.

– Назад, Кармо! Они дуют на фитили.

– Упаси господи! – ответил моряк, отпрянув назад.

Затаив дыхание, они ждали первого выстрела, но пушки, которые, казалось, готовы были обрушить на них град металла, молчали.

– В чем дело? – удивился Кармо. – Неужто испанцам жаль испортить свою башню? Или они решили взять нас живьем?

– Вполне возможно! – ответил Корсар, который приблизился к бойнице с риском быть разорванным пушечным снарядом. – Похоже, они и в самом деле раздумали бомбардировать нас.

– Неужто решили оставить нас в покое?

– Солдаты совещаются между собой. С ними несколько офицеров и комендант форта.

– Надеются вынудить нас капитулировать и взять живьем без потерь?

– Знают, что у нас нет провизии.

– Но не знают, что на рассвете друзья придут выручать нас.

– Спокойно, Кармо, – сказал Корсар. – До восхода солнца еще три часа. А за это время может произойти еще многое.

– Вы сомневаетесь в Граммоне?

– Нет, Кармо. Он уже послал своих людей на штурм, в этом я не сомневаюсь. Но успеют ли они нам на выручку?

– Чего вы опасаетесь, капитан?

– Что испанцы вынудят нас сдаться еще до восхода солнца.

– И я боюсь этого, хозяин, – вмешался Моко, который все это время стоял у входной двери. – Они замышляют против нас что-то.

– Что именно? – спросил Корсар с беспокойством.

– Кажется, они перекатывают бочонки.

– Вниз по лестнице? – спросил Кармо, побледнев.

– Да, – отвечал Моко.

– Неужели с порохом? – вскричал матрос.

– Уж конечно, не с малагой или хересом, – хладнокровно сказал Корсар.

– Гром и молния! Неужели мы взлетим на воздух вместе с башней?

– Возможно, Кармо.

– Мы этого не допустим, капитан.

– Что ты предлагаешь, дорогой?

– Открыть дверь и броситься на испанцев, раньше чем они приготовят мину.

– Идея неплоха, хоть я и не думаю, что она принесет нам успех. И все-таки лучше сражаться наверху, чем дожидаться гибели внизу. Ты твердо решился, Кармо?

– Да, капитан.

– Ты тоже, Моко?

– Предпочитаю рукопашную, лишь бы не взлететь на воздух, как мешок с тряпьем.

– Тогда пошли, мои храбрецы! – решил Корсар, резко переменив тон и обнажая шпагу.

Но прежде чем дать команду отодвинуть железные засовы, он приблизил ухо к двери и прислушался. И в самом деле, испанцы занимались на лестнице каким-то таинственным делом. Слышалось, как они спускаются и поднимаются, слегка постукивают по стенам, приглушенно шепчутся.

– Отодвигай засовы, Моко, – вполголоса велел он наконец.

Негр одним ударом откинул их и рывком распахнул массивную дверь. Четыре солдата под командой сержанта скатывали по лестнице какой-то бочонок.