Клод Каэн - Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Наконец, необходимо сказать несколько слов об отношениях Сельджукидов с римской (католической) церковью. Конечно, никто из их подданных не придерживался католического ритуала, и, в отличие от мусульман Сирии, у них не было никаких причин ссориться с франками, которые принадлежали к римской церкви. Они могли просто воздержаться от каких-либо отношений – как хороших, так и плохих – с Римом и латинскими священнослужителями. Отношения, которые они поддерживали, не стоит ни преувеличивать, ни интерпретировать ложным образом. По политическим мотивам Кылыч-Арслан II возможно, а Кей-Хосров наверняка вели краткую переписку с римскими папами своего времени. Какими бы ни были их отношения с Византией, хорошими или плохими, султаны не видели никакого вреда в том, что латинские миссионеры приезжали, чтобы соперничать с византийским духовенством за влияние на их греческих подданных. Следовательно, когда Григорий IX и Иннокентий IV начали посылать миссионеров на Восток, их принимали хорошо, и, хотя в течение какого-то времени это было справедливо также для Сирии и Месопотамии, весьма вероятно, что это гостеприимство было выражено ярче в Малой Азии, где оно распространялось еще и на купцов и воинов. Этот факт мог оказать влияние на энтузиазм, отразившийся в записках Симона из Сен-Кантена о нескольких годах, проведенных в Руме, из которых мы почерпнули много ценной информации по ряду вопросов.

Не похоже, чтобы под властью Византии во внутренних районах Малой Азии жило значительное число евреев. Какое-то их количество проживало в Анталье, и, как мы видели, они остались там и после завоевания сельджуками. Можно было бы ожидать, что двор султанов в Конье тоже привлекал каких-то евреев, однако все, что мы знаем, – это что во времена Джелал ад-Дина Руми у них имелись раввины и свой квартал в Конье, где можно было найти вино. Неизвестно, были ли какие-нибудь евреи в таком крупном торговом центре, как Сивас. На Аксараи они, по-видимому, произвели какое-то неблагоприятное впечатление, но он не пишет в явном виде, что имел с ними какие-то контакты. В любом случае не похоже, чтобы они играли какую-то значительную роль даже в тот период, когда Ильханы сделали своим визирем одного обращенного в мусульманство еврея. Именно в Руме родился Бар-Эбрей – сын врача, жившего в Малатье (Мелите-не) – еврея, обратившегося в монофизитское христианство [18] Есть и другие, нееврейские, версии происхождения Бар-Эбрея. .

Все, что было сказано о веротерпимости, которой пользовались немусульмане, не исключает определенного количества обращений в мусульманскую веру, безусловно имевших место среди них. Помимо случаев с рабами и икдишами, имеются записи об обычных обращениях, происходивших время от времени. Такое случалось среди аристократов – очевидно, с целью получения преимуществ. Мы уже говорили о Гаврасах, Комнинах и женах султанов, среди которых были как обращенные, так и необращенные. Были и другие. Несмотря на очевидные преувеличения биографа мевлеви Афлаки, рассказывавшего об отдельных или массовых обращениях, происходивших исключительно в результате морального влияния Джелал ад-Дина Руми, это не было чистым вымыслом. Более того, на мистическом уровне, на котором вещи существовали для Джелал ад-Дина, легко было стать его приверженцем. Тем не менее это предполагало обращение в «официальный» ислам. Известны некоторые другие случаи, и, возможно, среди них фигурируют даже священники или монахи. Определенно известно, что, когда прибыли турки, в некоторых кругах местных жителей христианство имело недостаточное влияние, и их изоляция, усилившаяся в процессе завоевания, еще больше ослабила это влияние, что способствовало обращению в ислам. Исследования некоторых жилищ, проведенные в наши дни, наводят на мысль, что примеры синкретизма восходят к Средним векам.

Хорошо известно, что ученые разделились на две группы, одна из которых придерживается мнения, что большинство институтов Османской империи имеют византийское происхождение, другая считает, что их происхождение исламское, или турецкое. Аргументация по большей части оставляет желать лучшего, поскольку, перечисляя определенное количество случаев, участники не делают четкого разделения между различными сферами и поскольку a priori возможно, что ответ на вопрос может быть разным в зависимости от того, как на него смотреть: с точки зрения центральных органов или с точки зрения основ организации общества. Что касается Сельджукидов Малой Азии, проблема стоит не совсем так, как для Османской империи, во-первых, потому, что время было другое, во-вторых (и это самое важное), потому, что условия становления и развития государства были другими. Османская империя возникла как квазисимбиоз с Византийской империей (или того, что от нее осталось) и была европейской державой, прежде чем стать азиатской. Институционально полная унификация так никогда и не была достигнута, и система управления в Малой Азии отличалась и от той, что существовала на Балканском полуострове, и от той, что господствовала в арабском мире. Мусульманские модели, пока они существовали, были заимствованы только через посредничество сельджукско-монгольского режима. Государство сельджуков имело гораздо меньшие размеры и испытывало влияние местных традиций и соседней Византии, а также влияние ирано-исламского мира, через который прошли турки, который продолжал присылать к ним своих мудрецов и где завоевала славу ставшая образцом для подражания империя Великих Сельджуков. Кроме того, государство сельджуков, безусловно, имело свои собственные потребности и прошло свой особый эволюционный путь. Поэтому, занимаясь исследованием его институтов, нужно пытаться раскрыть именно эти три элемента и не пытаться подогнать результат под выводы, сделанные a priori .

В этом отношении требуется соблюдать осторожность. Из того факта, что в некоторых институтах персонал составляли коренные жители, нельзя автоматически делать вывод о непрерывном существовании местной традиции. Кроме того, нужно быть внимательным в определении самой природы вещей и не позволять внешнему сходству терминологии увести себя в сторону и заставить поверить в сходство самих институтов. Одни и те же слова не всегда и не везде указывают на одно и то же содержание.

Не менее важно не торопиться выдвигать гипотезу об идентичности всех «сельджукских» режимов. Действительно, турки, заселившие Малую Азию, были соплеменниками тех, кто основал государство Великих Сельджуков, и они тоже прошли через Иран. Действительно, в Малой Азии должности во многих сферах тоже занимали иранцы, а империя Великих Сельджуков и модели государства, предложенные Низам аль-Мульком в его «Книге об управлении», тщательно изучались. Но очевидно, что все это имело влияние только в XIII веке, когда многие черты государства сельджуков «Рума» (Конийский или Румский султанат) уже определились, и в этом определении местные условия и последствия самого факта завоевания играли такую же, если не большую, роль, чем внешние заимствования. Таким образом, необходимо изучать режим, существовавший в Анатолии, сам по себе и избегать любых, сделанных a priori уподоблений.