Александр Речкин - Королева железного века против Рима

Амазонские качества Боудики отражают всеохватывающее культурное сходство в восприятии гендерной дифференциации между бриттами и мифическими женщинами-воительницами степи. Замечанию Боудики о равенстве в семье известна литературно-историческая параллель. Речь идёт о Гипсикратии, амазонке, жене царя Понта Митридата, побеждённого Помпеем в 63 году до н. э. Валерий Максим восхваляет эту пару как образец супружеской любви: Гипсикратия – спутница Митридата, которая приобретает мужские качества, учится ездить верхом и пользоваться оружием, и делает всё это на службе у своего мужа. Рассказ Плутарха несколько отличается: он упоминает, что Гипсикратия была наложницей и служила Митридату в качестве жены. Тем не менее, она была ему ровней по проявляемому мужеству, и в знак любви и уважения он называл её Гипсикрат, употребляя мужскую форму имени. Гипсикратия была не единственной женщиной в рядах Митридата; после его поражения Помпей продемонстрировал женщин-воинов в своём триумфе в Риме в 61 году до н. э. Описывая тела, оставленные на поле боя, Аппиан отмечает: «Раны женщин свидетельствовали о том, что они сражались так же энергично и мужественно, как и мужчины». Два года спустя Митридат покончил с собой из-за того, что его сын заключил союз с Помпеем. Судьба Гипсикратии неизвестна, возможно, она погибла во время народных волнений в 63 году до н. э.

Литературная традиция Боудики связывает женщину-воительницу римской Британии с амазонками, а также с другими женщинами, действовавшими вне принятых в римском обществе правил поведения полов. Помимо письменных свидетельств, в Британии имеется и археологический материал, который предполагает возможность подобных сравнений. Погребения, которые можно однозначно интерпретировать как иценские, к сожалению, не найдены, но, тем не менее, обнаружены захоронения женщин, снабжённые воинской атрибутикой. Они указывают, что женщины могли участвовать в сражениях на землях Британии позднего железного века. Женщины, похороненные с оружием и конскими атрибутами, могли быть воительницами, однако сопутствующий им инвентарь не обязательно использовался ими при жизни. Оружие может быть признаком богатства, статуса или особой роли человека в обществе, но оно не может служить доказательством того, что похороненная женщина была именно воином. В Уэтванг-Слэк в Йоркшире была найдена молодая женщина, похороненная с оружием и разобранной колесницей. Погребение датируется 300–200 годами до н. э., то есть на сделано несколько столетий старше Боудики. Было высказано предположение, что женщина, возможно, являлась колесничим. Усопшая была снабжена всем необходимым для своей посмертной жизни, включая колесницу, еду и железное зеркало. Конская сбруя колесницы была покрыта розовым кораллом, что указывало на её богатство. Хотя при жизни женщина, возможно, и была возницей, тщательно продуманные похороны и богатые посмертные атрибуты подчёркивают её высокий статус и то уважение, с которым относилась к ней община. Неподалёку были найдены три подобных погребения с колесницами. Захоронения в окрестностях Камулодуна и Веруламия также подтвердили правдивость свидетельств существования женщин-воинов и женщин-колесничих. Впрочем, эти отдельные находки не обязательно свидетельствуют о широком распространении подобных обычаев среди бриттов или об их возможной связи с восстанием Боудики, факты говорят о том, что идею о женщинах на поле боя не следует отвергать как невероятную.

В последней части своей речи Боудика прямо заявляет об женщинах, оставивших след в истории, а также о своих современницах в Риме. Она критикует политический климат Рима при Нероне и противопоставляет себя другим лидерам, как римским, так и представителям тех, кого римляне именовали варварами. Боудика размышляет о природе женского лидерства и ставит себя выше других иностранных королев, римских императриц и женоподобного Нерона. Её слова перекликаются с критическим представлением Диона о Нероне и подчёркивают опасные последствия, которые может иметь правление женоподобного, самовлюблённого лидера для всего населения его страны. Её список начинается с ряда неудачливых женщин-властительниц, чьё высокое положение было достигнуто с помощью обмана, сексуального распутства и подчинения людей.

Оценивая женщин из разных культур, достигших власти различными путями, Боудика Диона особо подчёркивает те личные качества каждой из них, которые в данной конкретной ситуации делают их образцами для поведения или, напротив, антимоделями ситуации. Ей нужен активный, а не пассивный подход, признанный, а не скрытый авторитет и амазонская воинская этика, а не женственная эстетика. Она отвергает нынешнего римского императора за то, что он отдаёт предпочтение музыке, а не военному искусству. Её речь напоминает читателям, что внешность должна соответствовать авторитету, а авторитет не должен быть выше того, который предполагает социальный статус. В некоторых случаях обычай может ограничивать доступность власти для женщин, но характер должен преодолевать это ограничения. Боудика боится за свой народ и силу воинов, учитывая близость римлян и ту размягчённую, слабую модель поведения, которой они придерживаются. Её поступки свидетельствуют о том, насколько она соответствовала своему собственному идеалу.

Боудика заслужила место в истории как военачальница. Однако древние тексты традиционно признают войну исключительно мужским занятием. Что же происходит, когда женщина ведёт за собой солдат? У Боудики присутствуют все черты характера, чтобы быть сильным вождём: она происходит из благородной семьи и обладает богатством, стойким моральным духом и мощным интеллектом. Она способна объединить воинов в армию и вдохновить мх на борьбу. Однако, в конце концов, ей не удаётся защитить ни своих дочерей, ни собственный народ.

Чтобы понять сложную характеристику Боудики как матери и вождя в «Анналах» Тацита, следует осмыслить тот литературный и исторический фон, на котором разворачивается описание военных действий. Прежде всего, необходимо обратить внимание, как Тацит разграничивает роли Боудики и других женщин, участвовавших в восстании. Женщины занимают центральное место в его повествовании как воины и наблюдатели, а их действия бросают вызов римским представлениям о женской слабости. Сравнительные примеры из его же трактата «О происхождении германцев и местоположении Германии» дают женщинам возможность мужественно действовать в боевых ситуациях в качестве целительниц и помощниц, не становясь собственно воинами. За пределами книг Тацита женщины-воины в латинской литературе поздней Республики и ранней Империи увековечиваются либо как положительные образцы, сражающиеся, чтобы защитить свою добродетель, либо играют отрицательную роль, ослабляя мужчин на поле боя.