Георгий Любарский - Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Схема процессов, связанных с объединением государств, была той же и в Новое время, и в Древнем мире. В Новое время проявляется лишь особенность, связанная с национальным характером государства. Захватывая иноплеменную территорию, агрессор в Новое время сталкивается не только с армией, но и народной войной - также явление достаточно необычное для Древнего мира и Средневековья. Можно даже сказать, что партизанское движение, Сопротивление и прочие проявления народной войны - уникальная черта Нового времени, ранее подобного не существовало. Поэтому захваты инонациональных регионов затруднены, без особой нужды их не предпринима ют. В этом причина сравнительно спокойного существования германских государств рядом со сформировавшимися империями. Многие из немецких княжеств в XVI, XVII, XVIII вв. были марионеточными, ими во всю пользовались в закулисной политике, на их сравнительно без защитной территории воевали армии других стран - но самостоятельности они все же не потеряли.

Если сама механика процесса интеграции владений в более крупные образования имеет общесистемную природу и прослеживается на всей глубине известной истории, то результат этого процесса, объединенное владение (его конкретные формы, степень дифференцирован ности, устойчивость, среднее время существования, специфические черты), выглядит совершенно по-разному на разных исторических этапах. Именно по этой причине то, что в современности называется государством (например, Англия, Франция или Германия) не гомологично тем образованиям в государственно-правовой сфере, которые мы встречаем до Нового времени. Сами эти образования не гомологичны, но схемы их возникновения чрезвычайно схожи. На примере этих рядов гомологических событий - образования национальных государств и более древних типов правовой организации общества, - мы видим, что события следуют определенной схеме, история как бы вечно возвращается, снова и снова повторяя одни и те же фигуры. Однако и в этом следующем одной схеме ряде событий мы наблюдаем некоторую специфику, связанную с развитием содержания понятия государства. Повторяющаяся схема продолжает действовать, но помимо нее и поверх нее проявляются уже новые оттенки событий, существенно видоизменяющие результат.

Выше уже говорилось, что в собственном времени системы время протекает нелинейно, возможно существование замкнутых циклов и колец времени. Рассматривая явления второй группы гомологичных событий, рассматриваемой нами вслед за заимствованиями и модами, а к этой второй группе принадлежат феодализм или последовательность смены типов государственного устройства, - мы встречаемся со слоями возвращающегося времени, с тем “местом” в истории, где протекают циклические процессы. Это могут быть периодические смены раздробленности и централизации, сопровождающиеся однотипными воздействиями на хозяйственную и культурную сферу, так что мы снова и снова встречаемся со сходными политическими, экономическими и культурными явлениями; это могут быть смены более устойчивого периода развития менее устойчивым, что может быть описано как череда феодализмов и наследующих им возрождений. В любом случае мы сталкиваемся с циклическими процессами в истории. Такой пласт процессов может быть выделен и описан как самостоятельная историческая сущность, отчего может возникнуть впечатление, что вся история есть циклический процесс. На самом деле так ведет себя лишь один пласт, один аспект исторических событий, а на него накладываются иные пласты, иные уровни, в которых время течет совсем иначе. Это взаимодействие времен, взаимодействие пластов событий и ведет к подспудному изменению истории, так что циклы, с одной стороны, продолжают повторяться, но все же постепенно становится очевидным, что они наполнены уже иным содержанием, чем прежние.

Однако среди тех типов событий, которые мы рассмотрели, нет таких, которые могли бы разорвать кольцо времени. И заимствования, и повторение схемы некоторого процесса из века в век - не такие явления, которые могут своими силами, силами заключенной в них реальности выйти из кольца времени и придать истории осмысленную направленность. В чем же может лежать причина изменений? Мы попытаемся найти ответ в следующих главах, а пока подведем некоторые итоги.

В XIV-XV вв. из полосы войн, гражданских смут и усобиц, опоясавшей Евразию от Европы через Османскую империю к Дальнему Востоку, выходят новые государственные образования. Если рассматривать только политический аспект жизни стран, можно заключить, что Новое время началось во всем этом огромном регионе одновременно. Но кто сочтет Японию XV-XVI или даже XVII, XVIII вв. находящейся в Новом времени? Было бы ошибкой считать, что изменение в государственном устройстве или национальном самосознании является основополагающим. Помимо централизации государств можно найти и более детальные сближения для Европы и Дальнего Востока на границе Нового времени. Вспомним, обычно одной из 3-4 дат, определяющих Новое время, считают открытие Америки. На Востоке тоже можно найти похожую дату - в 1430 г. Китай выслал морскую экспедицию, прошедшую вокруг Азии до Индии, затем завернувшую к Занзибару и, вероятно, посетившую Австралию. Этот великий морской поход аналогичен португальским и испанским морским путешествиям. Однако последствий он не имел, изоляционистская политика в Китае возобладала, и новых экспедиций предпринято не было. Как и в случае политического объединения, сходство с Европой наблюдается очевидное, но результаты сходных событий совсем иные, и потому мы можем видеть, что Новое время является локальным понятием, оно распространилось в XV в. по территории Европы и лишь в дальнейшем расширило область своего распространения.

Схема централизации всегда одна и та же, здесь никакой специфики в государствах Нового времени нет. Дело и не в характере самих этносов. Однако вспомним, в чем мы нашли различие между европейским рыцарством и аналогичными образованиями на Востоке: в отличиях душевной жизни европейца того времени, в особенностях душевного развития. Новое время проявилось в результате изменений, которые произошли в существе человека, в устройстве человеческой души. Произошло нечто такое, что придало больший вес национальному самосознанию. Иное отношение развилось к государству. Исчезли многие реалии средневековой культуры. Отразилось ли это изменение человеческой души во внешней истории, или его можно только дедуцировать как скрытую причину особенного характера государственного строительства Нового времени? Представляется, что это изменение души дало и другие (кроме изменения характера государств) важные последствия в историческом процессе, благодаря чему это изменение можно наблюдать более непосредственно, чем по его роли в формировании национальных государств.