Александр Дюма - Исповедь маркизы

Маркиза проникла к госпоже герцогине — не к матери, которую она инстинктивно опасалась, а к юной мадемуазель де Конти, добродушной и вялой девице; та приняла ее очень любезно и вскоре включила в число своих близких подруг.

Господин герцог увидел маркизу и влюбился в нее. Он очень часто навещал ее в жалкой квартирке возле монастыря Непорочного Зачатия, откуда она не желала уезжать под предлогом экономии.

В ту пору у нее было два любовника: г-н д’Аленкур, тот самый, которого г-жа де Парабер так долго держала при себе, и посол Англии лорд Стэр. Маркиза дала отставку обоим и решила всерьез воспользоваться улыбнувшейся ей удачей.

Однако господин герцог, как я уже говорила, был уродлив; он вызывал у нее почти непреодолимое отвращение. Бедняжке пришлось бороться с собой больше месяца, прежде чем она решилась принять герцога, после того как сумела распалить его.

Когда все свершилось, маркиза потребовала награды. Теперь она подчиняла своей воле господина регента в большей степени, чем если бы ей удалось стать его любовницей, ибо она внушала господину герцогу мысли о власти и желание, чтобы с ним считались. Такие притязания надоели кардиналу Дюбуа; чтобы свести их на нет, он начал с того, что попытался убрать г-жу де При.

Вследствие этого на господина герцога натравили г-жу де ла Врийер, мать юного Сен-Флорантена, которого хотели сделать герцогом и женить на мадемуазель де Платен.

Она была из рода Майи. Любовника г-жи де ла Врийер Нанжи удалили, как прежде д’Аленкура, и настал ее черед попытаться покорить эту крепость. Дама неоднократно подступалась к господину герцогу; уже немолодая, она оставалась грациозной и прелестной. Госпожа де При, которой мутили голову ее восемнадцать или девятнадцать лет, не опасалась женщины, которую она считала старухой, вдобавок зная, что ее сердце не свободно. Таким образом, г-жа де ла Врийер сильно продвинулась вперед, и, возможно, ей удалось бы одержать победу, если бы пришедшая кстати смерть господина герцога Орлеанского не опрокинула эти расчеты.

Я подразумеваю под победой изгнание г-жи де При, а что касается тайного успеха, я полагаю, что г-жа де ла Врийер его обрела, и никто в этом не сомневался. За подобный успех, если это можно назвать успехом, у такого человека, как господин герцог, приходится слишком дорого платить. Я бы, клянусь, ни за что на такое не пошла.

Между тем эта связь шла ни хорошо, ни плохо; когда с господином герцогом Орлеанским случился удар, аббат де Брольи, друг господина герцога, являвшийся для него тем же, кем был Бонно для Карла VII, поехал за молодым человеком к г-же де ла Врийер, где тот безмятежно ужинал, и сообщил ему о несчастье. Господин регент (который уже не был регентом, так как король достиг совершеннолетия) к этому часу еще не умер.

— Монсеньер, вам надлежит сделать лишь одно, и если вы упустите этот случай, то погубите все свое будущее. Немедленно ступайте к королю, не дожидаясь, пока начнут действовать влиятельные люди, и прямо потребуйте должность первого министра, притязать на которую вам дает право ваше происхождение. Король будет захвачен врасплох и не посмеет вам отказать. Если вы будете медлить, должность отдадут другому.

— Однако, аббат…

— Однако, монсеньер, ваша судьба будет в ваших руках еще полчаса, а затем вы упустите ее.

— Монсеньер, — присоединила свой голос г-жа де При, чье сердце трепетало, — не отказывайтесь.

— Вы этого хотите?

— Я вас провожу, сейчас благоприятная минута: король один с господином Фрежюсским; этот человек имеет на него полнейшее влияние… Бог весть, какие мысли он вынашивает и кого он хочет определить на это место! Если вы не опередите его неожиданным ходом, то завтра после пробуждения узнаете, что у вас появился господин.

— Что ж, пойдем, раз так надо!

Герцог позволил отвести себя к дверям королевского кабинета, куда аббат, можно сказать, его втолкнул. Войдя, он застал молодого монарха со своим наставником; король сидел, обхватив голову руками и был очень удручен.

— Государь, — обратился к нему герцог, — я прошу у вашего величества должность первого министра, которую господин герцог Орлеанский скоро освободит; я не думаю, что кто-нибудь может ее у меня оспаривать; знатное происхождение приближает меня к вашему величеству; герцог Шартрский по своей молодости не способен управлять таким государством, как Франция; я участвовал в государственных делах во время Регентства; надеюсь, все эти соображения побудят ваше величество не пренебрегать моей просьбой.

Король повернулся к епископу Фрежюсскому, который прекрасно понимал, что ему не удастся одним прыжком занять главное место взамен дяди короля, племянника Людовика XIV! Это нужно было делать постепенно. Тем временем он возвысился бы до такой степени, что подобное стало бы возможно. Старый крот готовил себе нору. Он знал господина герцога и заранее понимал, что в свое время молодой человек даст ему множество поводов для разрыва. Трудно было найти более безвольного человека. Епископ уже предупредил своего питомца и научил его, как себя вести.

И вот, когда король молча спросил у своего наставника совет, тот кивнул, и Людовик XV повторил это движение, обращаясь к господину герцогу; удовлетворенный молодой человек почтительно поклонился в ответ.

Господин Фрежюсский тотчас же открыл дверь; в соседнем кабинете находилось несколько дворян, из тех, что держат нос по ветру, чтобы знать, откуда он дует. Епископ пригласил этих господ, сказав, что король желает их видеть.

Как вы понимаете, они не заставили себя просить; г-н Фрежюсский тотчас же сообщил им, что после утраты, которую король понес в лице господина герцога Орлеанского, он счел наиболее разумным передать власть господину герцогу и обратился к нему с просьбой занять пост первого министра, который тот заслуживает, как никто другой.

И тут у господина герцога нашлись слова благодарности, которые он до сих пор не мог как следует произнести. Господин де ла Врийер, явно не испытывая удовольствие, достал из кармана присягу первого министра и немедленно передал ее новому обладателю этой должности.

Затем господин герцог вышел; его тотчас же окружили придворные, но он их отослал, чтобы побыть в одиночестве; по крайней мере, он на это надеялся, но вышло иначе.

Мать нового первого министра госпожа герцогиня вместе с его досточтимой супругой ждала его в парадных покоях. Госпожа герцогиня была очень рада и пребывала в убеждении, что отныне она станет всем заправлять в государстве; но она не приняла во внимание г-жу де При и забыла о характере своего сына. Герцог поспешно принял поздравления и заявил, что он устал и хочет немного отдохнуть, ибо наутро должен очень рано вставать: ему предстояло страшно много дел!