Эндрю Петтигри - Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Вдогонку к этому смелому редакторскому утверждению Дантон написал пятнадцать вопросов о браке. И это не было внезапной инициативой. «Атениан Меркьюри» не выходил около двух месяцев, и Дантон хотел разузнать настроения читателей. Это было самое эффектное заявление, какое вообще было возможно: женщины, оказывается, важные участники читательского сообщества! И Дантон охотно принял на себя роль первопроходца. Выпуск от 22 мая был полностью посвящен вопросам от женщин, и Дантон объявил, что отныне выпуск в первый вторник каждого месяца будет всецело женским.

Хотя французы были главными по части нововведений на рынке периодической печати XVII века, именно английские издатели первыми обнаружили потенциал быстро растущей женской читательской аудитории. И «Татлер», и «Спектейтор» активно заигрывали с читательницами. Именно с этой целью Ричард Стил в «Татлер» в 1709 году обратился напрямую к «гражданской сознательности» мужчин, и не только: «Я принял решение печатать также нечто, что может развлечь прекрасный пол, в честь которого я придумал название журнала ( Tatler — сплетник, прим. пер. )». Это был сомнительный комплимент, подразумевающий, что женщины особенно склонны к легкомысленным сплетням. Он задал тон, исполненный выверенной любезности и снисхождения, что исчерпывающе характеризует отношение издателей периодики к читательницам [702] Kathryn Shevelow, Women and Print Culture: The Construction of Femininity in the Early Periodical (London: Routledge, 1989). . «Спектейтор» не отставал, Эддисон настаивал на том, что «никому этот журнал не будет более полезен, чем женщинам», а явный успех жанра обозрения вскоре вдохновил издателей на создание ряда периодических изданий, созданных специально для женщин. Это, впрочем, было менее популярной затеей. Как «Фимейл Татлер» ( The Female Tatler ), так и «Уисперер» ( The Whisperer ), написанный от лица Дженни Дистафф, сводной сестры Айзека Биккерстаффа, были слабой попыткой повторить успех «Спектейтор», ни один из этих журналов не пре-успел [703] Там же, с. 149. . Пройдет еще тридцать лет, прежде чем в периодике услышат подлинный и явный женский голос: Элизабет Хейвуд и ее «Фимейл Спектейтор» ( Female Spectator ).

Отношения первых журналов с читательницами были непростыми. Издатели полагали, что нравоучительные сентенции подходят женщинам как нельзя больше, но они были также насмешливыми и высокомерными. Журнальные статьи зачастую имели форму ответов на горестные трагикомические мольбы о помощи от расстроенной дамы, попавшей в затруднительное положение, смущенной каким-нибудь непонятным требованием общественного этикета или оказавшейся в ловушке чувств к неподходящему возлюбленному. Многие из этих писем косвенно свидетельствуют о том, что писали их сами редакторы. Витиеватые описания обстоятельств, в которых оказались герои писем, больше напоминают сюжеты бульварных пьес, чем ситуации из жизни якобы неопытных авторов, которые их якобы прислали в редакцию. Такие нехитрые приемы позволяли авторам статей убить двух зайцев сразу: они могли и развлекать читателей, и насаждать мораль посредством своих мудрых ответов; что, кстати, и поныне практикуется в серьезных изданиях, пишущих о скандальной жизни селебрити.

Упорное ограничение женских интересов домом, манерами, этикетом и любовными похождениями часто действовало раздражающе. Эта озабоченность весьма метко была выражена во французском «Журналь де дам» ( Journal des dames ), запущенном в 1759 году и предлагавшем своим читательницам диету riens délicieux, дословно «ничего вкусного». Но то была только часть истории. Стоит вспомнить, что «Журналь де дам» вскоре стал чем-то куда большим, чем просто развлекательное издание, распространяя идеи Просвещения и яро критикуя как культурные организации, поддерживаемые государством, так и политику министров. Движущей силой этой трансформации были последовательно сменившие друг друга три сильных женщины, руководившие журналом и давшие ему громко звучащий голос [704] Olwen Hufton, The Prospect before Her: A History of Women in Western Europe, 1500–1800 (London: HarperCollins, 1995), p. 455. . «Журналь де дам» дважды пытались уничтожить рассерженные министры. Первый раз — в 1769 году, тогда эта попытка не удалась. Но в 1776-м журнал закрылся [705] Censer, French Press in the Age of Enlightenment , pp. 88, 99.

То, как менялся «Журналь де дам», необычно для периодики. Новые журналы появлялись и зачастую были не в силах найти себе целевую аудиторию, а журнал не может выжить без пристального внимания к приоритетам своих читателей. Эту аудиторию отчасти представляли женщины, однако они оказались не только читательницами. На самом деле женщины играли важную роль в печатном деле с самого его основания, куда более значимую, чем в любой другой отрасли [706] Susan Broomhall, Women and the Print Trade in Sixteenth-Century France (Aldershot: Ashgate, 2002); Jef Tombeur, Femmes & metiers du livre (Soignies: Talus d’approche, 2004); Maureen Bell, ‘Women in the English Book Trade, 1557–1700’, Leipziger Jahrbuch, 6 (1996); Helen Smith, ‘Grossly Material Things’: Women and Book Production in Early Modern England (Oxford: Oxford University Press, 2012). . Многие издания управлялись, и весьма эффективно, женщинами, которым они были вверены, иногда, хотя и не всегда, после смерти мужей. Чувствительность Джона Дантона по отношению к читательницам можно объяснить тем, что его дело процветало, когда его жена стояла у руля, а после ее смерти пошло под откос. Графиня Александрина де Рье, вдова Леонарда II фон Таксиса, умело управляла почтовой сетью Таксиса на протяжении восемнадцати лет после смерти мужа и вела дело в неспокойные годы Тридцатилетней войны [707] Wolfgang Behringer, Thurn und Taxis. Die Geschichte ihrer Post und ihrer Unternehmen (Munich: Piper, 1990), pp. 87–90; Nadine Akkerman, ‘The Postmistress, the Diplomat and a Black Chamber?: Alexandrine of Taxis, Sir Balthazar Gerbier and the Power of Postal Control’, in Robyn Adams and Rosanna Cox (eds), Diplomacy and Early Modern Culture (Basingstoke: Palgrave, 2011), pp. 172-88. . Среди тех, кто оспаривал ее авторитет, была женщина, владевшая «Гамбургской газетой», Ильзабе Майер [708] For Meyer, see Выше в главе 9. . К тому же лондонская пресса, скажем, не могла бы выжить без целой армии «воительниц Меркурия», разносивших выпуски читателям и продававших их на улицах [709] Ниже, глава 15. .

Нашлось в печатном деле место и для такой предпринимательницы, как Элиза Хейвуд, автор и владелица «Фимейл Спектейтор» [710] Eliza Haywood, The Female Spectator , ed. Gabrielle M. Firmager (Melksham: Bristol Classical Press, 1993); Sullivan, British Literary Magazines , pp. 120-3; see also Alison Adburgham, Women in Print: Writing Women and Women’s Magazines from the Restoration to the Accession of Victoria (London: George Allen & Unwin, 1972); J. Hodges, ‘The Female Spectator’, in Richmond P. Bond (ed.), Studies in the Early English Periodical (Westwood, CT: Greenwood Press, 1957), pp. 151-82. . Хейвуд начала работу над этим журналом после долгой и успешной карьеры романистки и менее успешной — актрисы. Она не льстила себе, в первом же выпуске признавшись, что автор «не красавица и никогда ею не была, и далеко не молода». Но ее остроумные циклы статей на самые разнообразные темы, начиная от неумеренного потребления чая и заканчивая поведением военных джентльменов (вероятно, плохим), нашли благодарную аудиторию. Когда публикации прекратили, «Фимейл Спектейтор» еще переиздали их несколько раз в виде сборников и перевели на французский и голландский языки [711] Firmager, Female Spectator, p. 10. Finny Bottinga, ‘Eliza Haywood’s Female Spectator and its Dutch Translation De Engelsche Spectatrice ’, in Suzan van Dijk et al. (eds), ‘I have heard of you’: Foreign Women’s Writing Crossing the Dutch Border (Hilversum: Verloren, 2004), pp. 217-24. . Хейвуд была настолько смелой, что высмеивала пресловутую женскую нелюбовь к делам политики. В ответе расстроенному (хотя, скорее всего, вымышленному) корреспонденту, который призвал ее освещать политику более подробно, Хейвуд отстаивала свой выбор: