Александр Речкин - Королева железного века против Рима

Матери и жены воинов постоянно напоминают о том, что им угрожает рабство. Они обнажают свои тела, как Герсилия или Ветурия, желая подчеркнуть, что именно поставлено на карту. Если мужчины проиграют, целомудрие их женщин окажется под угрозой, и они могут стать заложниками Рима, потерять семью и Отечество. У иценов страх получить телесные повреждения воплотился в то, как обошлись с Боудикой и её дочерьми. Боудика не упоминает женщин в качестве сиделок или кормилиц, и Тацит не утверждает, что они поддерживали своих сородичей криками; тем не менее, внешний вид их, стоящих в стороне от поля боя, похож, и читатели вполне могут представить, как они подстёгивают воинов так же, как было принято у германских племён.

Положение женщин в Британии как очевидиц сражений отражает знакомый литературный сюжет, известный как тейхоскопия, или «вид со стены», в котором женщины комментируют боевые действия, находясь в безопасности под прикрытием городских стен и подчёркивая тем самым границу между участниками и наблюдателями. Эти женщины пространственно отделены от поля битвы, но эмоционально вовлечены в действия своих мужей, сыновей и братьев внизу. Положение женщин превращает войну в зрелищный вид спорта, отделяя зрителей от сцены, места сражения и выставки героизма. Некоторые читатели видели войну своими глазами и вполне можно допустить, что эти женщины вызывали симпатию у любой аудитории. Упоминания о тейхоскопии встречаются в повествованиях о войне начиная с Гомера. В рассказе Тацита женщины, собравшиеся в своих повозках на последнюю битву Боудики, производят похожий эффект. Они не живут в обнесённых стенами городах, но Тацит помещает их в такое место, чтобы они могли наблюдать за решающей для бриттов битво. Женщины готовы радоваться поражению римлян. Победа кажется неизбежной, ведь на стороне восставших боги, численной превосходство, а успешное взятие и разрушение трёх городов придало им мощный импульс. Пусть об этом прямо и не говорится, но читателям предлагается взглянуть на предстоящее сражение именно с такой точки зрения.

Присутствие женщин на поле боя категорически не свойственно римлянам и происходит только во времена больших бедствий, как было в истории с Герсилией и похищением сабинянок. Женщины редко принимают активное участие в боевых действиях, и в другом месте Тацит указывает на опасность присутствия женщин на войне. Хотя женщины и дети могут мотивировать муждчин, они должны оставаться в стороне действий. Например, в гражданском конфликте после смерти Нерона император Вителлий использует свою семью, чтобы получить поддержку в борьбе с Веспасианом. Женщины смотрят, как он обращается к войскам и отрекается от власти, приглашая собравшихся решить, жить ему или умереть. Вителлий просит солдат проявить сострадание к его брату, жене и невинным детям, протягивая им сына. Это вызывает жалость у толпы, и они требуют, чтобы он вернулся в императорский дворец. В последовавшей за этим осаде Рима женщины непосредственно вступили в бой. Верулана Гратилла выделяется тем, что она присоединилась к битве, «она последовала не за детьми или близкими». Жена Вителлия Триария «опоясалась военным мечом» и участвовала в резне в Риме между Вителлианами и Флавианами. По мнению Тацита, женщины не должны участвовать в битве без благородных побуждений, а эти женщины проявляли отнюдь неженскую агрессию и тягу к убийству. Будучи поддерживающими членами семьи, женщины, оказывают положительное влияние; но как только они выходят на поле боя, то забывают о семейных ценностях.

В описании женщин бриттов Тацит опирается на два основных стереотипа о женщинах на войне: они либо свирепые амазонки, либо им отведена роль наблюдателей за ходом военных действий. В этом смысле образ Боудику должен быть осмыслен в рамках её восстания и последовательного внимания Тацита к женщинам. В то время как женщины-римлянки характеризуются в качестве отрицательных примеров, когда их действия подрывают авторитет мужчин, Боудика способна побудить собственный народ и армию стремиться к великой славе и свободе. Боудика Тацита похожа на Лукрецию, Клелию или Дидону, ибо, подобно этим женщинам, jyа борется с тиранией. Боудика берёт на себя роль dux femina как в «Жизнеописании Юлия Агриколы», так и в «Анналах».

В «Жизнеописании Юлия Агриколы» Тацит объясняет, что бритты восстали «под предводительством женщины царского рода Боудики» (Boudicca generis regii femina duce). Также он добавляет в скобках, что её положение применительно к верховной власти над войсками является нормальным и привычным для бриттов, ибо «они не делают различия между полами» (neque enim sexum in imperiis discernunt). Тацит признаёт верховную власть Боудики и определяет её форму правления как империум, наделяя её официальным правом быть военачальницей. То, что Боудика женщина привлекает внимание, но это не подменяет центральной мысли рассказа о кратком, но разрушительном восстании. Тацит не осуждает ни Боудику, ни причины восстания; напротив, единство бриттов достойно восхищения. Действия Боудики подразумеваются, но не проясняются, позволяя главной теме борьбы за свободу оставаться на переднем крае.

В XIV книге «Анналов» упоминание Боудики как обрамляет основное повествование Тацита. Вначале жестокое обращение с ней и её семьёй со стороны римлян отчасти объясняет причины начала восстания, после чего о ней достаточно долго нет никаких упоминаний. При разрушении Камулодуна, Лондиниума и Веруламия Тацит разделяет армию мятежников на множество безымянных бриттов. Когда повстанцы разбивают Квинта Петилия Цериала и его VIII Испанский легион на пути из Камулодуна в Лондиниум, он называет их просто «победоносные бритты» (victor Britannus).

Появляется Боудика в конце истории с тем, чтобы вдохновить войско восставших на последнюю битву. Тацит откладывает её выступление в качестве лидера до момента, когда оно произведёт наибольший драматический эффект. Как только женщины оказываются в стороне в своих повозках (plaustra), Боудика появляется на боевой колеснице (currus) со своими дочерьми. Её лёгкая манёвренная колесница отличается от повозок других женщин, а речь Боудики определяет её положение в качестве вождя. В этнографической работе «О происхождении германцев и местоположении Германии», где Тацит описывает присутствие женщин и детей на поле битвы, автор проводит различие между вождями и полководцами, что можно проследить и в начале речи Боудики. Германские вожди выбираются по праву рождения, но генералы достигают собственного положения благодаря мужеству и смелости (virtus); командиры сражаются на переднем краю битвы, показывая пример. Образ Боудики предполагает, что она совмещает в себе такой тип лидерства, который характерен для вождя и командира, но точно не регента освободившегося места предводителя бриттов.