Джеймс Нельсон - Хозяин форта. Возвращение викинга

Его разбудил звук — знакомый и бодрящий. Он понятия не имел, где находится, хотя был совершенно уверен, что лежит в стоге сена. Посреди поля? Нет, он лежал на грубых деревянных досках. Руки и ноги затекли — значит, он какое-то время был без движения. Но он и предположить не мог, как долго.

И опять он услышал звук, пробудивший его ото сна, и понял, что это лязг металла о металл, звон оружия — звук сражения. Он стал осторожно раздвигать сено, не зная, где окажется, когда высунет голову наружу, и что происходит вокруг. Над головой стал пробиваться свет, он отодвинул еще один пучок сена и увидел над собой серое небо. День был пасмурным, солнца на небе не было. Торгрим чувствовал, что сено намокло от недавнего дождя, поэтому предположил, что он все еще в Ирландии.

Вокруг него кто-то тяжело дышал, шаркал ногами, и он опять услышал звон мечей. По звуку он понял, что дерутся; несколько человек. Он приподнялся на локтях и высунул голову из сена. Ощутил обжигающую, зудящую боль в груди, там, где остались два длинных пореза, и почувствовал, как напряглась кожа на месте недавно затянувшейся глубокой раны. Преодолевая боль, он огляделся.

Он лежал в повозке, рядом с которой на земле увидел мертвых воинов, а четверо живых скрестили оружие над их телами. Или, сказать точнее, взяли передышку в разгар сражения. Они мерили друг друга взглядами, и потому, как они стояли, Ночной Волк понял, что на самом деле трое дерутся против одного.

Хотя Торгрим еще не стряхнул с себя остатки сна, он сообразил, что трое из них — ирландцы, судя по одежде, причем те, кого называли фуидхирами [14] Буквально значит «ломаный человек», нечто вроде древнерусского изгоя. , крестьяне эр форгилла, которые поклялись в верности ри туата. То, что это не воины, угадывалось по тому, как неуверенно они держали мечи.

Человек, с которым они бились, был норманном, облаченным в знакомую тунику и штаны, с боевым топором в руках. На нем не было ни кольчуги, ни шлема, и даже в одурманенном состоянии Торгрим почти сразу же узнал Старри Бессмертного.

В одной руке Старри держал топор, опустив вниз и чуть в сторону, а другой манил к себе трех противников. Он улыбался. Такую схватку Старри всерьез не воспринимал, для него это было скорее чем-то вроде развлечения.

Как будто по сигналу, все трое бросились на Старри одновременно, каждый сделал неловкий выпад мечом. Топор Старри описал широкий круг, парируя, — у одного из нападающих он выбил меч из рук. Старри шагнул вперед, сильно ударил ногой того, кто находился в центре, отчего противник согнулся пополам, а потом наотмашь врезал тому, что слева. Противник закричал и отскочил назад. При этом он попытался нанести слабый удар мечом.

Стоящий в центре, тот, которого Старри ударил ногой, как раз поднимался, и хотя Старри мог с легкостью убить его одним взмахом огромного топора, он решил снова ударить его ногой, отчего тот опять упал на траву. Старри повернулся к тому, у кого выбил меч из рук. Этого оказалось достаточно. Тот, кто еще держал меч в руках, швырнул его в Старри, и они с товарищем развернулись и пустились наутек. Третий крестьянин с трудом встал и бросился вслед за остальными.

Старри поднял руку, отбивая летящий в него меч, а затем сделал три шага в сторону убегающих ирландцев и закричал:

— Трусы! Вернитесь сейчас же! Вернитесь и деритесь! Вы жалкие трусы! — Нов голосе его уже звучало равнодушие, как будто он потерял интерес к происходящему.

— Старри! — окликнул его Торгрим. Голос его больше походил на карканье. — Старри!

Старри оторвал взгляд от убегающих противников и обернулся к Торгриму. Он заметно испугался, когда услышал собственное имя.

— Ночной Волк! — Его лицо просияло, как только он узнал говорящего. — Это ты!

Торгрим убрал очередной пучок сена и неуклюже выбрался из повозки, ухватившись за протянутую руку Старри. Он медленно выпрямился — осторожно, чтобы не разошлись раны, — и стал стягивать веревки с запястий.

— Во имя великих Тора и Одина! Ночной Волк… — воскликнул Старри.

Торгрим посмотрел на своего приятеля, заметил неуверенность на его лице. Старри ткнул его пальцем в грудь.

— Что? — спросил Торгрим.

— Ты… ты уверен… что живой, уверен? Ты не поднялся из преисподней? Или еще откуда-нибудь?

— Конечно, я жив, Старри! Ты что, с ума сошел? — удивился Торгрим, а потом подумал: «Глупый вопрос».

Он посмотрел на себя: туника на груди была изрезана крест-накрест. Она заскорузла от засохшей крови, и кожа под ней тоже была вся в запекшейся крови, а там, где крови не было, кожа казалась мертвенно бледной. Торгрим посмотрел на свои руки — их тоже покрывала запекшаяся кровь. И отовсюду торчало сено. Он мог себе представить, как выглядят его лицо, борода и волосы.

— Да, я вижу! — ответил Торгрим. — Нет, не бойся. Я еще на этом свете.

Он увидел, что Старри заметно расслабился. Торгрим огляделся. Возле повозки лежали четверо убитых.

— Это ты всех убил? — спросил Торгрим.

— Нет, — ответил Старри. — Они уже давно тут лежат, не меньше суток. Наверное, ты сам их убил. Сюда меня привели вороны. Я решил: там, где мертвые, там и Торгрим Ночной Волк неподалеку.

Торгрим посмотрел на погибшего, который лежал ближе всего, и сам увидел, что тот действительно мертв уже не меньше суток, а то и двух. Над ним кружили вороны. Этот почерневший, распухший, искалеченный труп представлял собой не самое приятное зрелище. Торгрим обошел повозку, взглянул на остальных. Пятый лежал отдельно.

— Старри, сюда посмотри, — подозвал Торгрим, указывая на лицо того, кто лежал у его ног. Или, скажем так, на то, что осталось от его лица. — А не Гримарра ли это воин? Хильдер?

Старри подошел, взглянул на мертвеца, потом пожал плечами.

— Не знаю. Может быть. У меня плохая память на лица, даже когда есть на что смотреть.

И тут память стала возвращаться к Торгриму — обрывками, вспышками, как во сне, поэтому он не мог с уверенностью сказать, что ему не приснились эти воспоминания. Неужели это он всех уложил? Он ничего не помнил.

«Гримарр». Он почему-то хотел отомстить Гримарру.

— А те, с кем ты дрался… они могли это сделать? — спросил Торгрим.

— Нет, — уверенно ответил Старри. — Их привели сюда вороны, как и меня. Собаки! Они пришли поживиться. Но я увидел тела раньше. Это я их обобрал.

Торгрим кивнул, как будто этим все объяснялось.

— Где мы? И почему мы здесь?

Старри глубоко вздохнул.

— Это целая история, Торгрим, скажу я тебе. И мне известно не все. Прямо перед отплытием пришел Гримарр и сказал, что тебя во время рейда убили ирландцы. Но я ему не поверил. Поэтому перемахнул через борт, когда судно отчаливало от берега. И пошел искать тебя.

— Гримарр… — пробормотал себе поднос Торгрим. Он посмотрел на Старри. — Что значит «прямо перед отплытием»?