Георгий Любарский - Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Последовательность стилей в искусствах Нового времени. Изменение души людей, отразившееся в культуре и прочих сферах общественной жизни, и есть истинная причина такого явления, как Возрождение. Для первых деятелей этого культурного течения было важно подчеркнуть именно возврат к некоторым античным формам, однако формы эти использовались довольно фрагментарно, причем были подчинены совершенно несвойственным самой античности задачам - задачам людей Нового времени. Возврат к ценностям прошедшей эпохи весьма неоригинален, история Китая с определенной точки зрения предстает как непрерывное возвращение в прошлое, однако несмотря на “перманентное возрождение” в Китае не было явления, гомологич ного европейскому Возрождению. Наиболее характерным для европейского Возрождения в искусстве, не говоря уже об общей характерис тике этой эпохи, был не возврат к античности, а обретение людьми (сначала - лишь небольшим количеством людей) нового этапа в самоосознании, особенного внимания общества к сильной личности, апофеоз творческой силы человека. Взаимодействия этого всемирно-исторического переломного этапа с одним из вечно осуществляемых возвращений к прошлой культуре привело к немалой спутанности сегодняшних исторических представлений, что мешает осознанию некоторых фактов развития человечества. Века Возрождения и предыдущая эпоха спутаны в нашем представлении: кто помнит, что Чосер (ок. 1340-1400), Боккаччо (1313-1375) и Петрарка (1304-1374) жили до Жанны д’Арк (1412-1431)?

То, что именно мотивы возрождения античности, возвращения к прошлому не были определяющими для Ренессанса, можно показать методом исключения: от поздней готики, особенно германской (Дюрер) лежит прямая и логичная дорога не только к явлениям северного возрождения, но и прямо к барокко. Проще говоря, классическое Возрождение в смысле возвращения к античности имело место в Италии, а в остальной Европе эпоха Возрождения в значительной степени обходилась без антикизирующего момента, прямо от готики развиваясь в первый стиль Нового времени. Именно по причине такого развития культуры само Возрождение размывается при удалении от его центра: в Германии оно еще бесспорно, но уже весьма бледно, на севере Европы - еще слабее, а на востоке - в России - классического Возрождения (понимаемого именно как особая эпоха в искусстве) не было, и в этом проявляется не “особый путь России”, а общая закономер ность протекания Возрождения как явления с центральной симметрией. Зато барокко, стиль Нового времени, представлен во всей восточной Европе и в России XVI и особенно XVII веков. То есть мы не определяем пока границ того феномена, который можно обозначить как изменение души человека, повлекшее за собой тот исторический период, который мы называем Новым временем; мы говорим пока об одном из симптомов этого изменения - комплексе явлений в искусстве, называемом Возрождением, и это Возрождение весьма различно выглядело в Западной Европе, ослабевая при удалении от областей Южной и Центральной Европы.

Можно различить глубинное историческое изменение, наступление новой исторической эпохи, и сопровождающие его симптомы. Изменение является ясным и отчетливым, что не означает - резким и грубым. А симптомы в силу влияния на них самых разных сущностей могут быть весьма запутанными. Проведение границы искусства Возрождения и отличение этого культурного периода от предшествую щих, средневековых стилей искусства представляет собой очень нетривиальную задачу. Потому и последний стиль средневековья - готический - получил свое название не по характерным чертам (на деле под готикой понимают два-три самостоятельных стиля), а по “границе отторжения”: готическим, то есть варварским, назвал средневековую архитектуру Рафаэль в докладе папе Льву X о своем путешествии во Францию. Закрепилось это название трудами Джорджо Вазари. Значительность готики была открыта романтиками: Гюго и Виолле-ле-Дю ком, то есть романтики смогли объяснить Новому времени, что готика была значительной эпохой в искусстве.

Романтики играли по отношению к готике ту же роль, что и итальянские гуманисты по отношению к античности. Эпоха романтизма также была “возрождением”, но возрождением, так сказать, малым, обычным, проходным. Это был один из типичных моментов истории Нового времени, временное ослабление устойчивости культурной системы, а не нечто, сравнимое с Великим Возрождением. Романтизм открыл готику также, как Петрарка воскресил античность - с обожанием и для своих собственных целей. Такое положение дел еще раз подчеркивает, что именно момент культурного возвращения не был специфическим для Великого Возрождения, таких “возрождений” в истории человечества и каждой отдельной культурной области было множество; специфическими для Великого Возрождения были совсем иные черты, связанные с обретением человеком нового места в мире. Но поскольку в Великом Возрождении было слито множество моментов - обычное возвращение к некой ушедшей эпохе, вызванное ослаблением устойчивости системы и проникновением в нее порции новизны, усиление культурной жизни, изменение самой душевной структуры исторических деятелей, - то происходит непрерывная путаница в отнесении явлений к той или иной эпохе; например, многие исследователи относят классические проявления готики к эпохе Возрождения. И действительно, один из готических стилей, “высокая готика”, совпадает с одним из “предренессансов”. Однако даже в готике XIV-XV вв. относительно слабо проявляется основной признак Великого Возрождения; этой готике чужда та освободившаяся, одинокая и самосознающая личность, которая родилась в Возрождение. Такими свободными и одинокими людьми были романтики, воспевшие готику и преломившие для нас ее облик, но романтики без сомнения были людьми Нового времени и наследниками Возрождения, а готика как таковая была выражением духа предыдущей эпохи.

О готике сейчас часто высказывается совершенно неправильное мнение, что это очень “духовный стиль”, “воздушный”. Готика, по мнению многих искусствоведов, эстетиков, историков, есть “возвышенная истерия”, готическая идея - рывок в сверхчувственное, это “методическое безумие”, “каменная схоластика”, “архитектурный экстаз”. На самом деле готика как раз является очень земным стилем, что вполне укладывается в характеристику эпохи: в XII, XIII и следующих веках Средневековья набирал силу материализм, и произведе ния искусства отличались крайней реалистичностью - но, конечно, не нашей, современной реалистичностью, ведь представления о том, как все происходит “на самом деле”, очень сильно меняются век от века.

В мистериях позднего Средневековья вместо благонравной скромности и благородной строгости, господствовавших ранее, появляются чрезвычайно реалистические сцены пыток, на передний план выступает фигура шута - Ганса Вурста. Именно осознавая свою земную (до приземленности) природу, готика с такой страстью рвется вверх. Истинно-духовный стиль в искусстве, в зодчестве выглядит совсем иначе: пирамида - это духовность, сходящая на Землю в простых величественных и математически-закономерных формах. Готика же, напротив, имеет обратное направление движения. Она рвется вверх, но являет собой чисто-земное, отнюдь не сверхчувственное архитектурное явление. Собор уходит в небо, неся с собой бездну декора, украшательских накладок на функциональных элементах постройки; мир земли в шуме и грохоте, со всеми мелкими сварами и мелкими чудесами устремляется вверх: крестовый поход в небеса.