Рут Гудман - Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века

Грязные подгузники нужно было стирать, поэтому ведро для подгузников занимало центральное место в большинстве домашних хозяйств, независимо от того, на какой социальной ступени они находились. Сначала грязный подгузник слегка прополаскивали в ночном горшке, чтобы избавиться от самых серьезных загрязнений, которые затем можно было вынести в уборную, потом подгузник замачивали в ведре с холодной водой. Чтобы ускорить процесс, в воду добавляли горсть соли или, ближе к концу столетия, дезинфицирующего средства. Ведро снова накрывали крышкой, чтобы не выпускать дурной запах. Когда приходило время стирать подгузники, грязную воду выливали, а подгузники прополаскивали. Замачивание в сочетании с полосканием удаляло приблизительно 95 % загрязнений и делало подгузник достаточно чистым, чтобы его можно было стирать обычным способом. Подгузники были среди первых предметов одежды, которые начали стирать посредством кипячения, поскольку еще до появления микробной теории люди ясно видели связь между фекалиями и болезнями. Миссис Битон, как и многие другие авторитеты того времени, рекомендовала выдерживать подгузники в активно кипящей воде в течение получаса.

В самых бедных семьях возня с подгузниками требовала слишком больших затрат. Не имея лишнего времени (каждый член семьи в возрасте старше 10 лет уже работал с полной занятостью) и крайне мало ресурсов, они ограничивались тем, что клали в колыбель кусок клеенки и горсть соломы или другого одноразового впитывающего материала. Затем голого ниже пояса ребенка укладывали прямо в колыбель. Это значительно сокращало количество необходимого ребенку белья и объемы стирки. Если в колыбели лежал хороший слой соломы, ребенок практически не соприкасался с загрязнениями и имел меньше шансов на появление опрелостей. Представителей среднего класса, посещавших такие дома, эта практика нередко шокировала, но у отчаянно бедных матерей, в сущности, не оставалось выбора. Кто стал бы покупать запасы подгузников, когда семье было почти нечего есть?

Большую часть столетия кремом под подгузник для богатых и бедных детей служило сало. Тонкий слой сала, нанесенный на чистую сухую кожу, становился барьером для мочи и предотвращал кожные раздражения. Богатая мать могла приготовить или купить ароматизированный крем, наподобие собственного крема для рук, хотя основным ингредиентом в любом случае в нем было простое сало. В лекарственные кремы обычно добавляли оксид цинка, но их не часто использовали для опрелостей. В богатых домах иногда пользовались еще одним усовершенствованным средством — подсушивающими присыпками после купания. Их делали из талька или крахмала, и они тоже напоминали туалетные средства, которыми пользовалась хозяйка дома. Правда, для младенцев обычно использовали средства без запаха.

Одежда младенцев

Вымыв ребенка, мать приступала к сложной процедуре его одевания. Несмотря на то что старый обычай пеленания новорожденных почти исчез к началу XIX века, детская одежда, если сравнивать ее с современными стандартами, по-прежнему оставалась многообразной и сложной.

Одним из пережитков пеленания, сохранившимся во всех слоях общества, была обвязка. Ее называли по-разному, в том числе бандаж, валик, повязка и т. п., но по сути это была простая полоса ткани, обычно около 90 см в длину и 10 см в ширину. Ткань обматывали вокруг грудной клетки и живота младенца. Большинство викторианских авторов рекомендовали брать для обвязки шерстяную фланелевую ткань, но некоторые сохранившиеся до наших дней образцы сделаны из хлопка или льна, что говорит о том, что были и более дешевые разновидности. Это был самый первый предмет одежды ребенка, который оставался его нательным бельем в течение нескольких месяцев. Сразу после рождения ребенка обмывали, перевязывали пуповину, сверху клали небольшую ватную подушечку (или иногда монетку) и наматывали обвязку. Свободный конец обвязки закалывали булавкой или подшивали ниткой, чтобы он держался на месте. Некоторые матери, боясь, что ребенок уколется о булавку, пришивали к обвязке тесемки. Обычно обвязку наматывали вокруг новорожденного ребенка достаточно плотно, чтобы дать ему тепло и поддержку — старые представления о том, что дети рождаются с мягкими костями, все еще сохранялись. Кроме того, плотное обвязывание должно было помочь быстрому заживлению пупочной ранки и формированию выраженной пупочной впадины, что считалось тогда здоровым и красивым.

Одежда младенцев была на удивление бесклассовой и бесполой. Шахтеры и аристократы начинали жизнь в совершенно одинаковых нарядах. Можно предположить, что качество и цена тканей, из которых шили одежду для младенцев, сильно различались, но форма и фасон сохраняли почти универсальное единообразие.

Прочно закрепив обвязку, на младенца надевали подгузник, а сверху на него — отдельный более или менее непромокаемый чехол. Затем шла очередь распашонки. Распашонки для младенцев обыкновенно шили из самого мягкого хлопка или льна, который удавалось достать. Форма у распашонки была подчеркнуто простой, рукава цельнокроеные, швов избегали, ведь они натирали нежную кожу. В идеале, когда ребенок становился немного старше, он переходил на теплые фланелевые рубашечки, но для новорожденных они считались слишком грубыми. Многие матери изготавливали детское белье собственными руками, однако в 1880-х годах в продаже были и готовые комплекты. Впрочем, почти полное отсутствие рекламы одежды для младенцев, в отличие от рекламы одежды и белья для детей старшего возраста, указывает на то, что это был не слишком популярный товар. Шитье приданого для ребенка оставалось одним из традиционных занятий во время беременности. К счастью, одежда для этого возраста не успевала прийти в негодность и могла послужить по очереди всем детям в семье. Много детской одежды передавали из одной семьи в другую, когда женщина чувствовала, что для нее с деторождением покончено. Это, безусловно, помогало облегчить бремя шитья.

Рис. 69. Первый слой: распашонка для новорожденного ребенка

Cassell’s Household Guide, 1869.

Поскольку детскую одежду приходилось часто стирать, матери требовался большой запас чистых вещей. Авторы «Руководства по ведению домашнего хозяйства Касселла» полагали, что новорожденному достаточно иметь 12 рубашек — шесть для дневного времени и шесть для ночного, а также 24 подгузника и четыре чехла для подгузников. Одна из причин, почему одежду для новорожденных так часто шили дома, заключалась в отличии ручных швов от машинных. Машинные швы считались слишком грубыми для младенцев, и шитье детского приданого наглядно демонстрировало мастерство викторианской матери — проложенные ее руками швы были мельче, ровнее и аккуратнее тех, которые делала машина.