Сергей Нечаев - Серый кардинал Наполеона. Жан-Жак-Режи де Камбасерес

Председатель объединенных секций Трибуната и Государственного совета, член Большого императорского совета и Тайного совета…

Все тот же Пьер Вуазар пишет об этом так:

«Именно в Государственном совете Камбасерес нашел свое призвание. Именно он вместе с Сийесом предложил первому консулу возродить в более соответствующей форме Королевский совет, занимавший такое важное место в жизни правителей старого режима. И каркас этого нового здания был весьма прочным, так как и до наших дней Совет сохранил в значительной степени структуру, методы работы и свободу оценок, умеренную мудрой дисциплиной, предоставленной организаторским гением Бонапарта. Но тогда полномочия этого органа были гораздо шире, чем сейчас. Ни в Конституции 1946 года, ни в Конституции 1958 года <���…> не говорится о Государственном совете. Это означает, что формы его взаимодействия с правительством регулируются только нормативными актами и могут варьироваться в зависимости от того, кто находится у власти. В Конституции VIII года, напротив, Государственный совет имел ранг выдающийся <���…> Можно даже сказать, что в этот начальный период, Государственный совет был правительством в большей степени, чем само правительство».

Отметим, что число государственных советников к 1811 году возросло до 45 человек, а в 1815 году его сократили до 26.

Пьер Вуазар констатирует:

«На чем следует настаивать, поскольку, по сути, это одна из величайших похвал, которую можно воздать Камбасересу, так это на убедительном авторитете, который он имел на посту председателя Совета. Сам Стендаль, малодоброжелательный в целом, писал, что он выполнял эту функцию с высочайшим талантом. Что же касается Пакье, то он тоже восхищался тем, как архиканцлер умел вести беседу, не мешая ей… скупой на слова, потому что он никогда ничего не говорил, чтобы выставить себя напоказ… задавая вопросы с такой ясностью, что даже наименее просвещенные умы могли их понять… С третьим консулом, Лебрёном, дела постоянно шли наперекосяк, но когда возвращался Камбасерес, все трудности словно исчезали из-за одного его присутствия».

Камбасерес всегда был скуп на слова на многочисленных заседаниях. Он предпочитал не сталкиваться со своим шефом. Он брал свое в частной жизни <���…> В Государственном совете, напротив, Камбасереса слушали и уважали. Дело в том, что там все были юристами!

Итак, Камбасерес был вторым человеком в мощнейшем государстве. По сути, он был серым кардиналом Наполеона, и по воле императора, нуждавшегося в нем постоянно, он имел материальное содержание, аналог которого было бы трудно найти даже сегодня. Его жалованье архиканцлера составляло 300 000 франков (франк 1803 года стоил примерно в четыре раза больше, чем франк 1964 года). Кроме того, он ежегодно получал как герцог Пармский (об этом ниже) 200 000 франков, 135 000 франков — в качестве президента Сената, 25 000 франков — в качестве государственного советника, 50 000 франков — как председатель Верховного суда, который так никогда и не заседал, и еще 1500 франков — как академик. Но это было еще не все. Он получал денежные вознаграждения или акции с каналов и шахт, а также исключительные вознаграждения: например, 400 000 франков — в качестве второго консула для обустройства в особняке Эльбёф, а мебель туда была предоставлена бесплатно, 800 000 франков — при пожизненном консульстве, 1 000 000 франков — при империи, чтобы поселиться в особняке Рокелор. Плюс он получил 300 000 франков после Тильзита, 360 000 франков — при возвращении Наполеона из Москвы и т. д.

Все это добавлялось к и без того немалому богатству, которое Камбасерес нажил, работая юристом. Согласимся, неплохо, для простого советника из Монпелье, который в 1787 году получил от Людовика XVI пенсию в 6000 франков! В особняке Рокелор у Камбасереса имелось шестнадцать лошадей, две кареты, две крытых коляски и два кабриолета, один из которых был обшит малиновым утрехтским бархатом.

Если деятельность Камбасереса в разработке Гражданского кодекса признана, то о количестве документов, созданных в тиши его кабинета и касающихся всего на свете, от жизни колоний до ордена Почетного легиона, от экспорта судов до содержания государственных советников, известно гораздо меньше.

Став императором, Наполеон не просто назначил Камбасереса архиканцлером Империи, 18 августа 1808 года он еще и даровал ему титул герцога Пармского.

Злополучная Парма! Чего только не проделывала с ней история. До Рима, подчинившего ее себе за 185 лет до н. э., она переходила из рук в руки, причем всякий раз новые господа прежде всего совершали в Парме маленькие и большие кровопускания, смотря по охоте и настроению. У римлян ее отняли ломбарды, потом из рук Карла Великого она была передана Святому Престолу…

В 1183 году борьба разных фамилий в Парме дошла до того, что из опасности лишиться жизни люди решались выходить на улицу не иначе как целыми отрядами, вооруженными до зубов. Но и этого Парме было мало: она примкнула к врагам императора Фридриха II, который осадил ее в 1247 году, и треть населения Пармы тогда вымерла от голода.

Прошли годы, и Парма попала под власть семьи Фарнезе. Точнее, в 1545 году было создано герцогство Парма и Пьяченца (Ducato di Parma e Piacenza) — из части Миланского герцогства, как феодальное владение для незаконнорожденного сына Римского папы Павла III (в миру Алессандро Фарнезе). Этого сына звали Пьетро-Луиджи Фарнезе, и центр его владения находился в городе Парма. Однако этот Фарнезе был неутомимо свиреп, и ему злодейство являлось каким-то сладострастием. Оно щекотало его расслабленные нервы. И он вызвал своим деспотизмом заговор среди высших классов общества и был убит в 1547 году. Пьяченцу после этого занял миланский наместник императора Карла V, Ферранте I Гонзага, а Парма при помощи папских войск осталась за Оттавио Фарнезе, сыном убитого.

В 1556 году Оттавио Фарнезе вернул себе Пьяченцу, и потом герцогство переходило из рук одного представителя этого семейства в руки другого. Так продолжалось до 1731 года, а затем род Фарнезе пресекся. Таким образом, в течение двух веков Парма и Пьяченца жили под властью династии Фарнезе жизнью небольшого самостоятельного итальянского государства с деспотическим управлением, блистая роскошью двора, по обычаю всех итальянских дворов покровительствовавшего развитию искусств.

После пресечения владетельного рода герцогство было унаследовано младшим сыном короля Испании доном Карлосом, чья мать была племянницей последних двух герцогов из рода Фарнезе и последней представительницей этого рода. Дон Карлос управлял герцогством до 1735 года, а потом Парму уступили императору Карлу VI в обмен на Королевство Обеих Сицилий, королем которых и стал Карлос.