Эжен Шаветт - Сокровище мадам Дюбарри

— В самом деле, когда Генюк поднимал дверцу, я слышала, что он говорил о другом выходе!

— Поищем его, — сказал шевалье.

Молодые люди принялись ощупывать руками стены погреба.

Поиски оказались безуспешными.

— Есть! — неожиданно сказал Ивон, вспомнив о ступеньке лестницы, покачнувшейся под его тяжестью.

Лестница состояла из коротких плит, положенных одна на другую, но не соединенных цементом. Ивон легко сдвинул их с места. Они открывали узкий проход, из которого потянуло свежим воздухом.

Они тут же направились в открывшийся проход. Он вел к яме, заваленной сухими листьями, скрывавшими отверстие. Наконец-то молодые люди были на свободе!

Дождь перестал, и северный ветер, разогнав тучи, зажег на небе звезды.

— Сейчас часов пять утра, — сказал Ивон.

Не рискуя выходить на поверхность, они осматривали окрестности из ямы. В полукилометре от них белели стены Бена, у подножия которых двигался огонек. Наверное, это был фонарь, его свет выхватывал из тьмы группу людей.

— Что там делают эти люди? — спросила Елена.

— Это, должно быть, дозор. Мне показалось, что сверкнул ствол ружья.

В эту минуту они увидели вспышку, и тут же до них донесся звук выстрела. Шевалье понял, в чем дело.

— Синие расстреляли человека, — произнес он.

В это же время раздались крики, сопровождаемые несколькими ружейными выстрелами. Секунд через двадцать по дороге пробежал человек. Видимо, за ним гнались.

Действительно, в том же направлении пробежала группа солдат.

Елена узнала беглеца.

— Шарль, проводник, — прошептала она.

— Кого же они расстреляли? — спросил Ивон.

Бералек не знал Шарля, но молодая девушка, узнав его, догадалась, кого они расстреляли.

— Генюк, — отвечала она.

Она молилась о душе бедного бретонца.

— Надо подождать, пока синие вернутся после неудачной погони, — сказал Ивон, — беглец не выглядел потерявшим голову, и я думаю, что он уже скрылся в каком-нибудь овраге.

— Видимо, так и есть, — сказала Елена, — солдаты возвращаются.

Они проходили мимо, громко разговаривая о беглеце.

— Славную штучку сыграл он с нами и сержантом! Разиня воображал, что парень подставит грудь под выстрел!

Понемногу голоса смолкли в отдалении.

— В путь, — сказал Ивон, — нам остается еще часа два темноты. На рассвете надо быть как можно дальше от Бена.

…Наши путешественники выбирали извилистые тропинки, пересеченные оврагами, рвами, кустарниками. Часто до них долетал странный крик, подражающий совиному. Он раздавался из-за ближних кустов и эхом повторялся в отдалении.

— Это шуаны охотятся за синими, — сказал Ивон.

Благодаря вандейскому мундиру, хорошо известному шуанам, они беспрепятственно проходили мимо этих засад.

На рассвете они увидели несколько хижин, расположенных на дне глубокого оврага. Ивон постучался в одну из них, и через секунду дверь отворилась. Вандейский мундир опять произвел впечатление.

— Что тебе надо? — спросил отворивший.

— Отдохнуть и поесть.

— Войди, — коротко ответил шуан.

В хижине сидели два рослых парня, сыновья крестьянина. Вернувшись с ночных поисков, они занимались чисткой оружия.

Ивон и Елена увидели на столе хлеб и кувшин молока, приготовленные, по-видимому, для сыновей.

Отец указал беглецам на скромную закуску. Потом, не занимаясь более гостями, крестьянин обратился к сыновьям:

— Какие новости? — спросил он.

— Венские синие расстреляли ночью Генюка, — отвечал старший.

— За Генюка расплатились? — спросил отец.

— Да, — отвечал младший, — я убил на дороге республиканца, посланного в Бен с каким-то приказом.

Сказав это, молодой человек вытащил из-под шляпы письмо, взятое у убитого солдата.

Отец развернул бумагу и, бросив на нее беглый взгляд, подошел к Ивону.

— Растолкуй мне эту французскую грамоту, — сказал он, подавая письмо.

Это было донесение о побеге шуана, которого собирались расстрелять.

— Кто же был этот беглец? — спросил отец.

— Он называл себя Шарлем, — сказала Елена.

При этом имени шуаны захохотали.

— О, — сказал отец, — не пришел еще тот день, когда синие расстреляют Шарля!

— Это все, что тут написано? — спросил один из сыновей.

— Нет, — ответил Бералек. — Венский пост сообщает еще о человеке очень высокого роста, которого они продолжают искать, но пока безуспешно.

— Без сомнения, речь идет о Баррасене, — заметила Елена.

Шуаны посмотрели на девушку. Их удивила ее осведомленность. Гостеприимство не позволяло им задавать вопросы. Под кровлей шуана всякий гость остается хозяином своего секрета и даже может уходя не называть своего имени.

Елена поняла немой вопрос. Чтобы оплатить им за гостеприимство, она рассказала, каким образом познакомилась у Генюка с Баррасеном.

— В таком случае мы пропустили сегодня ночью именно Баррасена. Мы приняли этого гиганта за бедного разносчика. Он плелся рядом с повозкой, запряженной белой клячей.

Девушка подняла голову.

— Каким образом Баррасен стал владельцем всего этого? — воскликнула она. — Лошадь, повозка и товары — все принадлежало Шарлю!

— Он, вероятно, доверил ему свою повозку, — заметил Бералек.

— Нет, я видела, как убегал Баррасен!

Трое шуанов опять захохотали.

— Жаль мне Баррасена! Не поздоровится ему, если он вздумал без позволения Шарля попользоваться его повозкой, — сказал отец.

— В какую сторону направился этот человек? — спросил Ивон.

— Он поехал по проселочной дороге на Витре.

Ивон и Елена обменялись взглядами. Они чувствовали тайную радость при мысли, что Баррасен, направляясь к Витре, привлечет по своим следам Шарля. Каким-то особым чутьем влюбленных они определили, что он — враг их счастью.

Подкрепив свои силы, молодые люди начали собираться.

Видя, что гости поднялись, старый шуан встал перед Ивоном и, положив руку ему на, плечо, сказал:

— Не думаете ли вы, что вандейский мундир, спасший вас в нынешнюю ночь, окажет ту же услугу у синих в городе?

Замечание было вполне справедливо.

За несколько минут Бералек преобразился в крестьянина.

— Теперь, — прибавил шуан-старик, — один из моих сыновей проведет вас до города. Вандейский мундир больше не охраняет вас.

По знаку отца один из молодых крестьян встал и вышел из хижины с беглецами.

— Куда вас провести? — спросил он.

— В Ренн, — отвечал шевалье.

Молодой шуан покачал головой.

— Вы вкладываете голову в пасть волка. В самом деле! Вы идете в скверное место…

— Мне необходимо только время, чтобы поместить в безопасное место сестру, и я тотчас же уйду из города, — сказал Ивон, заранее условившись с Еленой называть друг друга братом и сестрой.

— Ваша сестра очень красива. Беда, если она встретится с Жаном Буэ…