Владимир Бутенко - Честь дороже славы

Меняя лошадей, Мерджан держала путь на юго-восток, как научил полковник Агеев. Несколько раз встречались становища ногайцев, которые объезжала, не раздумывая. Затем, выехав на шлях, встретила она обоз чумаков. Те подтвердили, что эта большая дорога наезжена к Таганскому рогу, откуда рукой подать до крепости Дмитрия Ростовского. Один из чумаков, сердобольный дед, с удивлением поинтересовался:

– А що ты, козаче, с дытыной? Чи нэнька погынула?

Мерджан не придала значения тому, что подслеповатый малоросс принял ее за козака. Это ее даже развеселило.

Дамирчика покоила она в кочевой колыбельке, связав шаль углами таким образом, что узел висел на шее, а ребенок помещался впереди. Это было удобно и не мешало следить за дорогой…

Петля аркана неожиданно пролетела над головой, и гортанные крики позади объяли душу страхом! Она обернулась. С холма стекало трое всадников, чернобровых горцев. Один из них на ходу пальнул из пистолета. Пуля прожужжала в стороне. Мерджан безотчетно, точно руководимая кем-то свыше, выхватила кинжал и, изловчившись, перерезала ременную тягу, которой была привязана к седлу запасная лошадь. И, отбросив оружие, ногами ударила гнедую, рванула повод:

– Айда! Айда!

Лошадь взяла с места рысью, но, испугавшись выстрела, сразу перешла на галоп. Слитный грохот копыт по окаменевшей под горячим солнцем дороге катился следом. Снова пуля осой прогудела мимо. И лошадь наддала, заставив Мерджан удерживать повод одной рукой, а другой обхватить сына. Запасная лошадка некоторое время скакала рядом. Но, приблизясь, абреки ее заарканили. Мерджан уловила возбужденные возгласы.

– Алип! Атшы!

– Щта, йсгуапхадзит! [13] – Али! Лошадь! – Да, мне очень нравится! ( абазин. )

Она догадалась, что это закубанцы. И то, что они добрались сюда, одолев сотни верст, было невероятно. В степи границы нет…

Пусть добыча и невелика, но отличная лошадь, отбитая у запорожского козака, побудила хищников поостеречься. Чем шайтан не шутит, могли они нарваться и на армейский отряд!

Погоня оборвалась. Мерджан домчала умная лошадь до ручья у казачьего кордона. Невдалеке виднелись камышовые крыши хат. На бугре торчала смотровая вышка. Мерджан с трудом спрыгнула на землю. Малыш захлебывался плачем, сучил ножками. Положив ребенка на траву, она стала пеленать его в сухой платок, вынутый из переметной сумы. И как скоро сделала это, ощутила нарастающую в теле дрожь. Она била ее все мучительней, заставляя изгибаться и стучать зубами. Пытка эта продолжалась уже полчаса или больше, и Мерджан утратила способность владеть собой. «Видимо, страх выходит, – решила она. – Думала, убьют…»

Но судороги сменились головной болью, жаром и небывалой слабостью. Не сразу догадалась она, что заболела лихорадкой. Слыша под палящим солнцем плач сыночка, Мерджан находила в себе силы и поднималась кормить его. Умная лошадка, остыв, стригла сочную траву в балке. Но, словно понимая, что ее хозяйке плохо, стала так, что тень ее прикрыла Мерджан и малыша…

Их нашли вечером казачата. И, стоя в сторонке, с недоумением рассматривали запорожца, «дюже похожего на бабу». Урядник приехал на телеге и убедился, что сорванцы не врали. Нерусская женщина, наряженная сечевиком, бредила, просила пить. Младенец орал, должно, проголодавшись. Вспомнил казак о своем маленьком «дите» – и всколыхнулась в душе жалость. Не раздумывая, привез скитальцев в свой неказистый курень…

Екатерина Алексеевна замыслила празднование годовщины победы над Портой как триумф России, армии и – свой собственный. В течение нескольких месяцев подготовкой к нему были заняты тысячи людей: придворные и военные, чиновники и строители, архитекторы и живописцы, знатные вельможи и пиротехники, пииты и купцы, а прежде всего лейб-гвардейские полки.

Донская команда ежедневно занималась строевой выездкой, вольтожировкой, перестроением на скаку и джигитовкой, изучением воинского устава и закона Божия. Вместо забракованных Потемкиным казаков явилось пополнение числом двадцать три – ухари как на подбор! И при повторном осмотре команды и проверке ее навыков Потемкин не поскупился на похвалу!

В конце июня в Москву устремился со всех сторон российский люд, среди которого были особы приглашенные и просто ротозеи, возжелавшие побывать на зрелище, доселе невиданном. Молва разнесла по губерниям подробности о том, что строится на окраине Первопрестольной, на Ходынке, целый городок наподобие сказочного; устройством он напоминает как бы географическую карту, на которой обозначены полуостров Крым и турецкие крепости. А посередине будто бы воздвигается павильон, напоминающий замок, а рядом с ним театр и торговые палатки, всевозможные сооружения для потех и развлечений.

Екатерина, находясь на последнем месяце беременности, прихварывала и нервничала чаще, чем обычно. Её раздражала неразбериха в международных делах, козни хитроумной Марии-Терезии, которая, желая как будто всем добра и сокрушаясь о разделе Польши, в конце концов приобрела Галицию.

Против дальновидных замыслов Екатерины Алексеевны шли дела и в Крыму. Возведение Диваном на ханский трон Девлет-Гирея никак не входило в планы российских политиков. Стало быть, влияние османов в татарской среде столь велико, что помогло ставленнику Абдул-Гамида взять власть в свои руки. Вместе с тем мирный трактат с султаном ратифицирован, и она могла уделять больше времени подготовке реформ внутренних. Императрица сознавала, что способ управления в существующих ныне 28 губерниях крайне несовершенен. Многие из них недостаточно снабжены как правительством, так и людьми, для управления пригодными. В единственном присутственном месте сразу велись дела правительственные, казенные, полицейские и судные. Предполагалось умножить число губерний, взяв за основу население от 300 до 100 тысяч душ жителей, учредить государевых наместников или генерал-губернаторов, открыть по губерниям различные ведомства с правами и властью коллегий.

Уже опубликованным «Манифестом о Высочайше дарованных сословиям милостях, по случаю заключения мира с Портою Оттоманскою» она была довольна. В числе прочих милостей был запрет наказывать без суда нижние строевые армейские чины батожьем, кошками и плетьми, повелевалось всем военнослужащим прибавить круп по полугарнцу [14] Полугарнец – мера объема сыпучих веществ в Российской империи. Равен 1,64 л. , отменены сборы с железных и минеральных заводов, с фабричных станов и медеплавильных печей, с купечества и цеховых. Также отрешались от сборов кузнецы, изготовляющие серебро, мельники, бортники, квасники, красильщики, кожевенники, хозяева мыловарен и прочие работные профессии. Пожалела она также преступников и колодников, значительно смягчив им наказания. Многих купцов, чьи капиталы не превышали пятисот рублей, произвела в новое почетное сословие – в мещане. Среди других милостей была и сбавка цены на соль. Екатерина очень хотела порадовать народ, который по-настоящему любила…