Агостино Паравичини Бальяни - Тело Папы

Альбин (LC, II, 123 n° 3): «Qui siquidem electus illis duabus sedibus sic sedere debet ac si videatur inter duos lectulos jacere, id est, ut accumbat inter principis apostolorum Petri primatum et Pauli doctoris gentium predicationem». Идентичен текст Ченчо (LC, I, 312 n° 79) и Лондонского чина (Schimmelpfennig B. Ein Fragment zur Wahl. S. 328. N. 14). Базельский кодекспредлагает слегка отличное чтение: «In illis autem sedibus sic sedere oportet electum ac si videatur inter duos lectos iacere, id est ut accumbat inter Petri primatum et Pauli assiduam operationis praedicationem». Id. Ein bisher unbekannter Text. S. 62. N. 21.

Папа должен сидеть так, будто он лежит. Оба положения фиксируются, в том числе потому, что на левом троне папа должен «на короткое время задержаться» (Альбин и Ченчо). «Post aliquantula mora pausaverit», согласно Лондонскому чину. Schimmelpfennig B. Ein Fragment zur Wahl. S. 328. N. 13.

Лотарио де Сеньи. О ничтожестве человеческого состояния. III, IV. С. 313.

Poncelet A. Vie et miracles du pape saint Léon IX // Analecta Bollandiana. T. 25. 1906. P. 290; Boureau A. La papesse Jeanne. P. 350. N. 42. Мы благодарны нашему сотруднику по Лозаннскому университету Жан-Даниэлю Мореро за помощь в работе с этим и некоторыми другими текстами.

Имя папы стали писать на буллах папской канцелярии при Бенедикте III (855–858). Два века спустя, при Викторе II (1055–1057), на лицевой стороне впервые изобразили св. Петра, которому десница Христа с небес подает ключ, а на оборотной – «Золотой Рим», Aurea Roma, окруженный именем папы в родительном падеже: Victoris papae II. Rabikauskas P. Diplomatica pontificia. Roma, 1964. P. 122. Короткий перерыв в этой вековой традиции связан с волей Павла II (1464–1471): он заменил надпись на обороте на прежде не встречавшееся тронное изображение понтифика в парадном облачении, в окружении двух кардиналов и нескольких коленопреклоненных персонажей. Miglio M. Vidi thiaram Pauli papae secundi // Bullettino dell’Istituto Storico Italiano per il Medio Evo e Archivio Muratoriano. Vol. 81. 1969. P. 276. Репродукции свинцовой папской буллы: Serafini C. Le monete e bolle plumbee pontificie del Medagliere Vaticano. Vol. I. Milano, 1910. Tav. M, 4. По булле сделали медаль: Weiss R. Un umanista veneziano papa Paolo II. Venezia, Roma, 1958. P. 66; Hill G.F. A Corpus of Italian Medals of the Renaissance before Cellini. Vol. II. London, 1930. N. 777.

Valentini R. Zucchetti G. Op. cit. Vol. III. P. 384: «Sic inclusit corpus beati Petri et Pauli». В «Папской книге» только Petri. Согласно этому источнику (LP, I, 312), Григорий Великий велел служить мессы «super corpus beati Petri… item et in ecclesiam beati Pauli apostoli eadem fecit». Две рукописи XI или первых десятилетий XII вв. (Vat. lat. 3764 = E1 и Vat. lat. 3761 = G; ср.: LP, I, CXCV и CC) добавляют et Pauli там, где «Папская книга», согласно лучшим рукописям дает лишь beati Petri (LP, I, 312). Предание, однако, не говорит о присутствии мощей Петра и Павла в алтаре конфессии.

LP, I, 150: «Hic temporibus suis, rogatus a quadam matrona Lucina, corpora apostolorum beati Petri et Pauli de Catacumbas levavit noctu: primum quidem corpus beati Pauli accepto beata Lucina posuit in praedio suo, via Ostense, iuxta locum ubi decollatus est; beati Petri accepit corpus beatus Cornelius episcopus et posuit iuxta locum ubi crucifixus est, inter corpora sanctorum episcoporum, in templum Apollinis, in monte Aureum, in Vaticanum palatii Neroniani, III kal. iul.».

BAV. Lat. 3627. Fol. 16v. В издании Valentini R. Zucchetti G. (III, 421) разница между двумя авторами не указана: «De altare Petri et Pauli. Ante aditum, qui vadit in confessionem beati Petri, est altare apostolorum Petri et Pauli, ubi eorum ossa pretiosa, ut dicitur, ponderata fuerunt». Последнюю фразу добавил каноник Роман. Легенду включил Чин Григория X (1272–1273): «на алтаре Петра и Павла взвесили мощи святых апостолов Петра и Павла» (Dykmans М. Le cérémonial. Vol. I. P. 196 n° 157). Но еще раньше новую версию предания доминиканец Варфоломей из Тренто включил в свод житий 1245–1251 гг.: при Корнелии греки якобы бросили тела апостолов в колодец, ведший в катакомбы; кости затем достали и поделили пополам по принадлежности Петру и Павлу; со всем тщанием их вновь погребли и стали почитать» (BAV. Barb. lat. 2300. Fol. 17v). В 1265 г. английский литургист Иоанн Белет сообщает: «После обращения императора Константина решено было построить по церкви обоим апостолам, тела которых долго лежали рядом; неизвестно было, какие останки кому принадлежат, долго молились и постились, тогда голос с неба ответил, что более крупные останки принадлежат Проповеднику, те, что поменьше – Рыбаку; останки сами собой разделились и их перенесли в возведенную для них церковь». Summa de ecclesiasticis officiis / Ed. H. Douteil. Turnhout, 1976. P. 271. Эта версия отдает предпочтение одному из двух – Павлу, «Проповеднику»! – и не могла рассчитывать на повсеместное распространение. Иаков Ворагинский добавляет к белетовскому рассказу: «Также говорят, что Папа Сильвестр, желая освятить церкви, с великим благочестием взвесил на чаше весов как малые, так и большие кости, и половину из них поместил в одну церковь, а половину в другую». Иаков Ворагинский. Ук. соч. Т.II. С. 36. То же – у Гильома Дюрана (Rationale. VII, 15).

Если с VIII века порфир использовали вполне осознанно в рамках imitatio imperii, то Церковь лишь для погребений святых. Значит, решение понтификов двенадцатого столетия заказывать порфирные памятники претендовало на привилегию, до тех пор предназначавшуюся культу мучеников и святых. В императорских погребениях порфир не применялся с V века. Правда мраморный саркофаг Оттона II († 983) в атриуме Ватиканской базилики был накрыт порфирной крышкой: Херклоц (Herklotz I. "Sepulcra". P. 110–113) резонно отсылает к двум пунктам «Папского послания», Dictatus papae: «только папа может пользоваться императорскми инсигниями» (VIII: Quod solus possit uti imperialibus insigniis) и «римский понтифик, если он канонически избран, безусловно свят по заслугам святого Петра» (XXIII: Quod Romanus pontifex, si canonice fuerit ordinatus, meritis beati Petri indubitanter efficitur sanctus). Gregorii VII Registrum. II. 55a / Ed. E. Caspar. Das Register Gregors VII. Bd. I. Berlin, 1920. S. 202, 207.

«Sedentem et quasi jacentem supra thalamum». Jackson R. A. Vive le roi! A History of the French Coronation from Charles V to Charles X. Chapel Hill, London, 1984. P. 133. Чин Карла V первым описывает короля в таком положении, на ложе, когда два епископа подходят к нему и сопровождают к коронации. По Чину Людовика Святого, созданному около 1250 года, король в начале церемонии выходит из thalamus (exeunte autem rege de thalamo), и это слово здесь может означать ложе. Le Goff J. A Coronation Program for the Age of Saint Louis: The Ordo of 1250 // Coronations. P. 46–71. Это правило восходит к Римско-германскому понтификалу 961 года из Майнца: Schramm P.E. Die Krönung in Deutschland bis zum Beginn des Salischen Hauses (1028) // Zeitschrift der Savigny-Stiftung für Rechtsgeschichte. Kanonistische Abteilung. Bd. 55. 1935. S. 310–311; Jackson R.A. Op. cit. P. 255. N. 11: «Primum, exeunte illo (rege – А.П.Б.) thalamum».

Le Goff J. A Coronation. P. 52. Герцог Сен-Симон пишет, что принц «лежащий и как бы спящий на ложе за закрытым занавесом… фактически гол, на нем лишь сатиновая жилетка поверх рубахи, он бос, то есть без сапог и шпор… Все это указывает на то, что этот человек ни о чем не думает, он глубоко погружен в сон, ведь он не слышит, что вокруг происходит, он позволяет себя поднять, и сонным его ведут куда положено». Louis de Saint-Simon. Mémoire succint sur les formalités // Écrits inédits de Saint-Simon. Vol. II. Mélanges I. P., 1880. P. 221.

См.: Elze R. Op. cit.

Эти реликвии считались даром Константина папе Сильвестру I. Schimmelpfennig B. Ein bisher unbekannter Text. S. 63. N. 28. Предыдущие версии «Описания Латеранской базилики» XI–XII вв. Утверждают, что на этом алтаре могли служить «только папа или кардинал-епископ». На алтаре стояла «деревянная икона, на которой изображены были Петр и Павел, такими, какими они явились Константину во сне перед крещением, как он в том признался папе Сильвестру». Valentini R., Zucchetti G. Op. cit. III. P. 338.