Сергей Войтиков - За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко

Важнейшие решения Секретариата, касающиеся Отдела по учету и регистрации награжденных, направленные на улучшение работы, не доводились до сведения коммунистов и не были предметом своевременного обсуждения на собраниях парторганизации.

Партбюро вынесло развернутое решение… в котором обязало коммунистов решительным образом устранить отмеченные недостатки. В качестве организационных мероприятий партбюро рекомендовало парторганизации отдела обсудить на партсобрании вопрос о возможности оставления т. Архипова А. М. в качестве секретаря парторганизации и в составе партбюро, учтя при этом, что т. Архипов кроме серьезных ошибок скомпрометировал себя нарушением трудовой дисциплины и зажимом критики. В результате состав партбюро Наградного отдела было обновлено, а т. Архипов выведен из состава бюро. Партийное бюро парторганизации отдела мобилизовало коммунистов, сплотило парторганизацию и в настоящее время коммунисты Отдела по учету и регистрации награжденных выполняют свою авангардную роль на всех участках работы» [1010].

В августе 1950 г. были «вскрыты» недостатки в работе бюро парторганизации Юридического отдела и Секретариатов постоянных комиссий. Однако данные низовые бюро и их руководители не вняли «оклику» и в феврале 1951 г. к вопросу пришлось вернуться [1011]. Досталось и бюро парторганизации аппарата Верховного Совета СССР, которое «…не проверяло исполнения своего решения и не потребовало от партбюро парторганизации отдела коренного улучшения партийной работы» [1012].

Именно деятельность Юридического отдела была раскритикована руководством аппарата Президиума. В начале 1951 г., по свидетельству начальника Канцелярии Н. К. Козлова, в Справочном бюро по законодательству Юридического отдела, в котором со всего Советского Союза собирался материал, необходимый для законотворчества, «все дело» велось «по примитивным схемам, изготовленным десятилетия два тому назад и составленным при том не совсем грамотными людьми. Несмотря на то, что максимум 12–15 % поступающего материала необходимы для использования в справочной работе, вся остальная огромная масса ненужных бумаг накапливается в течение долгих лет. […] Хранится значительное количество бумаг и несколько сот тысяч карточек, значительная часть которых должна быть уничтожена в интересах самого справочного бюро, в интересах справочной работы по законодательству. Насколько велико захламление бумагами видно из того, что только в первоочередном порядке намечены к уничтожению материалы, заполняющие девять – десять шкафов» [1013].

22—23 февраля 1951 г. состоялось общее закрытое партсобрание парторганизации аппарата Президиума Верховного Совета СССР, потребовавшее в своей резолюции «…от парторганизации Юридического отдела и Секретариатов комиссий решительно устранить недостатки в партийно-политической работе и мобилизовать коммунистов на выполнение решения Секретариата Президиума Верховного Совета СССР о недостатках в работе Юридического отдела. Обязать секретаря парторганизации т. [Н.К.] Тарасова и коммунистов – руководителей отдела тт. [А.М.] Архипова, [М.И.] Юмашева и [Л.И.] Мандельштама – повысить уровень работы отдела, добиваясь от работников инициативной постановки и разработки вопросов партийной и производственной работы» [1014]. Данное предложение выдвинул А. Ф. Горкин [1015]. Деятельность Юмашева он характеризовал как «обывательскую» [1016].

По состоянию на 21 февраля 1951 г., на учете в партийной организации аппарата Президиума Верховного Совета СССР состояло 126 членов ВКП(б) и 7 кандидатов в члены ВКП(б), в том числе 76 мужчин (57 %) и 57 женщин (43 %). Пять человек (3,7 %) вступили в партию в 1898–1916 гг., четверо (3 %) в 1917 г., 13 человек (9,8 %) – в 1918–1921 гг., семь человек (5,3 %) – в 1922–1925 гг., 10 человек (7,5 %) – в 1926–1930 гг. Наиболее полно были представлены партийцы тридцатых годов и Великой Отечественной войны: в 1931–1941 гг. вступили в партию 34 человека (25,6 %), в 1942–1945 гг. – 30 человек (22,6 %). В 1946–1948 гг. в партию вступило 15 человек (11,2 %), в 1949 г. – 8 человек (6 %), в 1950 г. – 7 человек (5,3 %) [1017].

В возрасте от 20 до 24 лет находились 4 человека (3 %), от 25 до 29 лет – 36 человек (27,1 %), от 30 до 34 лет – 10 человек (7,5 %), от 35 до 39 лет – 14 человек (10,5 %), от 40 до 44 лет – 23 человека (17,3 %), от 45 до 49 лет – 22 человека (16,5 %), от 50 и старше – 24 человека (18,1 %) [1018].

В позднесталинский период был относительно высок образовательный уровень циковских аппаратчиков. Высшее образование было у 54 человек (40,6 %), незаконченное высшее – у девяти человек (6,7 %), среднее у 38 человек (28,6 %), незаконченное среднее у 19 человек (14,3 %). Начальное образование было только у 13 человек (9,8 %) [1019].

В состав парторганизации аппарата входило восемь организаций отделов и частей. В парторганизации Кремлевской части на учете состояло 19 коммунистов, в парторганизации Отдела по учету и регистрации награжденных – 19 человек, в парторганизации Юридического отдела и Секретариатов комиссий – 17 человек, в парторганизации Финансово-хозяйственного отдела – 24 человека, в парторганизации Приемной председателя Верховного Совета СССР – 15 человек, в парторганизации Информационно-статистического отдела – 15 человек, в парторганизации Группы по подготовке к рассмотрению ходатайств о помиловании – 12 человек, в парторганизации Общей части – 12 человек [1020].

За время с апреля 1950 г. по февраль 1951 г. комсомольская организация аппарата Президиума Верховного Совета СССР увеличилась на 20 человек «за счет вновь прибывших в аппарат» [1021]и составила 80 человек. При этом насчитывалась «большая прослойка (32 чел[овека]) комсомольцев-переростков» [1022]. Шестьдесят один комсомолец учился в системе партийного просвещения, 16 занимались в вечерних и заочных учебных заведениях [1023]. Партийная организация упрекала комсомольскую в том, что последняя не проявляла «…инициативы, направленной на улучшение производственной работы, в частности упорядочение делопроизводства в отделах и частях», при том что «на этой работе в большинстве сидит молодежь, нет рационализаторских предложений» [1024].

Можно сколько угодно заявлять о том, что Верховный Совет СССР не принимал ключевых политических решений. При Сталине и неудивительно. Однако сотрудники аппарата Президиума Верховного Совета всерьез озаботились тем, на чем в начале двадцатых настаивал В. И. Ленин и что сделал традицией его «наследник»: наладили проверку исполнения.

В конце 1940-х – начале 1950-х гг. по итогам т. н. писем по контрольным делам Верховный Совет СССР напомнил местным князькам, что с его указаниями надо считаться. В 1951 г. на заседании парторганизации аппарата привели три конкретных примера высочайшего окрика из высшего государственного органа СССР: