Рут Гудман - Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века

Ночной горшок был одним из основных предметов домашнего обихода, его можно было найти даже у людей, не имевших почти никаких пожитков. Ночным горшком обзаводились даже те, кто не имел кровати, под которую его можно было поставить, и спал на куче тряпья. До того как в домах появилось электрическое освещение, людям приходилось пробираться через весь дом в кромешной темноте, чтобы выйти во двор или в сад и при свете звезд найти темную уборную — не самая простая и нередко даже опасная задача. Детям, пожилым и больным людям было еще труднее. Даже в конце века, когда у обеспеченных городских жителей появились домашние ватерклозеты, горшок был необходим. Все с детства привыкали к ночным горшкам и отлично знали, как ими пользоваться.

Несколько практических экспериментов быстро помогают осознать, как важно соблюдать правила пользования горшком. Вот мои советы:

• Всегда держите горшок в одном и том же месте, под предметом мебели или прямо у стены в углу спальни. Вы должны быть в состоянии без труда найти его в темноте, даже если ничего не видите или плохо соображаете спросонок. При этом очень важно не только найти горшок, но и не споткнуться об него — особенно об чужой, возможно, уже полный горшок.

• Заведите собственный горшок. Пользоваться горшком совместно с другими людьми опасно. Откуда вам знать, что общий горшок пуст? Общий горшок — это потенциально полный горшок, и вы вряд ли обрадуетесь, обнаружив это в темноте, когда вам захочется облегчиться.

• Приспособьте для своего горшка крышку и используйте ее по назначению.

Разумеется, по утрам кто-то должен был опорожнять горшки. Их выливали в уборной и как можно скорее мыли, а затем ставили обратно на отведенное место. Флоренс Найтингейл настаивала на том, что горшки следует относить в уборную по одному и мыть на улице, но в большинстве домов их выливали в отстойное ведро, чтобы сократить количество походов на улицу и обратно. Как правило, это были обычные ведра, которые использовали для единственной цели, но встречались ведра особой модели, накрытые вогнутой крышкой с отверстием в центре диаметром около 7,5 см. Конструкция крышки не только обеспечивала защиту от брызг, но и не позволяла содержимому расплескиваться, когда ведро переносили из комнаты в комнату или от кровати к кровати, собирая отходы. Мисс Найтингейл возражала против этого способа: перемещение отходов одного больного к кровати другого противоречило всем ее гигиеническим представлениям.

В культовой книге о ведении домашнего хозяйства миссис Битон рекомендовала ежедневно опорожнять все ночные горшки сразу после того, как горничная подаст завтрак и распахнет окна в спальнях. Опорожнение ночных горшков было частью общего распорядка, в который входило также мытье кувшинов и тазов после утреннего умывания. Следует иметь в виду, что у здоровых людей содержимое ночного горшка обычно ограничивалось только мочой. Затем миссис Битон, избегая таких вульгарных выражений, как «ночной горшок», деликатно описывала процесс их опорожнения в отстойное ведро: «Все содержимое следует слить в общее ведро, налить немного кипятка в те сосуды, которые этого требуют, и оставить их на минуту. Если этого недостаточно, в воду следует добавить каплю скипидара». Идеальная горничная должна была вылить, вымыть и высушить тазы и кувшины, которые использовали для утреннего мытья, а затем унести отстойное ведро, опорожнить его и тоже вымыть. Я достаточно поднаторела в выполнении этой работы. Прежде чем выливать в отстойное ведро содержимое ночного горшка, следует убедиться, что в ведре есть немного воды. Благодаря этому ведро меньше пачкается. После того как вы вынесете ведро в уборную, остается лишь вымыть само ведро — это куда более легкая работа.

В больших усадьбах и идущих в ногу со временем заведениях в конце столетия помои отправляли не в уборную, а в санитарную комнату, где имелся хороший сток и большой запас чистой воды для мытья. Превосходная санитарная комната есть в Лангайдрок-хаусе в Корнуолле. В доме, построенном в конце 1880-х годов по последнему слову викторианского дизайна, оборудовано несколько внутренних ватерклозетов, которые, впрочем, в то время избегали посещать по ночам, поскольку они находились в конце коридоров со спальнями. Из соображений удобства и деликатности члены семьи и гости продолжали пользоваться в своих спальнях ночными горшками. Санитарная комната в Лангайдрок-хаусе настоящее чудо — в ней есть несколько раковин особой конструкции с кранами и сливной бачок. В эту комнату можно было принести отстойное ведро, поднять решетку над сливом, выплеснуть содержимое ведра и потянуть за цепь бачка, чтобы быстро смыть отходы. Затем можно было опустить решетку обратно на сливное отверстие, поставить на нее ведро, которое оказывалось таким образом непосредственно под кранами, и без труда его отмыть.

Проводив всех добытчиков на работу и опорожнив все ночные горшки, хозяйка дома (вместе с прислугой, если она была) могла наконец позаботиться о нуждах младших членов семьи.

Задолго до того, как взрослые привыкли мыть все тело водой, ежедневное мытье рекомендовали для малышей. В своей книге «Советы молодым мужчинам и (кстати) молодым женщинам» (Advice to Young Men and (Incidentally) to Young Women), написанной на заре викторианского периода, Уильям Коббетт настаивал на том, что купание младенцев — важная обязанность родителей. Вода в ванне, по словам более позднего автора, должна иметь температуру около 32 °C: «Если в доме нет термометра для ванны, няня может проверить температуру, погрузив голый локоть в воду и убедившись, что она не слишком горяча… Купать ребенка следует хотя бы раз в день».

По мере того как ребенок рос, ежедневную ванну постепенно делали прохладнее. Коббетт считал, что это укрепляет здоровье и позволяет ребенку стать сильнее. Впрочем, Коббетт признавал, что маленькие дети терпеть не могут мыться, и предлагал родителям громко петь во время купания, чтобы заглушить крики и постепенно приучить ребенка к происходящему.

Купание младенца приносило одинаковую пользу и в бедных, и в богатых семьях. Для этого годился любой таз, много воды не требовалось, а ребенок, которого ежедневно обмывали, испытывал меньше неудобств и меньше плакал. Чтобы добиться нужного результата, не обязательно было набирать полную ванну — в большинстве случаев было вполне достаточно поместить ребенка на одну-две минуты в воду глубиной около 3 см.

Рис. 68. Купание малыша, 1859 г.

The Graphic, 1889.

Кроме предполагаемой закалки организма, мытье было важно еще и потому, что помогало избежать опрелостей. Опрелости возникали очень быстро, разъедали кожу ребенка и делали его капризным. Невнимательность приводила к тому, что легкое раздражение превращалось в серьезную проблему, поскольку поврежденная кожа непосредственно контактировала с фекалиями и инфекцией. Лучшим способом предупредить неприятности была безупречная чистота, а для этого требовалось часто менять подгузники, тщательно вытирать младенца, ежедневно купать его и применять защитный крем (или крем под подгузник) — словом, использовать все те же способы ухода за детьми, которыми мы пользуемся в наши дни. Разве что тогда подгузники делали из ткани и их приходилось стирать. В 1837 году подгузники делали из хлопка редкого переплетения или из тонких льняных салфеток (отсюда американское название подгузников diapers и британское nappies ). Салфеточное полотно имело особое хорошо впитывающее плетение с рисунком из мелких ромбов на поверхности, и его использовали везде, где требовался легко стирающийся материал, которым можно было вытирать разнообразные жидкости. Махровая ткань для полотенец и подгузников вошла в обиход не раньше начала XX века. Салфетки для подгузников были большими — около 85 см 2, — их складывали несколькими способами в зависимости от возраста ребенка. Для новорожденных использовали один способ сложения, для ребенка, достигшего трех месяцев, — другой, для девятимесячного — третий. Разные способы сложения предназначались для мальчиков и девочек — самая толстая, и, следовательно, самая впитывающая часть подгузника располагалась в том месте, где ребенок каждого пола имел больше шансов его намочить. Чтобы подгузник держался на месте, его аккуратно закалывали обычными большими булавками, стараясь направить острие как можно дальше от тела ребенка. Однако изобретение в 1849 году безопасных английских булавок стало большим благом для всего младенческого населения. У разумной родительницы также имелось несколько чехлов для подгузников, дополнительно защищающих от протекания. Чехлы делали из материалов, дававших надежду если не на непромокаемость, то хотя бы на некоторую водостойкость. Для этой цели хорошо подходил лощеный хлопок плотного переплетения, отличавшийся, кроме того, относительной мягкостью. Некоторые матери пользовались клеенкой, которая лучше удерживала влагу, но она была не слишком удобной для ребенка.