Виктор Сбитнев - Совсем другая история

Здесь без каких бы то ни было усилий можно привести и немецкий опыт 1945 – 1955 гг., и японский, и итальянский примерно этого же времени. Всё это проигравшие вторую мировую войну страны. И все они, руководствуясь «словом и делом» национальной политики экономического возрождения и элементарным умением, так сказать, «склонять числительные», за несколько лет вернули гражданам своих стран достойную жизнь. То есть, оживив промышленное производство и сельское хозяйство, дали людям рабочие места, хорошие зарплаты, отпуска, жильё, предоставили права на образование, медицинской обслуживание и прочее. А пенсионные проблемы вписались в этот многогранный процесс как-то сами собой, не составив и десятой части от общей проблематики переходного времени. Да, и переход этот был полностью осуществлён где за пятнадцать, а где и всего за десять лет.

У нас тоже не первый десяток лет всё говорят и говорят о переходе и неуклонном повышении качества жизни россиян. Говорят… между тем, идеологический пафос правительства РФ последних двадцати лет наиболее точно конкретизировал скрупулёзно изучавший современную Россию американский сенатор Джон Кеннеди (член семьи, известной своими прорусскими настроениями): «У российской власти априори нет государственной философии». Нет, фигурально выражаясь, гражданского аппетита, то есть сколько-нибудь опосредованного интереса ни к своим, ни к чужим гражданам. А что же есть? Есть один лишь интерес к крупным цифрам, сложным числительным … в именительном падеже.

Вот и всё, однако.

Почему московские учёные молчат о новгородской демократии?

« Экономику Великого Новгорода формировали многие поколения трудолюбивых, целеустремлённых и предприимчивых новгородцев. Однако сто лет московского владычества превратили цветущий край в огромный пустырь» /Р.Г. Скрынников «Трагедия Новгорода»/ .

Недавно во время очередного спора российских аналитиков о проблемах либерализма поймал себя на ощущении растущей досады. Нет, не на ставшую дурным тоном привычку валить все нынешние беды на либералов гайдаровского толка, которые так разорвали и спутали все наши государственные и национальные скрепы, что сторонники путинской вертикали сколь бы ни старались, по сию пору все эти отрезные концы не только сшить, но и распутать никак не могут. Это-то как раз вполне объяснимо конъюнктурой момента и непреодолимым желанием спорщиков и впредь быть приглашаемыми на вожделенный «голубой экран», что, безусловно, гарантирует им, как не уставал повторять персонаж нашумевшего советского фильма, «горячий обед, уют и наше радушие». Удивляет, а после недолгого исторического экскурса и возмущает другое: почему эти господа из московских университетов и фондов оперируют исключительно примерами из античной истории, из голландской, английской и французской революций, из практик италийских республик, из истории развития нашего западничества, наконец, но никогда – из более чем пятисотлетнего опыта Господина Великого Новгорода, где этого самого либерализма было куда больше, чем в Древней Греции и Венецианской республике, вместе взятых? Причём, исконно русского, самородного, вечевого !

В самом деле, господа учёные, откуда пала на вас вдруг, эта, так сказать, залповая амнезия, которая напрочь вышибла из московской памяти почти всю отечественную историографию, буквально напитанную новгородской тематикой? Ниже я приведу примерно десятую часть авторитетных научных трудов, с которыми в той или иной степени знакомится всякий уважающий себя знаток средневековой русской истории. Читатель может, считая это всего лишь композиционной уловкой, не тратить времени на их обозрение, но ему следует помнить, что имена Ключевского, Карамзина, Костомарова, Лихачёва, Скрынникова, Вернадского, Арциховского, Янссона, Гумилёва, Янина, Бегунова и их коллег – это лицо современной русской исторической науки, переписывать которую пытались в 18-ом, 19-ом, 20-ом и продолжают пытаться в 21-ом веке послушные последователи взглядов и деяний московских царей Иванов – Третьего и Четвёртого (Грозного), которые истребляли этнически родственных новгородцев, к тому же своих единоверцев, с не меньшей целеустремлённостью и жестокостью, нежели немецкие национал-социалисты уничтожали евреев и славян. И сравнение, как мы увидим ниже, не высосано из пальца, а легко вычитывается из новгородских документов 11-17 веков и свидетельств заезжих иностранных дипломатов и путешественников. Да и ненависть деспотичной царской Московии к республиканскому Новгороду, который значительно превосходил своего азийского соседа как по уровню жизни простых граждан, так и в духовном, культурном и религиозном отношении, красноречиво свидетельствует о том, что Москва вознамерилась уничтожить Новгород не столько потому, что зарилась на его обширные территории и колоссальные богатства, сколь из упрямой, по сути слепой одержимости – уничтожить ненавистную, невнятную ей демократическую форму существования русской нации. Приведём здесь выдержку из промосковского, во всех отношениях имперского, вполне монархического сочинения Н.М. Карамзина «История государства Российского»: «…Иван Четвёртый отправил из Новгорода «несметную добычу святотатства и грабежа в столицу. Некому было жалеть о богатстве похищенном; кто остался жив, благодарил Бога или не помнил себя в исступлении! Уверяют, что граждан и сельских жителей погибло тогда не менее шестидесяти тысяч. Кровавый Волхов, запруженный телами и членами истерзанных людей, долго не мог пронести их в Ладожское озеро (за сотни километров от Новгорода! – В.С.). Голод и болезни довершили казнь Иоаннову , так что иереи в течение шести или семи месяцев не успевали погребать мёртвых: бросали их в ямы без всяких обрядов». Но вслед за массовыми убийствами последовало переселение зажиточных новгородцев, оставшихся в живых, в Москву. Так, только в 1572 году из Новгорода насильно выселили сто купеческих семей. К концу 70-х годов правящая и торговая элита Великого Новгорода была фактически полностью ликвидирована. Сразу заметим, что эта победившая вечевую республику «московская, автократическая форма правления» останется в России на долгие века, благополучно перекочевав из царской империи в СССР, а затем и в пост – ельцинскую Россию с её всё теми же пресловутыми московскими «вертикалями».

Итак, почему московские политики и историки, непримиримо споря о современных формах правления, никогда не обращаются к более чем 500-летнему опыту Новгородской вечевой республики?

Дело в том, что на Новгородской земле наши предки построили государство, в основе которого лежали республиканский строй, здоровый национализм и Православие. Именно эти три столпа – истинное христианство, народовластие, патриотизм – были фундаментом уникальной истории Дома Святой Софии. И ни одна из этих новгородских дефиниций, публично декларируемых нынешней властью, увы, не находит сколько-нибудь последовательного претворения в современной российской жизни. Особо выделим из этой триады НАРОДОВЛАСТИЕ, ибо именно эту форму правления с времён Горбачёва безуспешно эксплуатируют российские лидеры, и именно она до сего дня является самым очевидным и беспощадным укором существующему ныне режиму. И, конечно, нынешнюю набившую руку (язык) на приукрашивании существующей Системы московскую профессуру охватывает недоумённый испуг от осознания того непреложного факта, что Великий Новгород велик, прежде всего, потому, что в приукрашивании он нисколько не нуждается. Ему, по мнению автора «Руси Новгородской» Вячеслава Тулупова, просто «необходимы историки-уборщики, ибо стоит им немного убрать мусор и грязь, которые навалили на новгородскую историю, как идеал Новгородской республики без всякого искусственного приукрашивания начнёт сиять для всей русской нации».