Эжен Шаветт - Сокровище мадам Дюбарри

— Когда же мы избавимся от этой мокрой курицы!

Через десять минут дом уже сотрясался от его храпа.

Лебик был бы чрезвычайно удивлен, если бы мог видеть эту «мокрую курицу» после того, как раздавался его храп. Ивон мигом вскакивал с постели, одевался, отворял тихонько двери и без всякого признака слабости скользил по лестнице.

Бералек полюбил вдову, но вместо того, чтобы открыться, он на протяжении шести месяцев бодрствовал по ночам, подозревая затаившуюся опасность.

Удалось ли ему что-либо открыть — неизвестно, но однажды утром, оставшись с Лореттой наедине, он неожиданно спросил ее:

— Лоретта, вы вполне доверяете Лебику?

При этом неожиданном вопросе вдова рассмеялась.

— Настолько, насколько можно доверять ребенку.

— По-вашему Лебик — идиот?

— Почти. Покойный Сюрко взял его за необыкновенную силу. Я его оставила как дворнягу, которая охраняет дом.

— Он вам кажется очень преданным?

— Это животное готово повиноваться тому, кто его кормит. Он всегда рад мне услужить.

— Стало быть, я ошибся.

— В чем?

— Не знаю, но у меня чувство, что вокруг вас какая-то опасность.

— Но откуда у меня враги? И с какой целью нападать на меня?

— Может быть — выгода?

— Кроме этого дома, от которого я не получаю никакого дохода, у меня ничего нет.

— В таком случае, что же внушает мне такую тревогу? Меня никогда не обманывали предчувствия…

Голос Ивона дрожал от волнения, и Лоретте это было приятно.

— Так вы готовы помогать мне?

— Разве вы не видите, какое чувство вы мне внушаете, Лоретта?!

Вдова была счастлива.

Но не успела она ответить, как лестница заскрипела под ногами великана.

— Это Лебик, — заметил Ивон.

Потом, сжав руку вдовы, скороговоркой прошептал ей на ухо:

— Во имя нашей любви, Лоретта, не доверяйте этому человеку!

Когда Лебик отворил дверь, вдова вышивала, а больной в пяти шагах от нее дремал в кресле. Шум, казалось, разбудил спящего.

— Госпожа, — сказал гигант, — там внизу вас спрашивает гражданин Ломбард.

— Какой гражданин? — спросила Лоретта, не знавшая такого имени.

— Тот, которого покойный Сюрко звал нотариусом.

— Примите же нотариуса, госпожа Сюрко. А Лебик останется побеседовать со мной, — посоветовал Ивон.

— Побудь здесь, Лебик, — подхватила она.

— А вдруг я вам понадоблюсь?

— Тогда я позову тебя, мой добрый друг, — ответила Лоретта.

Минут через десять Ивон вдруг сказал:

— Мне кажется, что разговор с нотариусом окончен и вас зовет хозяйка.

— Иду, — спокойно ответил идиот и пошел вниз. Минуту спустя в комнату вошла Лоретта. Она была бледна и дрожала, как лист. Она прошептала:

— Спасите меня, Ивон! Этот человек принес мне горе.

Но Ивон, прислушивающийся к чему-то за дверью, казалось, не слышал вдовы. И она повторила умоляющим голосом:

— Ивон, мне страшно, спасите меня.

Вместо того, чтобы успокоить ее, Бералек вдруг расхохотался и весело закричал:

— Сударыня, вы пугаетесь, что нотариус предлагает вам второго супруга? Неужели покойный Сюрко до такой степени внушил вам отвращение к браку?

Озадаченная вдова посмотрела на Ивона испуганными глазами. Тот жестом показал ей на дверь.

— Лебик подслушивает нас, — тихо прошептал он ей. Шевалье весело продолжал:

— Так какого он возраста, этот воздыхатель, которому покровительствует нотариус?

— Сорока пяти.

— Прекрасный возраст! И что вы ему ответили?

Ивон взглядом ободрял Лоретту, а рукой указывал на дверь, за которой прятался Лебик.

— Я отказала. Мое первое замужество заставляет меня бояться второго. Я предпочитаю мою теперешнюю жизнь, пусть однообразную, но счастливую и независимую.

— Однако молодой женщине нужен защитник, — заметил Бералек, указывая пальцем на дверь.

Кивком головы Лоретта дала знать, что поняла.

— У меня есть вполне надежный покровитель, верный и добрый Лебик. Он так предан мне, что по одному моему знаку убил бы вас, господин Ивон.

— И не стыдно вам так шутить, госпожа Сюрко, — притворяясь испуганным, вскричал Ивон. — Лебик и так терпеть меня не может. Он, конечно, глуп, как пробка, но безмерно предан вам.

На лестнице раздался треск. Верзила на цыпочках удалялся от двери, и лестница стонала под его шагами.

— Ну, что? Вы все еще смотрите на Лебика, как на идиота, которым он притворяется?

Вдова была почти парализована от страха. Бералек взял ее руки в свои и взволнованно сказал:

— Но разве я здесь не для того, чтобы защищать вас?

— Но вы больны и слабы…

Вместо ответа Ивон встал и приподнял ее так же легко, как если бы она была ребенком.

— Вот уже полгода, как я здоров, но я считал, что вы нуждаетесь в защите, моя любимая!

Лоретта спрятала лицо на его груди, а его губы скользнули к ее шее.

Конечно, это было превосходное лекарство от страха, потому что, став на ноги, вдова уселась рядом с шевалье, позабыв все свои ужасы.

— А теперь, любимая, расскажите, что же у вас произошло с нотариусом?

— Убедившись, что я действительно вдова Сюрко, нотариус спросил, не приходил ли кто-нибудь с расспросами о покойном. Потом он спросил меня, не сообщал ли мне муж какой-нибудь сокровенной тайны. После моего второго отрицательного ответа, он, казалось, смутился и задал мне совсем уже странный вопрос: «Не заметили ли вы чего-нибудь, что бы угрожало вам несчастьем?». При этом вопросе я вспомнила ту ночь, когда я вообразила, что дом полон людей. К тому же я вспомнила ваши подозрения и тут я испугалась…

— Нотариус заметил это?

— Не думаю. Он расспрашивал об образе жизни Сюрко, и особенно о его смерти. Я ответила ему, что один раз видела своего мужа веселым и то накануне смерти, после страшного, кровавого зрелища. Господин Ломбард улыбнулся и прошептал: «Конечно, ему было отчего радоваться!»

«Что он хотел этим сказать?» — подумал Бералек.

Вдова продолжала:

— Он сказал мне, что четыре года назад к нему пришли два человека, которые оставили у нею залог. Апоплексический удар свалил одного спустя несколько часов после смерти на эшафоте другого… Потом он вручил мне конверт и сказал: «Первый — это ваш муж. Итак, я отдаю вам это письмо. Но берегитесь, сударыня, оно может навлечь не вас горе, если кто-либо узнает его содержание».

При этих словах шевалье, уже приготовившийся сломать печать, остановился. Лоретта заметила это движение и прошептала:

— О, Ивон, ведь вы мой защитник, у меня не может быть тайн от вас!

Бералек привлек к себе молодую женщину и сказал:

— Сознайтесь, Лоретта, что в словах Ломбарда было много такого, что оправдывает ваш страх, но мне кажется, что у вас была и другая причина для страха?..

Вдова побледнела.

— Действительно. Испугалась я уже после ухода нотариуса. Та ночь, когда мне казалось, что дом обыскивают, ваши подозрения о Лебике… Но я вспомнила, что мой муж, возвратившийся домой в последний раз, уже нес на себе печать смерти.